Пожарский во второй раз спас столицу от голода, освободив дороги. И наконец-то царь оценил его службу и боевое умение. Наградил князя. Его поместья под Суздалем передал Пожарскому в вотчину, в вечное владение. Правда, эта награда была только на будущее. В Суздале сидели поляки, опустошили вокруг все сёла и деревни. Но князя Дмитрия в списке стольников передвинули из конца на тринадцатое место. Дали ему важное назначение, воеводой в город Зарайск. Там была сильная каменная крепость. Охраняла дорогу между Москвой и Рязанью.
А Скопин-Шуйский после победы под Калязиным к столице не пошёл. Потому что Подмосковье было совершенно разорено. Там было трудно прокормить большое войско. Воевода пока остался на том же месте. К нему прибывали новые ополченцы. Шведы обучали их, армия увеличивалась. А по Волге для неё удобно было подвозить еду, оружие, другие запасы. Поляки решили перекрыть Скопину-Шуйскому путь к Москве. По всем городам между его армией и столицей расставили сильные гарнизоны — в Переславле-Залесском, Ростове, Александровской Слободе, Дмитрове. Пусть попробуют русские наступать, осаждать и штурмовать крепость за крепостью.
Сапега вернулся к Троице-Сергиеву монастырю. Чтобы взять его, придумал новую хитрость. Узнал, что в крепости уже плохо с едой, люди голодают. Выпустил рядом большое стадо коров, овец. А в засаде посадил своих воинов. Ждал — последние защитники пойдут на вылазку, тут их и перебить. И оборонять монастырь станет некому. Но осаждённые перехитрили его. День за днём изображали, будто они стадом вообще не интересуются. Поляки привыкли, что они ничего не предпринимают. В засадах сидеть надоело, отлучались кто куда. И тут-то защитники выскочили, угнали стадо к себе. Надолго обеспечили себя мясом.
Точно так же и Скопин-Шуйский изображал, будто никуда идти из Калязина не собирается. Враги привыкли, расслабились. А воевода подготовил лучшие отряды Головина и Валуева. Они вдруг помчались вперёд, ночью вынырнули возле Переславля-Залесского, сразу полезли на штурм и взяли город, побив сонных поляков. После этого из Ростова-Великого неприятели убежали сами. Перепугались, что их окружат, отрежут от своих. Скопин-Шуйский задумал и дальше действовать так же. Приближаться к Москве шаг за шагом. И бить врагов по частям. Его полки перешли в занятые города, Переславль и Ростов. А отряды Валуева и Головина полководец послал на следующий бросок.
9 октября они скрытно, лесными дорогами, подобрались к Александровской слободе и неожиданно погромили вражеский гарнизон. По приказу Скопина-Шуйского они сразу же принялись укрепляться, строить острог. Это очень пригодилось. Ружинский и Сапега всполошились, собрали всю свою конницу, какую смогли. 28 октября эта лавина налетела на заставы русской кавалерии. Раскидала их. Но уткнулась в укрепления.
А в построенный острог успели подойти другие части Скопина-Шуйского. Врагов побили жестоким огнём. Они стали отходить назад. Но из укреплений вылетела дворянская кавалерия, порубила отставших. Ружинский и Сапега развернулись, бросили на неё своих рыцарей — а она быстро отскочила, укрылась в остроге. Оттуда неприятелей снова осыпали залпами. Так и повторялось. Поляки отходят — их преследует и бьёт наша конница. Поворачивают на неё — она прячется, а враги попадают под пули и ядра. Бились целый день, но Ружинский с Сапегой только потеряли многих воинов. Убрались восвояси.
Скопину-Шуйскому эта победа принесла новую славу. В нём видели спасителя России. А царя ругали. Всё, что он делал, оборачивалось неприятностями. Уговаривал москвичей продержаться, потерпеть. Обещал — придут шведы, выручат! Придёт Крымский хан, он наш друг и союзник! Шведам отдали из казны все деньги, пообещали Карелию — и что получилось? Обманули. А Крымский хан Джанибек действительно пришёл со всей ордой. Но воевать с Лжедмитрием не стал. Крымцы занялись тем, чем привыкли. Сожгли город Тарусу, разорили окрестности Серпухова, Коломны, Боровска, Рязани — и ушли домой, угоняя множество русских пленных.
Народ проклинал Василия Шуйского за то, что позвал на Русь таких «друзей». Предводитель рязанских дворян Прокопий Ляпунов написал в Зарайск, соседнему воеводе Пожарскому — предлагал свергнуть Василия. Вместо него посадить на трон Скопина-Шуйского. Вот это будет настоящий царь! Прокопий написал и самому Михаилу Васильевичу, будь нашим царём, а мы поможем прогнать с трона твоего дядю. Пожарский от Василия Шуйского в общем-то не видел ничего хорошего. Но по своей натуре он никогда не был предателем. Он принёс присягу царю Василию и служил ему честно. Вступать в заговор он категорически отказался. Да и Скопин-Шуйский возмутился таким предложением, письмо Ляпунова порвал.
Между тем армия Михаила Васильевича уже вся перешла в Александровскую слободу. Он сделал следующий шаг к Москве. Послал свои передовые части к Троице-Сергиеву монастырю. Но запретил им атаковать войско Сапеги. Отряды Валуева и Головина остановились по соседству с ним. Построили в ближайших сёлах четыре острожка. Из них нападали на вражеские посты, хватали в плен неосторожных поляков. Специально дразнили Сапегу. И добились своего. Он рассвирепел, повёл свои полки на острожки. Враги несколько дней кидались в атаки. Но из острожков их встречали меткими пулями, ядрами. Неприятелей перебили много, и укреплений они не взяли.
А пока они пытались захватить острожки, в монастырь проскочили подкрепления. Сперва 300 всадников, потом 900, потом ещё 500. Сапега понял — о взятии крепости ему больше думать нечего. Там снова было вполне достаточно сильных и здоровых защитников. Да и армия Скопина-Шуйского была уже рядом. Сапега снял осаду и ушёл. Оборона Троице-Сергиева монастыря длилась полтора года и кончилась русской победой. Взять его враги так и не смогли.
Скопин-Шуйский встречает шведских солдат
Князь Скопин-Шуйский рвет письмо, присланное Ляпуновым.
Гравюра
Памятник Скопину-Шуйскому в Калязине
Глава 15 Оборона Смоленска
Поляки штурмуют Смоленск.
