Так наша практически организованная процессия двинулась к сердцу ресторана — длинной барной стойке, где на смену первоначальному веселью успела прийти предутренняя помятая атмосфера. Бармены в ожидании окончания вечера продолжали устало смешивать коктейли, некоторые из посетителей откровенно дремали, прикорнув на полированное дерево, а немногие оставшиеся в строю вели беседы ни о чем, в основном сводящиеся к планам на новый год и радости, что он наконец-то наступил.
Но не Зоран. Ему, казалось, все было нипочем. Будучи и в пять часов утра в таком же бодром состоянии, как в начале вечера, он продолжал громыхать и потрясать идеями, на этот раз — о возможности переселения душ в предметы материального мира.
— Таким образом, будет совершен еще один шаг на пути постижения жизни вечной! Человек бессмертен, я это категорически утверждаю! Категорически! Бессмертными мы созданы по образу бесконечной Вселенной, и все формы этого бессмертия обязаны постигнуть! Что мешает нам, скажем, одновременно готовиться к очередной реинкарнации, и в то же время сберечь частичку прежнего себя в камне, или заключить осколок своего «Я» в древнюю скалу? Это же так просто, так, я бы сказал, элементарно! И, пока часть нашей души будет лететь во Вселенной в компании себе подобных — другая ее половина, раздробленная на десятки, а то и сотни, будет присутствовать по-прежнему здесь, на Земле! — Зоран важно воздел палец вверх. — Ну? Каково? И вы по-прежнему считаете эту идею нежизнеспособной?
— Не только нежизнеспособной, но и абсолютнейшим бредом, — услышав голос собеседника Зорана, которого закрывали плащ и шляпа практикующего мага, я вздрогнула от ужаса.
Этого еще не хватало. Из всех присутствующих в ресторане неутомимый колдун выбрал почему-то Марка, чем только усугубил ситуацию. Теперь мне придется отвечать не только за свой странный побег, но и за не менее странные привычки моих друзей, которые вряд ли пришлись ему по душе.
— Нет, ну что за дремучее, агрессивное отрицание! Вы хотя бы аргументируйте свою позицию, поспорьте со мной, если не согласны! Что за привычка такая — сразу вешать ярлыки на все необычное! Бред? Почему еще бред?
— Потому что это очевидно. Я не вижу смысла спорить об очевидном.
— О! А вот и Покачта! — радостно откомментировал происходящее Вадим. — Что ж ему так не везет-то сегодня? Из всех возможных идиотов в этой тусовке на уши ему присел самый активный!
Привлеченный громким голосом Вадима, Марк быстро скользнул взглядом в его сторону и тут же прервал разговор с просветленным магом самым грубым способом — встал с высокого барного стула и молча направился к нам, оставив без внимания очередное громкое доказательство астральной природы человека.
— Кого я вижу, — спустя несколько секунд донесся до меня его голос. — Что, Алеша? Без очередного побега и праздник не праздник? Ты так заскучала в нашей компании, что решила внести в нее немного веселья?
— Ну… в общем-то да… — опустив глаза, промямлила я. — Вы немного увлеклись там… собой… И я… Мне стало так обидно…
— Ну, понятно. Конечно же, это мы во всем виноваты, — отчеканил Марк, глядя прямо мне в глаза, и я поняла, что мои волнения в этот странный вечер, плавно переходящий в странное утро, еще не закончены. — Спасибо, что нашел ее, — внезапно другим, лишенным металлических ноток голосом, добавил он, обращаясь к Вадиму, и я от удивления едва не открыла рот.
Табло, ведущее учет их противостоянию, погасло. Противники в борьбе с моими внезапными порывами временно прекратили спор.
Желаемая цель была достигнута совершенно неожиданным способом.
— Молодой человек, не будьте так жестоки к бедной девочке. Не судите ее слишком строго за невинную выходку. Научитесь прощать людям их слабости, и они охотно просят вам ваши, — неожиданно шатнувшись вперед, вступилась за меня Мари и я почувствовала, что просто-напросто устала удивляться происходящему.
Марк, по-прежнему сохраняя спокойствие, под ледяной коркой которого бушевал ураган, медленно развернулся к Мари и, одарив ее пристальным взглядом, ответил, четко выделяя каждое слово:
— У меня нет слабостей. И я не нуждаюсь в прощении.
— Бедный… Какой же вы бедный… — еще немного наклоняясь вперед и впиваясь в лицо Марка глазами, полными алкоголического тумана, тихо произнесла Мари. — Как же мне жаль вас, несгибаемый юный стоик. Вам нужно научиться показывать свои слабости. В этом нет ничего позорного и низкого. Мне кажется, ваша прекрасная душа захлопнута и держит вечную оборону. А все, что нужно вам для счастья, это лишь снять железные латы и позволить себе быть человеком. Выговориться, поплакать на плече у друга — это дает облегчение, поверьте мне. Хотите — поплачьтесь мне… И я расскажу вам, как расстаться со своей вечной болью.
По тому, как нахмуренные с самого начала вечера брови Марка поползли вверх, и как громко расхохотался Вадим, приправив эту вспышку веселья порцией не очень цензурных комментариев, я поняла — пора уходить. Критическая точка безумия, которое Марк пытался вынести ради меня, была превышена предложением Мари поплакать у нее на плече. Тем более, на горизонте, потеряв очередного собеседника, снова возник Зоран, летевший к нам как хищный колдун Средневековья, радостно блестя глазами и потрясая бокалом виски, заменившим ему магический посох.
— Марк, пойдем… Пойдем, пожалуйста, домой. Пойдем уже побыстрее, я очень устала, — зашептала я ему в ухо, соскальзывая со стульчика и безмолвно, одними глазами благодаря Вадима за то, что, как всегда спас не только меня, но и неожиданно Марка.
Вот и сейчас, поймав мой взгляд, он ответил одним лишь небрежным кивком, за которым, я знала, не было и намека на истинную небрежность, и с привычной решительностью двинулся навстречу Зорану, намереваясь перехватить его, прежде чем он достигнет нас и продолжит свои психоделические рассказы.
— Ба, дружище Зоран! — раскатистый бас Вадима настиг меня уже на пороге ресторана, из которого я тащила Марка, со всей возможной скоростью, дабы избежать столкновения с каким-нибудь очередным гением. — Ну что, как жизнь твоя вечная? Прогрессируем? Философский камень еще не найден? Драконье яйцо не высижено?
Это были последние слова, которые я услышала, выскакивая из ресторана в гардеробную, где из-за постоянно открываемых дверей гулял морозный воздух, способный охладить мое разгоряченное сознание.
— Марк… Ты прости, что втянула тебя во все это, — не решаясь поднять глаза, пробормотала я, пока он получал нашу одежду. — Незачем тебе было видеть весь этот… бред. Не ради него ты ехал сюда сквозь метель без сна и без отдыха, ведь я знаю, как они тебе сейчас нужны. Лучше бы остался дома, а я — здесь, и мы бы просто созвонились, а после ты бы приехал, когда было время. Хотя бы расслабился и выспался в новогоднюю ночь, а не варился во всей этой безумной каше…
— Не говори глупостей, Алеша, — набрасывая мне на плечи пальто и укутывая горло шарфом, так не подходящим к моему изысканному коктейльному платью, ответил он, и по его голосу я услышала, что он улыбается. — Какой, к черту, сон, когда ты рядом?
