Павел сделал еще заход, смотрел на начальство. Командир показывает кулак с большим пальцем вниз, наподобие римских императоров. Стало быть, дыру визуально наблюдают. Павел вздохнул. Был бы верующий – перекрестился. На фронте тайком молились все, даже коммунисты. И крестики в карманах носили, и маленькие иконы-складни.
Еще разворот, скорость минимальная, на которой «Аннушка» в воздухе держаться может – пятьдесят километров в час. Механизацию крыла – предкрылки, закрылки – не трогал. Элеронами создал крен вправо, небольшой, градусов десять.
Приводнился на правый поплавок, скорость стала резко падать. Рулями плавный вираж влево заложил и на берег направил самолет. Непривычно и страшно. Вот скорость упала, левый поплавок коснулся воды. Самолет сначала выровнялся в горизонт, потом влево крениться стал. Это поплавок набирал воду. Потом толчок днищем поплавков о грунт, резкое замедление. Сразу перекрыл подачу топлива бензокраном, мгновенно зажигание выключил. Винт еще крутился, но рев мотора смолк. «Аннушка» на поплавках проехала по земле метров десять и замерла. Тишина полная. Павел в окно посмотрел. Поплавок на месте, как и подкос.
А пассажиры уже требуют отпереть дверь. Бортмеханик дверь открыл, лестницу выставил, сам первым выбрался, женщинам руку подал, помогая спуститься. У мужчин принимал багаж. Игорь всех спрашивал – как себя чувствуют? Раненых или травмированных не оказалось, повезло всем.
Павел и Андрей отошли к начальству, доложили.
– Пойдем, посмотрим.
Подошли к «Аннушке». На самом носу левого поплавка солидная, с голову человека, вмятина и один край разорван. Разрыв в сантиметр шириной и ладонь длиной.
– Удачно отделался, Игнатов. Поплавок отремонтировать – день. Отдыхай.
В душе облегчение. Самолет почти цел, пассажиры без единой царапины и посадка на глазах у начальства. Зато опыт бесценный. Случись подобное еще раз, будут знать, как действовать.
Хотелось спать, сказывалось нервное напряжение. Доплелся до своей комнаты в общежитии и на койку. Думал – несколько минут прошло, а в двери стучат. Открыл, а в коридоре посыльный.
– Игнатов, тебя в кадры вызывают.
– А сколько времени?
– Десять часов.
– Вечера?
– Ты что, пьян? Утра!
Павел оделся, привел себя в порядок, направился в отдел кадров. Хорошо бы позавтракать, в желудке пустота, сосет.
Войдя, поздоровался.
– Вот он! Игнатов, ты когда в отпуске был?
Павел начал вспоминать.
– Да как устроился в отряд, не ходил.
– Хочешь, чтобы нас наказали?
– Ни в коем случае.
– Тогда пиши заявление, прямо с сегодняшнего дня…
– С завтрашнего, у меня сегодня выходной.
– Тогда с завтрашнего. Причем с припиской – прошу компенсировать неиспользованные отпуска денежным выражением.
Эка заковыристо! Но написал. Подписали сразу, а деньги получил через час, увесистую пачку. Такую сумму сразу в руках не держал. Да еще бонус, про который не знал. Сотрудники «Аэрофлота», кто работал в отдаленных областях, имели право лететь в отпуск бесплатно, а на второго члена семьи – за половину цены.
Павел сразу вспомнил о Дарье. Часто видеться не удавалось. За предыдущий месяц налетал сто сорок часов, это много. Да и от общежития до города семь километров, автобус ходит только к определенному рейсу, по расписанию. Да и все вылеты днем, так безопаснее. Позже, когда в отряде появятся Ан-24 и Ту-104, самолеты взлетать и садиться будут круглосуточно, ибо сами перелеты на турбовинтовых и реактивных самолетах станут дальними – Иркутск, Хабаровск, Магадан, Владивосток.
Сел на автобус и в город, в поликлинику. Пациенты, ожидающие своей очереди в коридоре, попытались его остановить.
– Мне только спросить, – соврал Павел.
Хорошо, что на приеме был мужчина, а то бы пришлось дать задний ход. Дарья сделала удивленные глаза, но промолчала. Выписала пациенту рецепт и попрощалась.
– Что-то случилось?
Павел пришел к ней на работу впервые, обычно встречались у кинотеатра или у входа в парк.
– Мне отпуск дали, аж шестьдесят дней.
– Везет некоторым.
– Приглашаю присоединиться. Проезд и проживание за мой счет.
– Даже не знаю. Если отпустят.
– Тогда иди, попробуй заявление подписать.
– После приема, через час.
– Я подожду.
Павел походил по коридорам, посидел. Как всегда, пациенты обсуждали между собой болезни. Павел, кроме ранений не лежавший в больницах, удивлялся. Как можно о болячках говорить часами? Что в этом интересного?
Дарья закончила прием, отправилась с листом бумаги к главному врачу. Ага, заявление понесла, догадался Павел. Вернулась через четверть часа, но довольная.
– Подписал! Я уже в отдел кадров занесла. Отпуск с завтрашнего дня, отпускные тоже.
– Отлично! Давай посидим в ресторане, обсудим, где отдыхать будем.
– Так у тебя еще планов нет?
Дарья переоделась, зашли в ресторан, заняли столик в углу. Павел заказал закуски, вина. Решали долго. Склонялись к поездке в теплые края – Сочи или Крым. Холодов и экзотики хватало и в Якутии. Хотелось тепла, солнца, моря и фруктов. Когда о море заговорили, Дарья поскучнела.
– У меня купальника нет.
В Якутске купальников в магазинах Павел не видел ни разу. Да и какие купальники, если вода в реках за лето не успевает толком прогреться?
– Там купим. Вещей брать с собой минимум. Вот паспорт взять не забудь.
Договорились встретиться завтра в аэропорту. На том и расстались.
Утром Павел сложил скромные пожитки в портфель, который приобрел недавно. Коричневый, из натуральной кожи, давно хотел такой. От общежития до аэропорта рукой подать. Успел в диспетчерскую наведаться. Рейс, которым он хотел улететь до Красноярска, должен был вылететь в двенадцать – пятнадцать.
Павел в кассе по своему требованию приобрел два билета. Требование – это такой одноразовый документ, воинский или от другого ведомства на право проезда. Деньги за проезд платит не гражданин, а ведомство.
Поглядывал на часы, вышел на привокзальную площадь. А Дарьи все нет. Уже механики прогрели моторы Ил-12. Появился такой самолет, очень похожий на Ли-2, только с носовой стойкой шасси. Экипаж имел четыре человека. Два двигателя АШ-82ФН, каждый по 1850 л. с. могли разогнать его до максимальных 407 км/час. Салон, в зависимости от компоновки, мог вмещать от 18 до 27 пассажиров. Дальность полета была больше, чем у Ли-2, аж 1150 километров.
Уже и пассажиры потянулись к самолету на посадку, а Дарьи все нет. Павел нервничать начал. То ли раздумала, то ли не рассчитала время. Подъехал рейсовый автобус, вышло сразу много людей, среди них и Дарья. Павел схватил ее за руку и бегом к самолету. На летное поле пускали свободно. Посадка уже заканчивалась, и бортмеханик поглядывал на часы, собираясь подняться в салон. Трап откатить должны были аэродромные службы. Носовое шасси, фюзеляж параллельно земле, дверь в хвосте от земли высоко, в салон уже не втащишь, как на Ли-2 или Ан-2. Успели. Добежали, взлетели по трапу в салон. Отпуск начался!
