— О-о, у меня там, Лекс, прямо-таки гениальная идея. Очень простая, как и все гениальное. Мы бы с тобой и раньше, по свежим следам могли все провернуть, но мне понадобилось немного времени, чтобы раздобыть парочку имен реальных студентов того же ВУЗа, где учится твой Марк. Это все, что было нужно — имена и всегда актуальная тема со взятками. Именно этот крючок мы используем, чтобы поймать на удочку нашу рыбку, поняла?
— Нет, — честно ответила я. — А репутация Марка не пострадает?
— Репутация твоего Марка — уже пострадала! — с чрезвычайно счастливым видом заявил Яр. — Собственно из-за него весь сыр-бор и получится, мы сейчас такую бучу разведем!
— Яр! Ты что! Ты что такое говоришь! Как это репутация Марка пострадала? Ты что натворил? Ты какой слух пустил про него?! Ты… ты же ради какой-то своей сенсации любую гадость на человека навесишь, а мне не нужны такие методы! Я же тебя предупрежда…
— Лекс, Лекс, прекрати визжать! — красноречиво прикладывая руку ко лбу и изображая приступ несуществующей мигрени, оборвал меня Ярослав. — Никаких я слухов не пускал! Ничего серьезного твоему ненаглядному Ромео не грозит, мне моя жизнь еще дорога! Думаешь, я не знаю, что ты бы меня задушила, если бы я чего лишнего где-то ляпнул? Оправдываться у нас будут другие люди, совершенно другие. Да и вообще… Сейчас сама увидишь! Вот у меня все нужные телефоны — деканата, общежития, даже директора университета! — важно добавил он, глядя на меня взглядом великого сыщика.
— Даже директора? — мне вдруг стало страшно. Похоже, барьеров в получении необходимых сведений для Яра действительно не существовало. — Как ты смог достать их?
— А все он! Мой незаменимый друг! — Ярослав кивнул в сторону монитора. — Мне без него реально трудно пришлось бы. Интернет сейчас покруче любого справочника будет, сюда постепенно всю информацию сливают, абсолютно всю. Попомни мое слово, Лекс — очень скоро через сеть мы сможем разыскать и достать кого-угодно, достучаться до любого, даже самого важного человека! Вот захочешь — и початишься, например, с Далай Ламой! Если у него в Тибете тоже будет своя выделенка! — засмеялся Яр, чрезвычайно довольный собственной шуткой.
— Опять ты фантазируешь, — улыбнулась я. — Поражаюсь, как в тебе с твоей практичностью уживается еще и наивный романтик-мечтатель. Родительские гены, не иначе.
— Ну, должен же я хоть что-то от них взять! — еще больше развеселился Ярослав, — Но это не фантазии, Лекс. Я знаю, ты мне не веришь, и никогда не верила, но лет через пять мы все будем жить здесь, точно тебе говорю! — он опять указал пальцем в монитор, — Абсолютно все. И мы с тобой тоже. И вот тогда я припомню тебе твое сегодняшнее неверие. Но все, Лекс, хватит о высоких материях! У нас очень мало времени, чтобы поймать на рабочем месте интересующих нас лиц. Только предупреждаю — слушаешь и не вмешиваешься. Иначе заставлю звонить-пробивать все самой, а что-то мне подсказывает, что ты… — он критично взглянул на меня. — М-да… не справишься, короче. Так что молчи. Молчи и слушай.
Я послушно закивала головой, чувствуя, как от страха вспотели ладони. Правда, уже через несколько минут от волнения не осталось и следа — на смену ему пришли интерес к происходящему и восхищение Ярославом, который, сняв трубку проведенного в его комнату телефона, набрал первый номер из своего блокнота и, будто превратившись в другого человека, заговорил официально-напористым голосом:
— Алле, добрый вечер! Меня зовут Андрей Смоктуновский, я редактор газеты "Вечерние Вести", город Киев. Могу я поговорить с директором общежития по поводу коррупционного скандала? Какого скандала? Со взятками, знаете ли, скандала. А вы что — не в курсе? Вся Украина, значит, обсуждает, а вы не в курсе? А с кем я, собственно, общаюсь? Представьтесь, пожалуйста, я свое имя назвал.
