— Моя дикая горная роза, боюсь, нам сегодня не уснуть, — проговорил Харриган, поразившись тому, как быстро к нему возвращается желание.
— А тебе очень хочется спать, мой темноволосый ирландец?
— Нет, если только ты, моя радость, подскажешь, чем нам заняться, — улыбнулся Харриган.
Она рассмеялась. Харриган давно понял, что эта девушка от природы одарена таким чувством свободы, которым редко обладают женщины. Она была предельно открыта как в дружбе, так и в любви. Видимо, в детстве ее забыли научить тому, что обязательно для женщины из высшего света. Он нисколько не сомневался в порядочности и честности Эллы. Но она не сдерживала себя в любви, не обременяла свою головку ни одной из диковинных мыслей, которыми набиты головы многих дам. Как же повезет тому, кто станет ее избранником!
Харриган знал, что, во всяком случае, ему это не грозит. Душа как-то странно заныла. Он едва не засмеялся. Господи, если не будешь ее мужем, то с какой стати ревновать к тому, кто им станет? Харриган решил, что не следует тратить время на мысли о будущем, когда можно забыться в любовном пожаре, который они с Эллой способны разжечь. Он будет любить ее всю ночь, до тех пор, пока не встанет солнце или они оба не лишатся сил.
— О, твоя сила уже вернулась? Так быстро? — засмеялась Элла, когда Харриган начал поглаживать ее бедра.
— Спорим, я продержусь дольше тебя? — предложил Харриган и провел языком по ее шее.
— Так ты хочешь пари? Я обожаю пари!
— Собираешься меня переиграть?
— Самым решительным образом! — шепнула она, страстно приникая губами к его рту.
* * *
Когда Элла проснулась, заря уже успела окрасить предрассветное небо в нежно-розовый цвет. Первой ее мыслью было, что никто из них пари не выиграл. Она была более чем уверена, что заснули они одновременно.
Стараясь не разбудить Харригана, Элла выскользнула из-под одеяла и, надев рубашку, заторопилась к ручью. Когда она вернулась, Харриган все еще спал. Элла улыбнулась. Значит, она сумела-таки лишить сил такого крепкого мужчину, как он.
Элла присела рядом и смотрела на спящего Харригана. Внезапно ей захотелось плакать. Она глубоко любила этого человека и боялась, что никогда не сможет разлюбить. «Что за несправедливость судьбы», — с горечью подумала она. Именно Гарольд, жаждавший ее смерти, отправил к ней любовь всей ее жизни. И уже не казалось странным, что тот же Гарольд навсегда вырвет возлюбленного из ее объятий.
Самым печальным было то, что она не могла рассказать о своих чувствах Харригану. Каждая женщина живет в ожидании любви, которую она сможет разделить, отдать и принять. А ей приходится молчать, прятать слова любви как можно глубже. Элла даже представить себе не могла, что в один прекрасный день сможет высказать все, что лежит у нее на сердце.
Боясь разрыдаться, Элла поднялась и начала разжигать костер, чтобы сварить кофе. Еще какое-то время она будет делать вид, что все замечательно. В тот момент, когда они вновь сядут на лошадей и двинутся по дороге, ведущей в город, этот чудный сои развеется как дым. И будет неимоверно больно только ей одной, больше никому. Она вернулась к их постели и легонько потрясла Харригана за плечо. Он что-то пробормотал во сне, потом медленно открыл сонные глаза и потер ладонями заспанное лицо.
— Я сварила тебе кофе, — улыбнулась ему Элла и протянула ему дымящуюся кружку.
— Спасибо, — поблагодарил он и, бросив на нее пытливый взгляд, осторожно сел.
Признав про себя, что в приготовлении кофе он ей не конкурент, Харриган потягивал ароматную жидкость и поглядывал на Эллу. Она сидела рядом и была как-то особенно очаровательна. На ней была лишь нижняя рубашка, которую она даже не успела застегнуть. Полураспахнутый ворот едва прикрывал тугие холмики грудей, а сквозь тонкую ткань были отчетливо видны соски, напрягшиеся от прохладного утреннего воздуха. Он вдруг подумал, что, если Элла сейчас глубоко вздохнет, ворот распахнется и полностью откроет все ее прелести.
Харриган перевел взгляд на ее лицо и увидел такую нежную улыбку, что ему стало неловко, Сегодня он отвезет ее Гарольду, Она просто не должна быть такой милой. У Харригана мелькнула мысль, не мстит ли она ему, дразня тем, чем он уже не может наслаждаться.
— Вот и утро, — сообщил он.
— Еще не совсем, — мягко возразила Элла, допила кофе и отставила в сторону пустую кружку.
— Да нет, солнце очень скоро взойдет. Посмотри, вон и горизонт уже начал светлеть.
— Я посмотрю, только если ты будешь настаивать, чтобы я это сделала.
— Знаешь, временами ты просто приводишь меня в замешательство, — проворчал он и одним глотком допил кофе.
— Вот как? И чем я смутила тебя на этот раз?
— Тем, что ласкова ко мне. Ведь сегодня… — Он в изумлении замолчал, когда Элла неожиданно прижала пальчик к его губам.
— Не будем об этом. Я решила, что день еще не начался. И с твоей стороны опрометчиво сейчас спорить со мной.
— Понял. Значит, говоришь, сейчас все еще вчера?
— Да. Что взять с такого наивного существа, как я…
— А когда начнется завтрашний день?
— Через пару часов, когда солнце встанет над горизонтом.
Харриган отставил кружку и неуверенно потянулся к девушке. Он ожидал, что Элла отпрянет, но она спокойно позволила ему распахнуть ворот своей рубашки. Последние сомнения развеялись, когда он склонился к ее грудям и провел языком по твердому соску. Элла прерывисто вздохнула, запустила пальцы в его волосы и привлекла его к себе.
Их любовные ласки были головокружительно пылкими, почти неистовыми. Элла упивалась каждым его поцелуем, каждым прикосновением и тут же дарила ему еще более сильное наслаждение. Они разделили радость экстаза, отдохнули друг у друга в объятиях и снова слились в любовной страсти.
На этот раз они старались не торопиться, продлить сладкую муку каждого поцелуя, каждой ласки. Но рассвет уже занялся, и сквозь ветви деревьев пробились первые лучи солнца, напомнив о наступающем дне. Элла приподнялась и начала медленно опускаться на Харригана, восторженно чувствуя, как он все глубже и глубже проникает в нее. Когда он потянулся к ней, она положила ладони ему на плечи и легонько прижала к земле. Впереди их ждет суровое испытание, и прежде чем оно безжалостно расправится с этой короткой сладкой грезой, Элле нужно кое-что узнать.
— Харриган, я хочу задать тебе один вопрос. Харриган внутренне напрягся, страсть уходила, и змея подозрения кольцом обвилась вокруг его сердца.
— О чем ты хочешь меня спросить? — холодно поинтересовался он.
— В твоих глазах столько недоверия…
— Это из-за того, что ты поставила меня в невыгодное положение.
— Вот как… Это, значит, сделала я? — Она едва заметно улыбнулась. — Не бойся, это совсем маленький вопрос.
