— Тогда бегом в маршрутку, прямо сейчас, давай-давай быстрее!
Не в силах избавиться от хмельного эффекта нашей неожиданной встречи, которая ударила в голову сильнее игристого шампанского, мы влетели в салон автобуса, спотыкаясь на ходу и весело смеясь. Нас не заботил тот факт, что, скорее всего, к назначенному времени мы не успеем, ни то, с какой опаской косились на нас пассажиры, ни иронично-насмешливое выражение на лице кондуктора, подошедшего к нам за оплатой.
— Что, сынок, досталось тебе? — с неискренним сочувствием поинтересовалась пожилая женщина, но тут же осеклась, остановленная его ледяным взглядом.
— Ты, как и раньше, производишь неизгладимое впечатление на людей! — не унималась я. — Марк, тебя же испугаются на экзамене. Надо что-то делать… По-хорошему, тебе бы сейчас в медпункт надо… Очень болит? — принимая их его рук упаковку влажных салфеток и прикладывая одну из них к припухшей губе, забеспокоилась я.
— О чем ты, Алеша? Отменять все планы только из-за небольшой потасовки? — снова улыбнулся он и тут же непроизвольно поморщился: от улыбки свежая трещина на губе вновь закровоточила. Я, в который раз проклиная свою вспыльчивость, принялась ухаживать за Марком, утирая кровь, ругая себя и целуя его в мною же разбитые губы.
— М-м, вот так совсем не больно, — продолжил шутить Марк, наслаждаясь своей ролью пациента и глядя на меня веселыми глазами. — Зачем мне какой-то медпункт? Ты лучший доктор, Алеша. Правда, немного похожий на вампира, но так даже интереснее, — вытирая следы своей крови на моем подбородке, добавил он, и мы снова громко рассмеялись.
Дальнейшая поездка была похожа на сказку: удобно устроившись на сидении, я полулежала у Марка на плече, глядя на его лицо, освещенное медовым августовским солнцем, и пыталась выяснить все подробности его неожиданного прибытия в столицу.
— Как ты оказался здесь, с твоей-то нелюбовью к Киеву? "Я не люблю север. А в Одессе — море", помнишь? — не удержалась я от сладко-мучительного приступа ностальгии.
— Конечно, помню. Ты прекрасно знаешь, что я все помню, Алеша. И до сегодняшнего дня я никогда не сомневался в своем выборе. Я всегда считал, что поступил правильно. А еще — был уверен, что мы с тобой никогда не увидимся. И, несмотря на это, до последнего противился приезду сюда, считая Киев твоим городом. Моим врагом, если хочешь. Ведь я проиграл ему тебя. — Марк умолк, нахмурив брови, а мне не хватило слов, чтобы заполнить минуту горькой правды. — Но обязательства есть обязательства. Я кое-что пообещал себе, и мне нужна эта аспирантура. Причем, аспирантура столичного ВУЗа, она дает дополнительные очки для той работы, которую я выбрал. Потому что рядовое место сто первого зам-зама прокурора меня не устроит. Никогда.
Призраки событий, пережитых порознь, снова встрепенулись, потревоженные его жестким тоном, и я поежилась, словно от холода. Марк всегда отличался завидной целеустремленностью, но сейчас на меня опять смотрел незнакомец — амбициозный, напористый и ощутимо опасный.
— Так ты решил учиться дальше? — растерянно уточнила я очевидный факт. — В том самом универе, о котором я говорила тогда, после школы?
Марк кивнул:
— Ирония судьбы, правда? Мне все-таки пришлось пойти в тот вуз, на котором ты настаивала. И в первый же день в городе, от которого я старался держаться подальше, я встретил тебя. Знаешь, я даже рад, что ты так на меня разозлилась. Не ударь ты меня прямо там, на улице, я бы до сих пор думал, что сплю. Ведь я никогда не верил в случайности и совпадения. Я и сейчас мало верю.
Я еще теснее прижалась Марку, чтобы доказать реальность происходящего. Ему и, наверное, себе. Потому что сказанное им действительно было невероятно.
— А сколько тебе учиться? — пораженная внезапной догадкой, я подняла на него глаза, в которых светилось радостное недоверие.
- Долго. Около четырех лет. Буду вечным студентом, — не удержался он от самоиронии.
— И… Все это время ты будешь… Здесь? — я даже задохнулась от мысли, что теперь мы снова будем жить в одном городе.
— Конечно же, нет. У меня нет возможности так расслабляться. Я выбрал заочную форму.
Жалобный звон разбитой мечты на секунду лишил меня возможности говорить. Только лишь на секунду.
— Но это ничего не меняет, Алеша. Надеюсь, ты понимаешь, что я не собираюсь отпускать тебя? Особенно после того, как уже один… нет, два раза сделал это.
И тут мне опять стало страшно, по-настоящему страшно. Это безотчетное чувство не имело ничего общего с мимолетным волнением или легким испугом. Ведь я прекрасно понимала, что Марк никогда не пойдет на компромисс с той жизнью, к которой я привыкла без него. Он не станет подстраиваться и приспосабливаться, а просто врежется, как ледокол, в мое настоящее, круша его на мелкие части. То самое настоящее, которое я так терпеливо и старательно возводила по кирпичику, пытаясь научиться жить по своим правилам.
— Ты боишься? — он безошибочно угадал мое настроение. — Мне тоже немного страшно. Как-то слишком непредсказуемо все получается. Но не переживай, я не стану срывать тебя с места и опять требовать все бросить ради меня. Я не дурак, Алеша, жизнь меня кое-чему научила. Дважды обломавшись на одном и том же, я не хочу наступать на грабли в третий раз. Так что не бойся. Мы что-нибудь придумаем. Кроме того, может, я не поступлю вовсе, — озадаченно хмыкнул он, глядя на часы. — Неявка на первый же экзамен автоматически снимает меня с конкурса. Забавно, но сейчас меня это абсолютно не беспокоит.
Тем не менее, делать окончательные выводы было еще рано.
Автобус подвез нас к нужной остановке минута в минуту к началу экзамена. Бегом преодолевая расстояние до здания университета — спокойно ходить в тот день у нас почему-то не получалось, — мы продолжали оживленно спорить.
Я настаивала на том, чтобы Марк сразу шел на экзамен, потратив, может быть, несколько минут на приведение себя в более-менее пристойный вид — умыться и пригладить волосы не отняло бы у него много времени. Он же был категоричен в своем намерении сначала найти приличное, с его точки зрения, место и оставить меня там, а не под дверью аудитории.
— Марк! — я была возмущена подобной легкомысленностью. — Ты сейчас, откровенно говоря, висишь на волоске от срыва всех своих планов, но шанс еще есть! Опоздание на десять минут и на полчаса — это совершенно разные вещи, понимаешь? В первом случае тебя наверняка пустят, а вот во втором — очень сильно сомневаюсь!
