И я кое-как двигался дальше, переходя с коротких рывков от дерева к дереву на вялое ковыляние и отстреливаясь короткими вспышками огненной плети. Может, даже в кого-то попал — пот уже заливал глаза, и я не видел, что на этот раз рубит мое оружие — то ли очередной уродливый серый балахон, то ли просто некстати подвернувшуюся березку. Воздух входил в легкие с глухим хрипом, а выходил клубами густого пара… И когда успело так похолодать?
А потом пошел снег.
Неожиданно — без всяких предупреждений вроде ветра или сгустившихся туч. Просто посыпался сверху. Не мягкими тяжелыми хлопьями, а колючей крошкой, будто бы кто-то огромный прошелся над лесом, вытряхивая из мешка белую пудру. Острые кристаллики впивались в лицо и тут же таяли на разгоряченной от боя коже. Падали так густо, что через несколько мгновений деревья в паре десятков шагов утонули в сплошной серебрящейся круговерти.
Зато теперь я видел своих врагов.
Неведомые не оставляли следов на снегу и не выдавали себя паром изо рта — не знаю, нуждались ли они в дыхании… и были ли у них вообще рты. Но все же их призрачные тела оказались вполне материальными. Со всех сторон — и спереди, и за спиной, и по бокам — сквозь пургу проступали облепленные снежной крошкой тощие силуэты.
Окружили.
И бросились на меня все одновременно — видимо, уже успели понять, что я их вижу. Пылающий шнур снова вырвался из кончика посоха, устремляясь навстречу Неведомым. Плеть не встретила почти никакого сопротивления, разрубив нескольких разом, и тут же снова заплясала, кроша податливые тела и оставляя на снегу дымящиеся обноски. Я вертелся волчком, размахивая посохом во все стороны разом и сливая остатки внутреннего резерва на боевое заклинание…
В левом боку кольнуло, и полоска здоровья свалилась на три четверти разом. Один из врагов все же подобрался достаточно близко, чтобы отыскать в моих доспехах щель и тут же вогнать туда тонкое лезвие клинка-когтя. Оберег Молчана спас меня от крита — пожалуй, только поэтому я смог пережить один-единственный удар Неведомого. Пальцы сами разжались, выпуская посох, и мне понадобились все два с лишним десятка Воли, чтобы удержаться на ногах. Я шагнул вперед и скорее почувствовал, чем услышал мерзкий хлюпающий звук, с которым оружие Неведомого выходило из моего тела. И прежде, чем он ударил снова, я рванул из ножен саблю и на развороте рубанул наискосок, рассекая неожиданно мягкую плоть врага надвое. С йотуновой твари свалилась невидимость, и перед тем, как Неведомый зарябил, рассыпаясь в прах, я успел увидеть сквозь прорезь маски под капюшоном сероватую высохшую кожу и бельма слепых глаз создания, которое когда-то было человеком.
Вот и все. Я пятился, роняя на свежевыпавший снег алые капли, пока не уперся спиной в широкий ствол дерева. Посох остался лежать там, у кучи серого тряпья, в которую превратился Неведомый. Я вытянул руку в отчаянной надежде, что он сам прыгнет мне в ладонь, как Гунгнир, но выращенное мной из травинки оружие лишь беспомощно дернулось, чуть приподнялось — и плюхнулось обратно. Полоска духа виновато мигнула, показывая абсолютный ноль, и погасла. Я выложился полностью.
В том числе и физически. От запаса выносливости остались лишь жалкие крохи — едва хватит, чтобы поднять впятеро потяжелевшую саблю. Погоня закончилась, и Неведомые неторопливо шагали ко мне, чтобы завершить то, за что им заплатили чужой кровью. После схватки уцелели всего трое — но сейчас мне не справиться и с ними. Остается только словить коготь под ребра, ковыряясь в интерфейсе в нелепой попытке успеть вынырнуть из игры… Или отправиться к Хель с оружием в руках, как подобает мужчине и воину.
Я выбрал второе.
— Идите сюда… — Я кое-как оттолкнулся свободной ладонью от липкого от моей крови ствола и выпрямился. — Уроды безмордые.
Один из облепленных белым крошевом прозрачных силуэтов скользнул ко мне по нетронутому снегу, отводя назад руку для последнего удара…
И вдруг застыл. Чуть склонил голову, словно пытаясь взглянуть на засевшее в груди древко с черно-красным оперением — и рухнул вниз бесформенной кучей тряпья. Остальные двое умерли… нет, скорее прекратили существование одновременно, будто снова явившийся мне на помощь таинственный лучник умел выпускать две стрелы разом. Последние враги упокоились, рассыпаясь по снегу серым прахом всего в паре шагов от меня.
Я разжал пальцы, и сабля Дува-Сохора с негромким звоном упала под ноги. Пронесло. Снова — но на этот раз я, пожалуй, исчерпал свой запас удачи до самого донышка.
— Может, покажешься, наконец? — негромко поинтересовался я, снова приваливаясь спиной к дереву — сил стоять уже не осталось.
Я не ожидал ответа — но на этот раз мой невидимый помощник все-таки решил явиться во плоти… уж не знаю, почему. Откуда-то слева послышался хруст снега, и из-за деревьев показалась высокая фигура в странной одежде, чем-то напоминавшей обноски Неведомых. Такой же бесформенный балахон — только подлиннее, чуть ли не до самой земли.
— Может, и покажусь, — усмехнулся лучник.
И стянул с головы капюшон.
Глава 5
— Да твою же мать, — выдохнул я.
— Не ожидал, старый абрикос?
Славка — мой школьный товарищ, он же Слав-хевдинг, он же один из офицеров клана «Волки Севера», он же подлый предатель ловким движением закинул за спину здоровенный лук, шагнул вперед и остановился около бренных останков одного из Неведомых.
— Да уж… Кого-кого, а тебя — точно не ожидал, — честно признался я. — Козлина ты. Дал бы по роже, да сил нет.
— Понимаю, — кивнул Славка. — Поэтому вот и ждал… подходящего момента. А то ты, абрикосище, на расправу скор.
— Ну так это… — Я демонстративно измерил глазами разделявшее нас расстояние. — За дело же.
— Что, даже сейчас не простишь? — Славка улыбнулся и брезгливо ковырнул носком сапога засыпанное прахом тряпье. — Я тут старался, уродцев твоих отстреливал…
— Ага. — Я вдруг захотел сменить тему. — Ты хоть знаешь, кто они такие?
— Знаю, что обычные стрелы их не берут. — Славка взялся за древко с черно-красным оперением и осторожно, стараясь не касаться пальцами одежды Неведомого, вытянул стрелу, отряхнул и засунул обратно в колчан. — Нужны заговоренные. Редкая штука, между прочим. Цены немалой.
Чем-то Славка изменился — совсем чуть-чуть, но при этом так, что не заметить было просто невозможно. Похожую на черную чешую броню, которую он носил на Барекстаде, сменила какая-то серо-бурая дерюга, укрывавшая его с головы чуть ли не до пят. Лук тоже новый — раньше я его точно не видел. Еще больше предыдущего, чуть ли не в человеческий рост. Что-то мощное и наверняка немыслимо убойное.
Но изменилось и само Славкино лицо. Чуть похудело и вытянулось, а в глазах появилось… появилось что-то, чего раньше не было. Будто бы его игровой аватар с нашей последней встречи постарел лет на пять, если не на все десять… Неудивительно — с учетом того, что ему пришлось пройти.
