— Суженый, ряженый, явись ко мне наряженный! — тихонько произнесла с твёрдым намерением закончить всё это.
Пламя свечи шевельнулось. Я замерла.
«Ну, не может этого быть!»
Я вглядывалась в тёмный овал волшебного стекла, и мне показалось, что из темноты что-то начало проявляться. Не в силах пошевельнуться и что-то сказать, я просто до боли в глазах всматривалась в отражение.
Саша, точнее, его отражение, встретилось со мной взглядом!
«Но как?! Может, я просто хотела его увидеть, и это простая галлюцинация?!»
Я моргнула. Отражение не исчезло. Уже не мигая смотрела на знакомое лицо, и все мысли вылетели из головы. Казалось, что прошла целая вечность.
Но, когда Саша положил руки мне на плечи и вслух произнёс: «Вы меня вызывали?!», я чуть не умерла на месте!
Уже потом я вспоминала, что в его глазах было столько детского восторга от того, что он учудил. Для него это была просто шутка, великолепная, конечно, с этим не поспоришь, но шутка.
А вот я так не думала.
Увидев его отражение в зеркале, сначала не могла поверить, но приняла это как предсказание. И эта мысль успела согреть душу. А вдруг?
А потом.
А потом Саша взял и всё испортил.
Я даже боялась какое-то время встречаться с ним лицом к лицу, опасаясь насмешек с его стороны. Но напрасно. Он просто изредка поначалу подшучивал над нами обеими, а после и вовсе перестал.
А я-то, глупенькая, уже размечталась! Иногда злилась то на него, что он не обращает на меня никакого внимания; то на саму себя, что не могу выкинуть его из головы.
А потом всё изменилось.
Я совсем не сомкнула глаз, а просто лежала, обхватив руками подушку. Предательские горькие слёзы вновь обожгли щёки и исчезли в уже хорошо пропитанной наволочке.
Это было первое утро в моей новой взрослой жизни, утро после выпускного бала. Точнее, уже день. Но он отнюдь не был чудесным. А ведь оно могло было быть не таким, если бы снова не… Саша.
Я до сих пор не могла смириться с мыслью, что вчерашнее уже никак не изменить, и никак не могла подобрать хоть какое-то объяснение его словам. Но в то же время не могла выкинуть из головы и забыть обидные слова, брошенные мне в лицо. Ведь я ничего не сделала, чтобы заслужить их! Мы просто весело болтали, как всегда.
Я прокручивала в голове снова и снова весь разговор. По сути, говорила только я, а он молча смотрел на меня и улыбался, заставив поверить, что я ему интересна! Господи, что же я могла такого наболтать, чтобы он на меня так разозлился?
Вот тут я была совершенно бессильна.
Стоило лишь увидеть его, как я, словно на крыльях, полетела к нему. Мне казалось, что теперь, когда я окончила школу, наши отношения могут измениться.
И всё-таки я не понимала, почему он такое сказал! Ведь мы дружили ещё с детства, а то, что я выросла в обеспеченной семье, никак не делало меня выскочкой, которой он обрисовал. Да, я получила красный аттестат и медаль «За особые успехи в учёбе», но в этом была только моя заслуга, а не кого-то другого! И когда все мои одноклассники гуляли с друзьями, ходили в кино и на дискотеки, я сидела над книгами и учила.
Я не совершала необдуманных поступков. И, действительно, всегда планировала и рассчитывала каждый свой шаг. Но тогда почему он решил, что я не смогу сама решать свою судьбу, а всецело завишу от родителей?
Я — не маленькая! И совсем не избалована! И готова доказать ему, что могу справиться с любыми трудностями. Вот только зачем? Ведь вчера он ясно дал понять, что я для него нисколько не интересна. Я — бесчувственный манекен, который выполняет лишь то, что от него требуется. Но это не так! Не так! Не так!
Мне хотелось кричать об этом, чтобы он смог услышать. Только вот зачем? Ведь даже если он услышит, он всё равно никогда не посмотрит на меня как на женщину. Я для него лишь подруга его сестры. Правильная подруга. А хотелось быть настоящей, желанной, полной внимания и восхищения!
11
Александр
Я стоял под ледяным душем, как молитву повторяя: «Я спокоен, я совершенно спокоен». Но вот спокойствия, к сожалению, так и не смог добиться. Моя кожа горела, тело страдало, а мозг, казалось, сейчас вот-вот разорвёт голову на куски. Я никак не находил правильного решения, не мог сосредоточиться, чего никогда раньше со мной не было. И это ещё больше выводило из себя.
Вернувшись домой с дежурства, как ураган пролетел в комнату, с силой закрыв дверь, и упал на кровать. В висках стучало. И вчерашняя сцена всплыла в памяти, словно это происходило наяву. И зачем я только пошёл на этот чёртов выпускной вечер? Ах. Да! Присмотреть за Наташкой, чтоб не вытворила чего….
Я не сразу заметил Елену. Но когда увидел её, то обомлел, не в силах даже вдохнуть, не то чтобы хоть что-то сказать. Время остановилось, а я так и продолжал стоять посреди школьного двора с открытым ртом. Елена тоже заметила меня, и, как обычно, приветливо помахав рукой, направилась в мою сторону. На её лице играла улыбка. Но поразило не это. Это была совсем не та Лена, которую я знал столько лет: весёлая девчушка с хвостиками и веснушчатым носиком, которая всегда была рядом с моей сестрой. С которой я виделся, чуть ли не каждый день, не обращая на неё никакого внимания.
Ко мне приближалась юная богиня с длинными тёмно-каштановыми волосами и умопомрачительной фигурой в облаке нежно-розового шёлка. Она едва ли касалась кончиками своих туфель грешной земли, на которой я стоял. Словно парила, медленно сокращая расстояние, разделявшее нас. Ветер обнимал её стройные длинные ноги и тело, очень мало оставляя воображению….
Я с трудом заставил себя оторвать свой взгляд от юных форм, и посмотрел в лицо нимфе. Её глаза сияли, как два драгоценных камня, а вечернее солнце запуталось в волосах….
— Привет! — сказала фея, — а Наташа не сказала, что ты придёшь.
— Она сама этого не знала, — произнёс и засунул руки в карманы тесных джинсов. К моему огромному облегчению голос звучал уверенно. Как всегда.
— Правда? — богиня повернулась, подставив для обозрения изумительно правильный профиль.
Я видел, что она изо всех сил боролась со смущением. Она прикусила губу и посмотрела мне в лицо.
— Неужели ты так ничего и не скажешь? — весело сказала девушка.
Я был застигнут врасплох. До этого я просто разглядывал это прелестное создание и брякнул первое, что пришло мне на ум:
— Что ты сделала со своими веснушками?
И только потом понял, что спросил, когда Елена залилась весёлым смехом. Её смех тёплый и мягкий с бархатными оттенками женственности околдовал. Он звенел в моих ушах, даже когда девушка вытирала слёзы в уголках сияющих глаз. Она попыталась серьёзно посмотреть, но у неё ничего не получилось. И она снова улыбнулась.
