– И что, будем просто ждать? – требовательно спросила Кларисса. – Позволим им стягивать все свои силы, пока Гея пробуждается? Под моей защитой находится беременная жена тренера Хеджа. Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось. Я обязана Хеджу жизнью. К тому же я занимаюсь тренировкой обитателей лагеря дольше тебя, Малькольм. Их боевой дух низок. Всем страшно. Если следующие семь дней мы продолжим сидеть в осаде…
– Нужно придерживаться плана Аннабет. – Коннор Стоулл сделался серьезен как никогда, даже несмотря на банку с жидким сыром у него в руке. – Нужно продержаться до тех пор, пока она не притащит сюда волшебную статую Афины.
Кларисса закатила глаза:
– Ты хочешь сказать, если та римская девица-претор притащит сюда статую. Не понимаю, о чем думала Аннабет, соглашаясь сотрудничать с врагом. Даже если римлянка сумеет доставить статую – а это невозможно, – мы что, должны поверить, что сразу же установится мир? Привозят статую – и внезапно все римляне складывают оружие и принимаются танцевать и разбрасывать цветочки?
Рейчел отложила маркер:
– Аннабет знает, что делает. Мы должны попытаться ради мира. Если не сумеем объединить греков и римлян, боги не исцелятся, а если боги не исцелятся, нам ни за что не убить гигантов. А если мы не убьем гигантов…
– …Гея проснется. Игре конец, – закончил за нее Коннор. – Слушай, Кларисса, Аннабет прислала мне сообщение из Тартара. Из Тартара! Тот, кто способен на такое… вы как хотите, а я прислушаюсь к такому человеку.
Кларисса открыла рот, чтобы ответить, но стоило ей заговорить, как раздался голос тренера Хеджа:
– Нико, просыпайся. У нас проблемы.
XIV. Нико
Нико сел так быстро, что боднул сатира головой прямо в нос.
– Ай! Черт, малыш, да у тебя котелок чугунный!
– П-простите, тренер, – Нико заморгал, стараясь быстро оценить обстановку. – Что случилось?
Вокруг не наблюдалось никаких явных угроз. Они стояли лагерем на залитом солнцем газоне посреди людной площади; повсюду вокруг разбиты клумбы с цветущими ноготками. Рейна спала, свернувшись клубочком, у нее в ногах несли стражу ее металлические собаки. На расстоянии броска камня от того места, где они находились, малыши играли в салочки, бегая вокруг белого мраморного фонтана. В уличном кафе человек шесть сидели в тени зонтиков, потягивая кофе. По углам площади стояло несколько грузовиков из служб доставки, но других машин не было видно. Редкие пешеходы – пара семей, видимо, местные жители – наслаждались полуденной прогулкой и теплым деньком.
Сама площадь была вымощена булыжником, окружена покрытыми белой штукатуркой домами и лимонными деревьями. В центре стоял хорошо сохранившийся остов какого-то римского храма: квадратный фундамент примерно пятнадцать на пятнадцать метров и метра три в высоту, неповрежденный фасад с коринфскими колоннами, высотой метров восемь. А на колоннаде…
У Нико пересохло во рту:
– О, Стикс…
Афина Парфенос лежала на капителях колонн, точно певичка из ночного клуба, вытянувшаяся на рояле. В длину она уместилась почти идеально, но, если принимать во внимание фигуру Ники в ее руке, здорово нависала над пустотой. Казалось, она завалится в любой момент.
– Как она оказалась наверху? – ахнул Нико.
– Это ты мне скажи. – Хедж потер ушибленный нос. – Мы прямо там появились. Едва не разбились насмерть, но, по счастью, у меня прыгучие копыта. Ты без сознания висел на веревках, как запутавшийся парашютист-десантник, до тех пор, пока нам не удалось спустить тебя вниз.
Нико попытался было представить эту картину, потом решил, что лучше не стоит.
– Это Испания?
– Португалия, – скривился Хедж. – Ты промахнулся. Между прочим, Рейна говорит по-испански, португальского она не знает. В общем, пока ты валялся в отключке, мы выяснили, что это город Эвора. Хорошие новости: это тихое, спокойное место. Нас никто не беспокоил, и, похоже, никто не заметил огромную статую Афины, возлежащую на вершине римского храма – кстати, это храм Дианы, на случай, если тебе интересно. А местным понравились мои уличные выступления! Я заработал около шестнадцати евро.
Он поднял с мостовой свою кепку: в ней звякнули монеты.
Нико стало нехорошо:
– Уличные выступления?
– Немного пения, немного боевых искусств, – осклабился тренер. – Немного танца-интерпретации.
– Ух ты.
– Я знаю! У португальцев есть вкус. В общем, я решил, что это вполне приличное местечко, в котором можно залечь на пару дней.
Нико уставился на сатира:
– На пару дней?
– Слушай, малыш, выбора-то у нас, считай, не было. Если ты вдруг не заметил, ты вгоняешь себя в гроб этими прыжками через тень. Прошлой ночью мы пытались тебя растолкать, да всё без толку.
– Значит, я проспал…
– …где-то тридцать шесть часов. Тебе это было нужно. Нико порадовался, что уже сидит, потому что иначе непременно бы упал. Он мог бы поклясться, что проспал всего несколько минут, но, как только сонливость окончательно прошла, понял, что голова соображает гораздо лучше, а сам он впервые за много недель чувствует себя отдохнувшим, возможно, впервые с тех пор, как отправился искать Врата смерти.
В животе заурчало.
Тренер Хедж приподнял брови:
– Ты наверняка голоден. Либо твой желудок заговорил на ежином языке. Впечатляющая вышла речь.
– Поесть было бы неплохо, – согласился Нико. – Только сначала… что касается плохих новостей… Есть что-то еще, помимо того, что статуя лежит на боку? Вы сказали, у нас проблемы.
– Ах да, – тренер указал на ворота в виде арки в углу площади. Там, в тени, кто-то стоял, фигуру неизвестного очерчивали языки серого пламени. Лица Нико не смог различить, но ему показалось, что незваный гость ему кивает.
– Горящий дядька появился несколько минут назад, – сказал тренер Хедж. – Ближе не подходит, когда я попробовал приблизиться, исчез. Не уверен, угрожает ли он нам, но, кажется, ему нужен ты.
Нико предположил, что это ловушка. Прежде такие предположения, как правило, подтверждались.
Однако тренер Хедж пообещал, что присмотрит за Рейной, а призрак, если им вдруг повезет, может сказать что-то полезное. Нико решил, что стоит рискнуть.
Вытащив из ножен свой клинок из стигийской стали, он двинулся к арке.
Обычно призраки его не пугали (при условии, что Гея не заключала их в земляные оболочки и не превращала в машины для убийства – такое было для Нико в новинку).
На основе своего опыта общения с Миносом Нико заключил, что большинство привидений обладают ровно такой силой, какую люди позволяют им иметь. Они потихоньку заглядывают в человеческое сознание, а потом используют страхи, злость или желания, чтобы влиять на своих жертв. Нико научился ограждать свой разум. Иногда он даже мог бить противника его же оружием и подчинять призраков своей воле.