Наблюдение за искусной работой всегда доставляло мне удовольствие, а Яр был настоящим мастером перевоплощения. Слушая его телефонный разговор, поражаясь хитрым ходам и уловкам, которые он применял по наитию, я понимала, что не смогла бы так. Слишком мало авантюризма и хитрости было во мне, да и удовольствия от того, как "раскалываются" люди, я не испытывала.
— Что значит — директора нет на месте? А какой у вас график работы, позвольте полюбопытствовать? Сейчас половина четвертого вечера, большинство коммунальных заведений в нашей стране работают до семнадцати ноль-ноль. Понятно… Значит, у вас там еще больший бардак, чем я думал, — Ярослав весело подмигнул мне, в то время как я, бледная, словно мел, слушала его разговор и никак не могла понять, как он надеется узнать необходимую информацию, сходу настроив всех против себя.
— И прекратите на меня орать! Вы, сейчас, между прочим, препятствуете журналистскому расследованию, а за это предусмотрена административная ответственность. И разговор наш, кстати, записывается и скоро будет воспроизведен в прямом эфире… Да по телевидению! Я же представился — я редактор крупнейшей столичной газеты, а мои коллеги уже готовят разгромный телерепортаж. Вы же собственным нежеланием сотрудничать только подтвердили все наши подозрения! Еще и директора вашего, лентяя, разоблачили, который отсутствует на рабочем месте в положенное по КЗОТу время, спасибо вам большо… Что — "погодите"? Ах, попытаетесь соединить? Ах, он не уходил, просто отлучился? И не он, а она? А как зовут? Любовь Сергеевна? — Яр быстро схватил карандаш и черкнул имя на бумаге, чтобы наверняка запомнить. — Ну, хорошо, попытайтесь. Я подожду! — он развалился на диване в вальяжной позе и страдальческим взглядом уставился в потолок. — Ненавижу ждать, — прошептал он, прикрывая ладонью трубку. — Сейчас точно скажут перезвонить через десять минут. Надо же им как-то посовещаться и придумать, что мне врать! — и довольная улыбка осветила его лицо.
Будто бы подтверждая его слова, в трубке снова что-то зашипело, да так громко, что даже я услышала этот звук со своего места.
— Через пять минут? А может лучше через десять? Давайте через десять. Чтобы уважаемая Любовь Сергеевна точно была на месте и дала мне комментарий по поводу сложившейся ситуации. Какой ситуации? А то вы не знаете? Или, может, все происходящее в корпусе кажется вам до такой степени нормальным, что вы это даже за прецедент не считаете? Ну, все я понял, понял, вы ни при чем, вы только исполнитель. Нет, мы не будем упоминать о вас в статье. Из благодарности за содействие. И вам спасибо. Я перезвоню ровно в пятнадцать пятьдесят… Вот же придурки! — отчего-то еще более радостным голосом заявил Яр, нажимая кнопку отбоя. — Всем им есть, что скрывать, у всех рыльце в пушку! И говорят все об одном и том же, будто спелись — я ни при чем, я всего лишь исполнитель! Да все они одним миром мазаны, все готовы сдать друг друга при первом же серьезном шухере. Лекс! Ты хоть поняла, что я все придумал? Весь скандал? А они так засуетились, забегали! Вообще, это беспроигрышная тактика — звонишь в любую контору и нагло заявляешь — а я все знаю про ваши черные делишки! Задергаются все, тут же, моментально! Потому что всем есть что скрывать в нашей распрекрасной стране!
Я сидела, ни жива, ни мертва, даже не представляя, как смогу отблагодарить Яра за его хитро продуманную комбинацию, весь смысл которой до меня еще не дошел. Но, судя по тому, как потихоньку начали открываться перед ним желаемые двери, сомневаться в успехе не было повода.
