– Я ожидал чего-нибудь подобного, – пробасил Эдрик.
Ботолф быстро повернулся к сэру Эдрику, безуспешно стараясь казаться хладнокровным.
– Чего именно? – Он с облегчением заметил, что кузены Саксан не обращают на него внимания.
– Во всяком случае, не мертвых тел.
– Этот еще жив, – объявил Кенелм, опускаясь на землю возле человека, которого Саксан заколола первым.
Мягко отстранив от себя девушку, Ботолф встал на колени около раненого:
– Кто подослал тебя убить меня?
– Не знаю, – ответил тот еле слышно. – Я никогда не задаю вопросов.
– Как он выглядел?
– Как вы. Очень похож на вас. Странно… – пробормотал несчастный, испуская дух.
Выругавшись сквозь зубы, Ботолф поднялся.
– Сэсил, будь он проклят. Он все еще охотится за мной.
– Сэсил? – Саксан уставилась на графа, мгновенно вспомнив свой сон. – Он похож на вас?
– Да. Не только похож. У нас один и тот же год, месяц, день и час рождения. В некотором роде он мой близнец.
– За исключением того, что у Сэсила шрам над левым глазом.
– Откуда ты знаешь?
– Мне приснился сон за несколько дней до того, как мне сказали, что Питии мертв. Я так легко поверила, что это вы его убили, потому что человек в моем сне был очень похож на вас и он протягивал руки, с которых капала кровь. Я думала, что это кровь Питни. Позднее, на следующее утро, после того как я пыталась вас заколоть, я вспомнила, что у человека из этого сна был шрам над левым глазом. Понимаете, я опять видела сон, и он смутил меня. Тогда я решила, что это предупреждение, но не о моем брате, а о вас. О грозящей вам опасности. Это ваша кровь была на его руках, – прошептала Саксан, похолодев от ужаса.
– Без сомнения, Сэсил жаждет уничтожить меня, однако я не собираюсь давать ему такую возможность.
– Значит, вы не верите в мой сон?
– Верю. Моя мать видела подобное раз или два.
– Кроме того, – вмешался Эдрик, – у всех нас бывают предчувствия. Не знаю, откуда они берутся, но они обычно сбываются.
Саксан изо всех сил старалась не смотреть на тела убитых. Она все еще была очень бледна, и Ботолф поспешно предложил:
– Кенелм, Олан, отведите вашу кузину в лагерь. Мы с вашим отцом осмотрим трупы, хотя я не рассчитываю найти что-то важное. – И добавил: – Не говорите об этом леди Мери. Не надо расстраивать ее плохими новостями.
Граф нахмурился, заметив осуждающий взгляд Саксан, и, как только она ушла, обернулся к Эдрику:
– Почему Саксан так странно на меня посмотрела?
– Возможно, потому что вы попросили ее держать что-то в секрете от леди Мери, – ответил Эдрик, помогая графу обследовать одежду убитых.
– Моей матери незачем знать о, втором покушении на меня.
– Саксан поймет это, когда поразмыслит, – Эдрик нагнулся над третьим убитым. – Здесь тоже ничего нет.
– Да, ничего. Никакого оружия, кроме палицы. Они были бедными.
– Этим, наверное, объясняется, почему их было целых трое. План вашего врага – внезапность нападения. Даже самые бедные воины могут в конце концов добиться цели, если будут вновь и вновь предпринимать попытки. – Эдрик задумался. – Эти нападения участились?
– Да. С того дня как я покинул Мирвуд и отправился сюда, мне кажется, что за каждым поворотом меня поджидает убийца. – Ботолф провел рукой по волосам.
– Он рассчитывает достать вас здесь, пока вы не добрались до Регенфорда. Я знаю, что этот человек – ваш сводный брат, но разве не разумнее было бы постараться схватить его самого, если он попытается напасть на вас снова? Может быть, даже лучше убить его, чтобы он не опередил вас.
– Чтобы выследить его, мне понадобится много времени. Этот человек очень осторожен.
– Он также не оставляет вам доказательств своей вины, чтобы вы могли представить их суду.
– Боюсь, что так. Слова этого умирающего – самое серьезное доказательство из тех, которые я пока имею. Но этого недостаточно! – Ботолф вздохнул и покачал головой. – И я должен думать о матери. Я причиню ей несказанную боль, если объявлю во всеуслышание, что Сэсил, собирается убить меня.
– Тогда давайте вернемся в лагерь, а то она заподозрит неладное.
По пути Ботолф вспомнил, что Эдрик ничего не сказал насчет его страстных объятий с девушкой. Предположив, что он опасается оскорбить или разгневать своего сеньора, Ботолф решил начать сам, чтобы между ними не было недосказанности.
– Я не пытался обесчестить вашу племянницу, сэр Эдрик.
– От поцелуя до бесчестия длинный путь, милорд, – холодно ответил тот.
– Его можно преодолеть достаточно быстро.
– Я не так стар, чтобы не помнить этого. Но я считаю вас, милорд, благородным человеком. Уверен, что если бы вы переступили черту, то постарались бы загладить свою вину. Мои легкомысленные сыновья оставили ее с вами одну, к тому же полуодетую, и я решил предупредить не то, что Могло произойти, а последствия этого.
– Последствия?
– Стыд, который Саксан могла потом испытать. Брак, в который ей пришлось бы вступить. И даже гнев ее родных.
– А гаев был бы страшен, – предположил Ботолф.
Хелдон кивнул:
– Не сомневаюсь. Члены вашего клана тесно спаяны.
– Да, это так. Отчасти это порождено суровыми условиями жизни. Ссоры сильно ослабили бы нашу семью, а слабые не выживают. Ведь мы живем около границы, а здесь никогда не прекращаются стычки.
– Мой отец часто говорил об этом. Неужели там никогда не бывает мира? – спросил Ботолф, переступая через поваленное дерево.
– Бывает, но все равно требуется бдительность. И с той и с Другой стороны, – мрачно добавил Эдрик.
– Но что касается Саксан, бдительность вы можете ослабить. Я действительно не хочу причинять неприятностей вашей племяннице.
– Осмелюсь спросить, какие у вас планы в отношении нее?
– Я пока не могу ответить. Скажу только, что я уже послал курьера с письмом для старшего брата Саксан, который считается ее опекуном. В письме я попросил его о встрече.
Войдя в лагерь, Ботолф увидел леди Мери, спешащую к нему навстречу с озабоченным лицом.
– Саксан бы не ослушалась вас, – тихо проговорил Эдрик, – но я не стану утверждать, что она не является причиной беспокойства миледи.
– Ботолф, – обратилась леди Мери к графу, едва кивнув сэру Эдрику, который поспешно ретировался, – я хочу поговорить с тобой.
– К твоим услугам. Я сразу догадался, что ты чем-то недовольна.
– Недовольна? Ботолф, это бедное дитя Саксан вернулась в лагерь удрученной и явно потрясенной. Я пыталась выяснить у нее причину, и она призналась мне, что у вас произошла ссора.
