Парни закончили свое выступление, а Нэнси потащила меня к тому самому столику, где мы отмечали девичник Анны. Как давно это было! Словно в прошлой жизни.
Минут через десять к нам присоединились Дэвид и Райан. Нэнси с Дэвидом начали страстно целоваться, не обращая на нас никакого внимания. Райан выглядел… смущенным? Не думала, что парень, имеющий столько поклонниц, способен на подобные эмоции.
— Привет, — он сел рядом и повернулся так, чтобы не видеть эту беззастенчивую парочку. — Давно не виделись.
— Точно. Давно. Твой глаз на месте, я рада. Он идёт тебе.
— Спасибо. Какой изящный комплимент, — он взлохматил волосы и улыбнулся.
— На самом деле, я хотела извиниться.
— За что? Я прекрасно понимаю того парня. Это тот боксер, о котором Нэнси говорила тогда?
— Да.
— У вас все наладилось? — он пристально посмотрел мне в глаза.
— Он уехал, — уклончиво ответила я.
— Надеюсь, далеко и навсегда, — он сделал паузу, прищурил глаза и добавил, — как тебе новая песня?
— Неплохо. Ты забыл упомянуть, как поил меня водкой.
— Почему? А как же слова про голос, сотканный из тепла?
— Так вот ты о чем! А я наивно решила, что тебе нравится мой голос.
— И это тоже, — он немного наклонился ко мне.
— Спасибо, очень красивая песня. Критик доволен, — Райан выглядел чересчур серьезным, и я постаралась обратить все в шутку.
— Потанцуешь со мной?
— Что?!
— Танец. Это когда люди стоят очень близко и двигаются по кругу.
Я рассмеялась.
— Хорошо, что просветил.
— Идём?
— Ты хочешь, чтобы потом твои фанатки вырвали мне волосы?
— Я не дам тебя в обиду.
— Так значит, ты не станешь отрицать, что я рискую, согласившись на это.
— Алекс, а ты не думала о риске, когда залезла на сцену, чтобы поцеловать меня?
— Блин, Райан! Это было все в шутку! Я же говорила!
— Представь, что будешь танцевать со мной тоже в шутку.
— Ладно. Будешь распускать руки, и я нокаутирую тебя.
— Это правда? Ты занимаешься боксом?
— Да. Занималась. Мой тренер… уехал.
Мы кружились в танце под пристальным взглядами нескольких девиц, и я всерьез подумала, что на мне вспыхнет одежда, или что-то упадет на голову.
— Не удивляйся, если завтра на помойке найдут мой расчлененный труп.
— Я уже, кажется, говорил, какая ты романтичная натура? — снова в его голосе чувствовался намек на сексуальность.
— А я говорила, что на меня не действует вся та фигня?
— А что на тебя действует? — и сейчас тоже.
— Вот! Опять это! Прибереги свои штучки для других, Райан. Мне все это не интересно.
— Я уже догадался
— Отлично! Мы оба поняли друг друга.
— Допустим.
— Блин, хватит Райан! Признаюсь, мне приятно с тобой общаться, но не думай, что тебе удастся залезть мне в трусики.
Молодец, Алекс! Так ему и надо! Да, он ни в чем не виноват, но кто знает, что будет дальше! Пусть получит за все авансом! Быть может, где-то сидит и страдает обманутая им девушка. Если ориентироваться на тех, что сейчас гипнотизируют меня, их скопился не один десяток.
— Алекс, ты неподражаема!
— Я серьёзно говорю.
— Я понял. Но теперь ты заинтересовала меня ещё больше.
Я оставила его фразу без внимания. Знаю я, чем они все интересуются. Только одни говорят об этом прямо, а другие долго и со вкусом насилуют мозги. Не знаю, кто хуже. И что нам девушкам делать? По всему миру каждый день выпускают миллионы всевозможных гаджетов. И хоть бы кто-то додумался и сделал что-нибудь типа карманного детектора лжи, который бы горел красным светом, предупреждая, что у парня на уме только секс. Блин, а смысл? Индикатор вечно горел бы красным.
Я отклонила предложение Райана подбросить меня до общаги, но с радостью приняла другое. Он обещал помочь мне выбрать тачку. С Майклом у меня не было в ней необходимости. С Майклом у меня вообще не было необходимости в чем-либо, кроме него самого. Но теперь его нет здесь. И оказалось, что мне есть, к чему стремиться. Личный транспорт — это, в первую очередь, независимость. Я хотела стать именно такой. Независимой. От чувств, от парней с их идиотскими подкатами, от чужого мнения. Даже советы Нэнси меня стали раздражать в последнее время все больше и больше. Она всегда обращалась со мной так, словно считала меня умственно отсталой. А я обещала себе, что больше никому не позволю унизить себя.
Так считала моя голова, а сердце вело себя иначе. Я поняла это, когда в один из дней на мой мобильный поступил звонок с незнакомого номера. Приступ тахикардии. Первой мыслью было, что это звонит он. Майкл. Откуда эта жалкая надежда, Алекс? Ты еще и рада?! Если бы от презрения к себе люди умирали, я бы уже давно отправилась к праотцам.
— Да, — неуверенно, но опять с этой гадкой надеждой в душе, ответила я.
— Привет. Это я. Андреа, — послышался голос в трубке.
— Андреа? — промямлила я. Независимость, Алекс! — Какого хрена тебе надо?
— Я…Ты помнишь Джеки, она училась с нами?
— Ты решила устроить встречу выпускников? Я буду очень занята в тот день, буду пить пиво с другими лузерами.
— Алекс, ты все ещё обижаешься?
— Обижаюсь? Ну, что ты, подруга, ты устроила мне потрясный выпускной год! По крайней мере, мне в отличие от вас, есть, что вспомнить.
— Я все понимаю, Алекс. И ты абсолютно права.
— Ты не ответила, какого хрена ты мне звонишь?
— Джеки, она учится в Колумбийском. Там же, где и Бен.
— Какая ценная информация!
— Выслушай меня, пожалуйста! Бену предъявили обвинение в изнасиловании. Его выпустили под залог вчера. И…я подумала, что и ты тогда могла стать его жертвой. Но я не поверила тебе. Тот случай с твоим шкафчиком. Мне очень стыдно, Алекс! Я понимаю, что спустя столько времени глупо надеяться, что ты простишь меня.
— Где ты взяла мой номер?
— У Изабель. Я знаю, что он снова пытался сделать это с тобой.
— Это все? Ты за этим звонила?
— Я действительно очень сожалею, Алекс.
— А я нет.
— Что нет?
— Я ни о чем больше не сожалею. А если для тебя так важно мое прощение, можешь считать, что ты его получила.
— Правда? Спасибо, Алекс!
— Я сказала, можешь считать. Мне пора. Не могу сказать, что мне было приятно с тобой беседовать.
