– Это следующее в моем списке. На прошлой неделе на меня свалился целый десант специалистов по генеалогии из Атланты, так что я немного отстала от графика. Обещаю, что сообщу вам обо всем, что я обнаружу.
Я все еще изучала диаграмму. Мой интерес привлекла небольшая деталь.
– Бедный прадед Джон. Его жена умерла через год после рождения Уильяма. В 1861 году.
Джек стоял позади меня, глядя мне через плечо.
– Не похоже, чтобы он очень долго горевал. В следующем году он женился на своей второй жене. – Он побарабанил пальцем по странице. – От этого брака не было детей – скорее всего, из-за того, что Джон был убит на войне в 1863 году.
– Тем не менее, – сказала я. – Потерять жену в таком молодом возрасте.
Ивонна кивнула.
– Тогда такое случалось часто. Вы хотите, чтобы я узнала больше?
Джек кивнул.
– Да, если вы не против. Я не знаю, что есть в арсенале Гилбертов, но нам не помешает получить больше информации. Постарайтесь по возможности выяснить, где похоронен близнец Джона. Не хотелось бы думать, что это он замурован в фундаменте.
Ивонна подмигнула.
– Сделаю все возможное.
Джек наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Вы самая лучшая. У вас есть номер моего мобильного и номер Мелли. Позвоните, если что-нибудь найдете.
Я попрощалась с Ивонной, и мы с Джеком вышли из старого здания на яркое солнце. Я заморгала и, прищурившись, посмотрела на него.
– Спасибо за помощь, Джек. Не знаю, что бы я без тебя делала.
Он стоял очень близко ко мне. Солнце било мне в глаза, и я не могла разглядеть выражение его лица.
– Это могло бы послужить хорошим материалом для очередной книги. – Он снял с воротника рубашки солнцезащитные очки и надел их на нос. – Кроме того, мне нужен очередной предлог, чтобы провести время с тобой.
Он начал спускаться по ступенькам к тротуару. Я побежала за ним.
– Что ты хотел сказать? Тебе не нужны предлоги, чтобы…
Он остановился и повернулся ко мне.
– Помни, Мелли. Не я сказал «нет».
Я посмотрела ему вслед, глядя, как он идет по тротуару к фургону. Нет, я понимала, что он говорит мне, но так и не смогла выразить свое несогласие словами, которые имели бы для него смысл. Или для меня.
Меня отвлекла череда оборванных и вспотевших мужчин. Скованные кандалами, со связанными за спиной руками, они прошествовали мимо меня в направлении Брод-стрит, Старой биржи и тюрьмы. Их силуэты были туманными, словно картинка на старом телевизоре, когда вы переключаете каналы, из чего я сделала вывод, что определенно теряю свое шестое чувство. Сначала они подрагивали, а затем полностью исчезли, слившись с потоком машин. Но даже когда они скрылись из виду, я все еще слышала лязг их цепей.
Повернув голову, я увидела Джека. Он держал мою дверь открытой. Выражение лица было каменным, глаза скрыты за солнцезащитными очками. И пока я шла к нему, мне показалось, что я все еще слышу лязг гремящих цепей, а внутри у меня поселилось странное ощущение, что они принадлежат мне.
Глава 14
Старые напольные часы пробили одиннадцать раз, напомнив мне, что я простояла возле них полчаса. Мой взгляд скользил с мокрой от дождя улицы за окном на ростомер, нацарапанный на стене почти сто лет назад. МДМ. Мой Дорогой Мальчик. Так Луиза Вандерхорст называла своего любимого сына Невина, когда отмечала его рост на стене их дома. Я для сохранности накрыла ростомер листом оргстекла, чтобы он оставался частью дома, пока тот принадлежит мне. Что, напомнила я себе, может быть гораздо короче, чем я когда-то думала.
Шуршание шин по мокрому асфальту вновь привлекло мое внимание к окну. Выглянув, я с удивлением увидела, как к обочине подъехал красный минивэн Джека. Пассажирская дверь распахнулась еще до того, как машина затормозила. Из фургона выскочила Нола и решительно направилась к моим воротам. Гитара, рюкзак и мягкая сумка бились о ее ноги. Она подошла к воротам и распахнула их. К тому моменту, когда я вышла на веранду, Генерал Ли уже ждал у входной двери. Я открыла ее еще до того, как Нола успела позвонить в звонок.
Нола, не поздоровавшись, прошла мимо меня и собаки и бросила все, что она держала в руках, на пол посреди вестибюля.
– Он невыносим, и если я проведу еще минуту в его присутствии, я за себя не ручаюсь.
– Нет, боюсь, сначала это случится со мной. Жить подростком и его гормонами – это тоже не сахар, – раздался из дверного проема голос Джека.
Мы с Генералом Ли обернулись и увидели Джека. Он выглядел так, будто его только что протащили через болото. Волосы торчали во все стороны, на нем была майка, брюки цвета хаки без ремня и мокасины без носков. Похоже, его отъезд из квартиры был спешным. Я отступила, открывая дверь шире.
– Пожалуйста, входи. Добро пожаловать в мой дом.
Джек нахмурился и, шагнув мимо меня, встал перед дочерью. Не знай я, сколь ранимыми могут быть чувства девочки-подростка, я бы рассмеялась, глядя, как эти двое смотрели друг на друга. Их профили были почти одинаковыми, включая возмущенно вскинутые подбородки.
Нола повернулась ко мне, ее голубые глаза блестели от слез, и я видела, что ей стоит больших усилий не расплакаться. Годы заботы о собственной матери научили ее быть сильной. Но она все еще училась владеть собой.
– Я не могу жить с ним. Ты даже не представляешь! Он привык командовать и опекать, и ведет себя так, будто мне три года.
– Ни один трехлетний ребенок не стал бы прятаться в чулане, чтобы поговорить по телефону с мальчиком. – Джек выделил последнее слово, как будто произносил слово «сатана».
– Потому что всякий раз, когда я пытаюсь поговорить с Купером, ты стоишь рядом со мной, как будто тебе нужно слышать все, что мы говорим! – Ее голос поднялся на тон выше. – И вспомни тот случай, когда ты вырвал у меня телефон, чтобы самому поговорить с ним!
Я повернулась к Джеку.
– Ты действительно это сделал?
У него хватило ума изобразить смущение.
– Наверно, да. Правда, всего один раз. И лишь потому, что мне не понравилось направление их разговора.
– Мы говорили о фильме, папа. Не о нашей реальной жизни. Можно подумать, я бы бросилась под поезд. Как будто я знаю, где этот поезд найти.
Я на миг задумалась.
– Ты говорила с мальчиком об Анне Карениной? Ты действительно знаешь мальчика, который смотрел этот фильм?
Нола кивнула.
– Купер взял нас с Олстон в кино. Ей не очень зашло, если не считать крутых платьев и украшений, но нам с Купером понравилось. Мы с ним оба читали эту книгу, и нам было о чем поговорить.
Я скрестила на груди руки и повернулась к ее отцу.
