– Разве такое возможно? – Рагнар сдвинул брови. – Если боги еще не лишили меня разума, Вышеград стоит почти на самом берегу моря, на самом севере земель склафов. Если так, ты, верно, родился среди рыб, друг мой.
Промазал! На север и в горы… Вот чего мне стоило хотя бы разок повнимательнее посмотреть на карту?
– Сам я никогда не ходил в Вышеград, – выкрутился я. – Но заезжие купцы рассказывали, что дорога туда проходит вдоль берега – и только потом в леса на север.
– Дальше, на восток, – задумчиво проговорил Рагнар. – К западу от Вышеграда на берегу лесов нет – земля слишком холодная и вся покрыта камнями. Хорошо… Твой отец был князем или воином?
Точно не князем! И не воеводой, не боярином, не воином. И не купцом… Да и вообще, идите все к Хель, я бастард!
– Я никогда не знал своего отца, конунг, – сказал я. – А моя мать умерла при родах… мне тогда не было и десяти зим.
Мне тут же захотелось врезать себе по лбу. Придумал, блин, деталь… Женщина умирает, рожая – а ее ребенку при этом уже девять с лишним лет?!
– У тебя есть брат? – Рагнар склонил голову набок. – Или… ребенок тоже…
– Сестра, – быстро ответил я. – Злата. Она жива… надеюсь, жива. Я покинул дом много зим назад.
– Но не сразу же после смерти матери? – продолжал допытываться не в меру любопытный Рагнар. – Кто воспитал тебя и сестру, Антор?
– Бабка, – наугад брякнул я. – Мать моей матери.
– Я не удивлен. – Рагнар улыбнулся одними уголками губ. – Верно, бабка и научила тебя колдовству?
– Колдовству? – переспросил я.
– Тебе служат огромный черный волк и ворон. Тебе подвластна сила рун и тайных знаков… и не только тех, что чертят годи и колдуньи из числа северян. Поговаривают, ты способен увидеть даже то, что еще не случилось. Не так уж просто скрыть подобное на Барекстаде… особенно если тебя называют ярлом, – усмехнулся Рангар. – И твое копье – о подобном я лишь слышал в легендах. Где ты взял его?
Где-где… Любопытной Варваре знаешь, что оторвали?.. Впрочем, конкретно в этом случае сыграть мне на руку должна как раз правда – без подробностей… и с небольшими элементами домысла.
– Однажды я охотился в лесу со своими хускарлами… и задремал у костра, – начал я. – Меня посетил старик, назвавший себя Гримниром. Он попросил меня позволить ему погреться у огня. Плох тот хозяин, что откажет гостю – и я разделил с ним пищу и мед… Гримнир говорил многое, и речи его были мудры – но я не понял и половины. А когда он ушел, я заметил, что его посох остался у костра. Негоже старику шагать по снегу без палки – и я поднял посох, чтобы вернуть хозяину. Но стоило моим пальцам коснуться посоха, как морок рассеялся. Я держал в руках копье, подобного которому никогда не видел раньше…
– А Гримнир? – удивился Рагнар.
– Исчез. – Я понизил голос до шепота и огляделся по сторонам. – Я хотел отыскать его, но не нашел даже следов на снегу.
– Вот как? – По лицу Рагнара никак не получалось угадать, поверил ли он мне хотя бы на половину. – Ты знаешь, кем на самом деле был этот старик, Антор?
– Я могу лишь догадываться, конунг, – осторожно ответил я.
– На языке моих предков слово «Гримнир» означает «скрывший лицо». – Рагнар задумчиво потеребил намокшую от брызг бороду. – Древние легенды говорят, что этим именем называл себя сам Отец Богов и Людей, когда ему случалось спускаться из Небесных Чертогов сюда в Мидгард, мир людей.
– Всеотец забыл свое копье у моего костра? – Я постарался изобразить удивление. – Или…
– …или кто-то, назвавший себя Гримниром, пожелал, чтобы оно попало тебе в руки, – отрубил Рагнар. – Кто учил тебя сражаться?
– Я прожил три десятка зим и побывал в многих битвах. – Я уже не скрывал раздражения. – Тэн Олаф был лишь одним из тех, кто учил меня держать меч… Но к чему все твои вопросы, конунг? Что ты на самом деле хочешь знать обо мне?
Не переборщить бы с праведным возмущением… Но вроде прокатило.
– Прости, друг мой. – Рагнар тряхнул головой. – После всего, что случилось, я перестал верить даже себе самому… Тебе приходилось слышать о лишенных смерти, что пришли на Эллиге две зимы назад?
Приплыли. Так вот к чему все эти вопросы… Хочется верить, что этот импровизированный «тест-Тьюринга-наоборот» я не провалил. Или он еще не закончился?..
– Мне приходилось слышать многое, конунг. – Я пожал плечами. – Сказок, которыми матери пугают непослушных детей, хватает не только на Эллиге.
– Вроде сказок о рисе-троллях? – Рагнар неровно ухмыльнулся. – Еще вчера я не поверил бы, что такие, как твой слуга Йорд, на самом деле существуют… Южный ветер зимой, тролли на Барекстаде, боги, что вновь ходят среди смертных – так ли сложно поверить, что лишенные смерти – не выдумка полоумных старух или трусов, встретивших в бою истинного воина?
– Тролля мы видели своими глазами, – отозвался я. – Южный ветер едва не бросил нас в руки врагам. Но как ты отличишь лишенного смерти от того, чья сила дарована богами, а не получена темным колдовством?
– Лишенные смерти куда крепче обычных людей. В бою они не знают ни усталости, ни боли, ни страха, и каждый из них строит пяти хирдманнов. Им подвластно колдовство и сила тайных знаков, что плетут их пальцы. Даже юнец из числа лишенных смерти управляется с оружием не хуже опытного воина. У них странная речь, и никому не ведомо, откуда они приходят – лишенные смерти не знают ни рода, ни дома. – Рагнар повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. – Им всюду сопутствует удача. Куда бы ни отправился лишенный смерти – он непременно обретет вдоволь славы, золота и могущества. И уцелеет там, где простой смертный погибнет.
– И ты принял меня за одного из них? – Я выдавил из себя максимально непринужденную усмешку. – Хотел бы я быть могучим колдуном или неуязвимым воином без страха, конунг. Но боги дали мне лишь скромный дар. А мое тело ничуть не крепче твоего. Спроси у тех, кто сражался со мной рядом – моя кровь такого же цвета, как и у них! А своей властью я обязан лишь твоей милости и мечам тех, кто погиб от рук предателей.
– Это так. – Рагнар опустил голову. – Прости меня, друг мой. Но пойми… я должен был убедиться. Нас ждет долгий путь, и моя жизнь в твоих руках… Если бы ты оказался одним из НИХ, я был бы уже мертв!
Я едва поверил глазам. Рагнар… боялся? Или все-таки злился? В первый раз на моей памяти сыну Серого Медведя изменили и самообладание, и стальная воля. Ему даже пришлось сжать руку в кулак, чтобы унять дрожь в пальцах.
– Нет, ты не можешь быть лишенным смерти, Антор, – прошептал он. – Ты истинный правитель Барекстада, защитник людей конунга и славный воин. Ты не такой, как они!
– Конунг, я…
– Я видел их, Антор. – Голос Рагнара перешел в шипение. – Видел своими глазами, так же близко, как вижу тебя! Они лишь похожи на людей – но это чудовища, страшнее ледяных великанов!
