– О боже. Не знаю, должна ли я вам это говорить.
– Говорить о чем? Что он мне помогает? Он уже сказал, что поможет – я просто предположила, что мы будем работать вместе.
Прежде чем ответить, она помолчала.
– Да, я знаю. Просто…
– Да?
– Просто я думаю, что он искал предлог, чтобы позвонить вам или с вами увидеться.
Я посмотрела на свой телефон, готовая возразить, что я же вижу Джека регулярно, так как помогаю ему найти новый дом, но, увы, даже это занятие стало в последнее время эпизодическим, так как число домов с нужными ему характеристиками сошло практически на нет.
– Понятно, – только и сказала я, чувствуя себя старшеклассницей, которой только что сообщили, что она тоже нравится парню, по которому она сохнет. Когда мы в последний раз ушли от Ивонны, я подумала, что Джек шутил, пытаясь найти предлог, чтобы увидеть меня снова. От этого мне было одновременно неловко, приятно и грустно. Мои эмоции были растянуты до предела, словно резинка. Мне оставалось только ждать, пока она отскочит и ударит меня.
– Вы помните, о чем он спрашивал?
– Конечно. Когда вы были у меня, вы обмолвились, что жена Джона умерла через год после рождения Уильяма и что вскоре Джон женился повторно. Я захотела узнать побольше о тех событиях, так как не могу ничего сказать, лишь глядя на семейное древо. К сожалению, у меня не было времени, но это в моем списке. Вот почему я снова вытащила книги, в надежде на то, что сегодня днем я смогу выкроить время.
– Позже, когда у вас будет время, не могли бы вы еще разок взглянуть на семейное древо? Я ищу любое имя любого члена семьи около 1860 года, в котором есть буквы «E», «A» и «C». Если этот год не подойдет, мы посмотрим на другие поколения, но поскольку 1860 год – это тот год, когда был изменен фундамент, я подумала, что неплохо бы начать с него.
В телефоне раздался преувеличенный вздох.
– Право, Мелани, меня не так-то легко поставить в тупик. Мне сразу пришли в голову два имени – скорее всего, я помню их потому, что это имена моей матери и свекрови. Я на всякий случай обязательно перепроверю, но я думаю, что имена, которые вы ищете, – Камилла и Шарлотта.
– Камилла и Шарлотта, – медленно повторила я, словно пробуя на вкус каждую букву. – Да! Эти подойдут! – взволнованно крикнула я, надеясь, что не оглушила бедную женщину. – Кто они такие?
Нола вошла в комнату и вопросительно приподняла брови. В ответ я показала ей большой палец.
– Камилла была первой женой Джона и матерью Уильяма. Шарлотта – второй женой Джона.
В моем телефоне раздался треск помех, и связь оборвалась. Я попыталась включить его снова, но телефон был мертв, несмотря на почти полную зарядку аккумулятора, когда я начала телефонный звонок. Я повернулась к Ноле, чтобы спросить, могу ли я одолжить ее телефон, но, увидев ее лицо, остановилась на полуслове.
Ее и без того бледная кожа теперь казалась полностью обесцвеченной, черные волосы торчали во все стороны, как будто она только что натянула на них толстый шерстяной свитер, глаза – широко открыты, и мне были видны в основном белки. И она смотрела на что-то прямо за моей спиной.
Я вовремя обернулась и увидела, что фасадные окна колышутся, словно они жидкие, втягиваются и выпячиваются, стонут и кряхтят, как корабль во время шторма. Послышался громкий треск, и на моих глазах окно, словно в замедленной съемке, медленно упало на пол. Толком даже не осознав, что делаю, я бросилась к Ноле и повалила нас обеих на пол – как раз в тот момент, когда оба окна взорвались, накрыв нас и комнату миллионом стеклянных осколков.
Глава 18
Тихонько закрыв за собой дверь спальни Нолы, я вышла обратно в коридор и, прижав к губам указательный палец, прошла мимо Джека. Он выглядел помятым и усталым, но в целом гораздо лучше, чем ему позволено было выглядеть после того, как он, в ответ на панические телефонные звонки от меня и Нолы, примчался сюда, потому что окна решили вести себя как капризные дети, а не как неодушевленные предметы. Он делал пробежку и просто продолжил ее до того, пока не домчался до нас. Я, конечно, в этом не признаюсь, но мне даже не пришло в голову позвонить кому-то еще.
Прежде чем ответить, я прошла по коридору к своей спальне.
– Она спит, я не представляю, как ей удалось уснуть. Даже не верится, что мы отделались лишь несколькими царапинами и синяками – и то лишь потому, что я повалила ее на пол. Я было решила, что она напугана, но, скорее, она была в ярости. Слышал бы ты, как она орала сразу после того, как это случилось. Обозвала призрак подлым трусом за то, что тот обижает беременную женщину и беспомощного маленького ребенка.
– Беспомощный маленький ребенок? – спросил Джек.
– Ее слова, а не мои. Но вроде сработало. Все вроде бы прекратилось.
Он потер мои руки.
– Ты испугалась?
– Еще как! Раньше я думала, что мне будет легче их не видеть. Увы. – Включился центральный обогреватель, и из вентиляционного отверстия в плинтусе вырвался поток теплого воздуха. – Самое страшное будет сказать Софи, что окна разбиты, а потом услышать от нее, во сколько мне обойдется их замена.
Наши взгляды переместились на груду простыней, одеял и подушку на полу перед моей дверью.
– Ты можешь спать в другой гостевой комнате, Джек. Или в детской. Тебе не нужно спать на полу.
– Заколачивать окна – тяжелая работенка. Я вырублюсь где угодно.
– В этом нет необходимости. На полу в детской ковровое покрытие, а в комнате для гостей стоит двуспальная кровать с очень старым матрасом. И не забудь про диван в гостиной наверху. Если не ошибаюсь, это твой давний фаворит.
– Сколь заманчивы ни были бы эти варианты, я, пожалуй, присмотрю за тобой. Именно поэтому я здесь, помнишь?
Мне внезапно стало тепло, и я даже обрадовалась, что между нами торчит мой живот.
– Спасибо, Джек. Я признательна, что ты пришел и согласился ненадолго остаться. Мы оба это знаем.
– А ты можешь пожить у меня. По крайней мере, пока мы не заменим окна.
– Только не это. Кто бы это ни был, пусть не думает, что победа на ее стороне.
Он склонил голову набок и потер подбородок.
– Эх, Мелли. Какая же ты упрямая.
– Спасибо, – сказала я. На мое счастье, мой голос прозвучал скорее возмущенно, нежели обиженно.
Джек заглянул через мое плечо в мою комнату.
– Что это такое? – Я попыталась преградить ему путь, но прежде чем смогла это сделать, он уже шагнул в мою комнату. Тяжелым шагом я поплелась за ним к мольберту, к которому была прикреплена моя таблица.
– Это таблица, – сказала я, надеясь, что он потеряет интерес, прежде чем изучит ее слишком внимательно.
Увы, мои надежды не оправдались. Наклонившись ниже, Джек прочел заголовок «Девять месяцев и счет».
