– Три дня? Думаю… думаю, это было бы неплохо.
– Хорошо. Тогда…
Раздалось громкое улюлюканье.
На центральной площадке, за очагом, стояли Перси и Аннабет: девушка явно что-то сообщила парню, и тот улыбался от уха до уха. Аннабет шутливо шлепнула его по руке.
– Я сейчас вернусь, – сказал Нико Уиллу. – Клянусь водами реки Стикс и всё такое.
Он подошел к Перси и Аннабет (те улыбались, как счастливые психи).
– Эй, старик, – сказал Перси. – Аннабет только что сообщила мне отличную новость. Извини, что я немножко пошумел.
– Мы собираемся провести последний год школы вместе, – улыбнулась Аннабет. – Здесь, в Нью-Йорке. А после выпуска…
– …колледж в Новом Риме! – Перси сжал кулак, словно нажимая на воображаемый сигнальный рожок. – Четыре года без драк с чудовищами, битв, дурацких пророчеств. Только мы с Аннабет. Будем писать дипломы, гулять по кафешкам, наслаждаться Калифорнией…
– А потом… – Аннабет поцеловала Перси в щеку. – Ну, Рейна и Фрэнк сказали, что мы можем жить в Новом Риме сколько захотим.
– Здорово, – сказал Нико и с удивлением обнаружил, что в самом деле рад. – Я тоже остаюсь здесь, в Лагере полукровок.
– Потрясно! – восхитился Перси.
Нико изучающе посмотрел на его лицо – глаза цвета морской волны, хулиганистая улыбка, взъерошенные темные волосы. Почему-то теперь Перси казался обычным парнем, а не героем легенд. Не абстрактным идеальным предметом поклонения.
– Кстати, – сказал Нико, – раз уж нам предстоит целый год жить бок о бок в одном лагере, думаю, стоит положить конец недоразумениям.
Улыбка Перси померкла:
– Ты это о чем?
– Я долгое время был влюблен в тебя, – произнес Нико. – Просто хотел, чтобы ты знал.
Перси посмотрел на Нико, потом на Аннабет, словно проверяя, правильно ли расслышал. Затем опять уставился на Нико.
– Ты…
– Да, – кивнул Нико. – Ты замечательный человек. Но я это перерос. Очень рад за вас, ребята.
– Ты… так ты имеешь в виду…
– Верно.
В серых глазах Аннабет заплясали смешинки, и она украдкой улыбнулась Нико.
– Погоди, – пробормотал Перси. – Так ты хочешь сказать…
– Правильно, – опять кивнул Нико. – Но это классно, мы классные. То есть теперь я понимаю… ты симпатичный, но не мой тип.
– Я не твой тип… Погоди. Так…
– Увидимся, Перси, – хмыкнул Нико. – Аннабет.
Девушка взмахнула рукой в знак прощания.
Нико ответил тем же, потом повернулся и пошел обратно через лужайку, у края которой его ждал Уилл Солас.
LVII. Пайпер
Жаль, что Пайпер не могла уговорить саму себя заснуть.
На богиню земли ее волшебный голос подействовал, а вот сама она уже вторые сутки не могла сомкнуть глаз.
Два дня пролетели быстро. Пайпер радовалась встрече с друзьями, Люси и Митчеллом, а также остальными детьми Афродиты. Даже ее дерзкая заместительница Дрю Танака казалась умиротворенной, вероятно потому, что теперь Пайпер могла командовать, а Дрю – спокойно сплетничать и накладывать макияж.
Пайпер помогала Аннабет и Рейне вести переговоры между греками и римлянами. К ее удивлению, обе девушки оценили ее способности посредника, умеющего улаживать любые споры. Разногласий возникало не много, однако Пайпер сумела вернуть несколько римских шлемов, загадочным образом осевших в хранилище лагеря. Еще ей удалось предотвратить драку между детьми Ареса и Марса – те не сумели прийти к общему мнению, обсуждая, как лучше убивать гидру.
Отбытие римляне наметили на утро. Пайпер сидела на причале у озера и пыталась успокоить наяд. Некоторые озерные духи сочли юношей-римлян такими горячими парнями, что собрались отправиться в Новый Рим следом за ними. Для путешествия на запад они потребовали предоставить им огромный переносной аквариум. Пайпер как раз закончила переговоры, и тут ее нашла Рейна.
Претор села рядом на причал:
– Тяжело приходится?
Пайпер сдула со лба лезущую в глаза прядь волос:
– Наяды, случается, любят покапризничать. По-моему, мы договорились. Если к концу лета они не передумают уезжать, мы обсудим техническую сторону дела. Только наяды, гм, уже через пять секунд всё забывают.
Рейна провела по воде кончиками пальцев:
– Иногда я жалею, что не умею так быстро забывать.
Пайпер внимательно посмотрела претору в лицо. Из всех полубогов Рейна единственная словно не изменилась за время войны с гигантами… во всяком случае, внешне. У нее по-прежнему был уверенный, непреклонный взгляд, царственное, красивое лицо. Она носила доспехи и пурпурный плащ так естественно, как большинство людей носят шорты и футболку.
Пайпер не понимала, как можно выносить столько страданий, тащить на своих плечах такую ответственность и не сломаться. Интересно, а раньше у Рейны был кто-то, кому она могла довериться?
– Ты столько сделала, – сказала Пайпер. – Для обоих лагерей. Без тебя всё это было бы невозможно.
– Каждый из нас внес свою лепту.
– Конечно. Но ты… мне хотелось бы, чтобы тебе досталось больше похвал.
Рейна тихо рассмеялась:
– Спасибо, Пайпер, но я не хочу лишнего внимания. Тебе же это знакомо, правда?
Пайпер ее понимала. Они с Рейной очень разные, но обе не любят привлекать к себе внимание. Пайпер всю жизнь хотела жить незаметно, ведь ее отец знаменитость, на каждом углу караулят папарацци, жаждущие фотографий и скандальных историй в газетах. Она встречала множество людей, которые говорили: «О, хочу быть знаменитым! Это было бы так здорово!» Вот только они понятия не имели, каково это на самом деле. Пайпер видела, скольким ее отцу пришлось пожертвовать из-за славы, и не хотела для себя такой жизни.
Она понимала, чем привлекает образ жизни римлян: не выделяться, быть членом команды, работать как деталь хорошо отлаженного механизма. Несмотря на это, Рейна поднялась на самый верх. Она бы не смогла оставаться в тени.
– Власть, полученная от твоей матери… ты умеешь передавать свою силу другим?
Рейна поджала губы:
– Тебе Нико рассказал?
– Нет. Я просто почувствовала, наблюдая, как ты ведешь за собой легион. Наверное, это тебя сильно измотало. А как ты… ну, знаешь… получаешь силу обратно?
– Когда получу силу обратно – расскажу.
Рейна говорила шутя, но Пайпер уловила в ее голосе грусть.
– Ты всегда будешь здесь желанной гостьей, – сказала она. – Если тебе понадобится перерыв или захочется взять отпуск… теперь у тебя есть Фрэнк, он может ненадолго взять на себя бо льшую ответственность. Тебе пошло бы на пользу, если бы ты выделяла время на себя, побыла обычным человеком, а не претором.
