– Ну как, детка? – поинтересовалась леди Эдина, расшнуровывая тесемки, прикреплявшие рукава к платью Шайн. – Ты чувствуешь себя очень несчастной?
– Нет, и мне жаль, если я произвожу такое впечатление.
– Не на всех. Просто я хорошо знаю, чем вызвана эта свадьба, и более пристально наблюдала за тобой, чем другие. Что-то тебя угнетает. Не хочешь поговорить об этом?
– Пустяки. Просто немного жаль себя. – Шайн приподняла свои волосы, чтобы они не мешали Марго расшнуровывать лиф ее свадебного платья. – Честно говоря, совсем не о такой свадьбе я мечтала. Слишком много проблем, тревог и угроз. Поэтому я чувствую себя ужасной обманщицей.
– А зачем всем знать правду? Достаточно того, что она известна нам с Гэмелом.
– Да, конечно. Это никого не касается, кроме нас, – сказала Шайн, наблюдая, как Марго сворачивает ее свадебное платье и убирает его в сундук. Ее лицо было печально. – Марго, дорогая, я была так бесчувственна и занята свадьбой, что не подумала о тебе. Возможно, на моем месте надо было оказаться тебе? И ты уступила только по доброте душевной?
– Нет. – Марго закрыла сундук и выпрямилась, покачав головой. – Я не сомневаюсь, что Гэмел – достойная партия, но мы друг другу не подходим. К сожалению, мне не везет с мужчинами, к которым лежит мое сердце. Один умер от чумы, а другой… – Она осеклась, нервно поглядывая на Шайн и леди Эдину.
– А другой состоит на службе у моих врагов, – закончила Шайн, ласково улыбнувшись девушке.
– Я ничего ему не сказала, клянусь. Ведь мне известно, кто он такой и какую опасность он может представлять для тебя и близнецов. Я не настолько наивна, как кажется некоторым.
– Не сомневаюсь. Однако почему бы не попытаться помочь ему освободиться от хозяев, пока его еще можно спасти?
– А как это сделать?
– Вы могли бы обмениваться письмами. Мне кажется, это не слишком опасно. Как вы считаете, леди Эдина?
– Не вижу никакой опасности. – Эдина помогла Шайн избавиться от остатков одежды, полюбовалась ее девичьими прелестями и облачила в тонкую льняную сорочку, отделанную кружевом. – Если, конечно, речь идет об обычной переписке, в которой вы рассказываете друг другу о ваших чувствах, а не о том, что касается Шайн и ее братьев или наших планов относительно Броуди. Конечно, нам на руку, если тебе удастся склонить Мартина на нашу сторону. Просто, когда будешь писать письмо, старайся не забывать, что Мартин Робертсон – человек Броуди. Рано или поздно Броуди узнают, что Шайн и близнецы здесь, и тебе придется быть очень осторожной.
– Да, миледи. Я никогда не стану помогать этим убийцам, даже ради Мартина. Возможно, мое сердце выбирало слепо, но любовь не лишила меня рассудка. Я скорее буду плакать над его могилой, если он останется на службе у Броуди, чем предам кого-нибудь из вас, чтобы спасти его жизнь. И ему придется очень постараться, прежде чем я поверю, что он перешел на нашу сторону. Тебе больше не нужна моя помощь? – обратилась она к Шайн.
– Нет, спасибо, – ответила та. Леди Эдина повернулась к Марго.
– Иди и скажи Гэмелу, что он может подняться. – Как только девушка вышла, Эдина повернулась к Шайн: – Думаешь, стоит рискнуть? – спросила она. – Можем ли мы что-нибудь выиграть от переписки Марго с Мартином Робертсоном?
– Не знаю. В любом случае мы ничего не теряем. Не думаю, что Мартин такой же черствый и злобный тип, как те, кому он служит. Вполне возможно, что Марго затронула какие-то струны в его душе.
– Броуди могут запретить эту переписку.
– Вначале они сочтут ее просто забавной. Но когда они узнают, что я здесь, то начнут даже поощрять ее – в надежде получить через Марго какие-нибудь сведения, чтобы воспользоваться ими против нас.
– А по-твоему, это исключено?
– Может, Марго недостаточно изобретательна и хитра, чтобы выведать секреты у Мартина, но она способна хранить наши секреты. Лигульф наблюдал за этой парочкой, когда здесь были Броуди. По его словам, Марго умеет держать язык за зубами. То же самое сказал Фартинг, а я верю его суждениям в таких делах. Она ничего лишнего не скажет Мартину. Я уверена в этом.
– Я тоже. – Эдина поцеловала Шайн и направилась к выходу. – Я пойму, моя девочка, если ты захочешь расторгнуть этот брак, когда опасность минует. Но надеюсь, что ты все же предпочтешь остаться женой Гэмела.
– Спасибо, леди Эдина. Вы такая замечательная…
Оставшись одна, Шайн уютно устроилась на большой кровати с балдахином. Ей, конечно, очень хотелось стать частью семьи Логанов, олицетворявшей собой все то, что она могла бы иметь, не будь ее отец и леди Ситон жестоко убиты. При этой мысли Шайн вздохнула. Подобные вещи не для нее, дочери Арабел. Подобное родство как печать отверженности.
Не прошло и минуты после ухода леди Эдины, как появился Гэмел. Шайн молча наблюдала, как он подошел к кровати, сбросил одежду и забрался в постель. Он выглядел слишком серьезным для нетерпеливого новобрачного. По всей видимости, муж задался целью выяснить причину ее странного настроения на свадьбе, и Шайн заранее досадовала, не желая лгать. В попытке отвлечь его внимание она обвила его шею руками и приникла к его губам, наслаждаясь поцелуем и трепетом, пробегавшим по ее телу от нарастающего желания.
– Хорошо, что нас избавили от церемонии укладывания новобрачных в постель, – прошептала она, наблюдая, как его зеленые глаза темнеют от вспыхнувшей страсти.
– Все знают, что я уже переспал с тобой в тот день, когда мы с Фартингом подрались во дворе крепости. Так что даже Эдина согласилась, что в этом нет необходимости.
– Не думаю, что в Данкойле найдутся желающие перечить леди Эдине.
– Верно, к ее мнению прислушиваются, но не из страха. Просто она слишком часто оказывается права. – Гэмел содрогнулся и закрыл глаза, когда ее пальцы обхватили его естество и начали медленно поглаживать. – Твоя меланхолия прошла? – поинтересовался он.
– Извини, я немного опечалилась, вспомнив о своих тревогах и потерях. – Она провела ладонью по его лицу. – Не хотела, чтобы мое настроение испортило всем праздник.
– Да нет. Никто не заметил. – Нетвердыми руками он распустил тесемки ее тонкой сорочки, а затем стянул ее с Шайн и отбросил в сторону. – Просто я подумал, что у тебя опять возникли сомнения.
– У кого их не бывает в такие минуты.
– У меня их нет.
– Это означает, что ты весьма необычный мужчина.
Шайн затрепетала и издала восторженный возглас, когда Гэмел обхватил ладонью ее грудь и принялся дразнить языком, губами и зубами напрягшиеся соски, пока она не начала извиваться от нетерпения. Когда он переместился, чтобы накрыть ее тело своим, она обвила его ногами, поощряя к вторжению. Однако Гэмел вошел в нее и замер. Открыв глаза, Шайн встретила его взгляд, такой пронзительный, что на мгновение ее желание ослабло.
