Когда мой спутник избавился и от брюк-бермудов, я заставила себя посмотреть на солнышко и небо. Но меня надолго не хватило! Я все-таки не отказала себе в возможности оценить фигуру мужчины в целом.
— Ты занимаешься? — само собой слетает с моих губ, когда мой взгляд оценивающе скользит по телу Панкратова от макушки и до пят.
— Чем?
— Спортом! — спохватываюсь я.
— Умеренно. Я на индивидуальной программе.
— Хорошая программа.
— Купаться пойдешь? — он вопросительно приподнимает бровь.
— Да-да! Конечно, — перевожу взгляд на реку.
— Метров двадцать от берега. Дальше не рекомендую.
Киваю.
— Поняла.
— Так сколько у тебя купальников?
— Два. На мне слитный синий купальник. Пощупать не дам.
— Я и не просил.
— Ну, я так. На всякий случай.
Панкратов ложится на живот, кладет голову на руки и протягивает мне большой тюбик.
— Мажь!
— Спину?
— Спину. Пока купаешься, я позагораю.
— О'кей! — бодро отзываюсь я и опускаюсь рядом с мужчиной на колени.
Я стараюсь быстро выполнить порученную мне работу и уже через пару минут отправляюсь к реке. Плаваю я долго и вдоволь. Чувствую настоящий кайф. Вот сейчас я по-настоящему расслабилась и не думаю вообще ни о чем. Только на второй день отпуска я наконец-то занялась отдыхом. Ха!
Выхожу на берег. Тщательно вытираю тело полотенцем и ложусь рядом с Панкратовым на одно покрывало.
— Ну как?
— Кла-асс! — с наслаждением и неторопливо выдаю я.
— То ли еще будет!
— Мои уши просто с ума сходят от радости! Такая тишина! Такой покой!
Но мы не успеваем развить беседу, так как я отвлекаюсь на вибрацию телефона.
— Вот зачем я взяла его с собой? — запоздало сокрушаюсь я.
— Кто? — нахмурившись, спрашивает Валентин. Он уже сел и ждет моего ответа.
— Незнакомый номер. Вчера твой номер для меня тоже был незнакомым. А сегодня кто решил меня потревожить?
— Включи на громкую. Вдруг это телефонные мошенники.
— Меня трудно обвести вокруг пальца, — бравирую я.
— Включи, — настаивает на своем Валентин, и я, поддавшись на его уговоры, включаю громкую связь.
— Добрый день! — мои слова пропитаны хорошим настроением.
На другом конце провода слышу возбужденное и незнакомое дыхание. Женское?
— Вы Светлана Салевич? — наконец-то выдает незнакомка. Ее голос натянут, словно струна.
— Да. Это я. А ваше имя?
Но собеседница не спешит прояснять ситуацию.
— Небось, сейчас на солнышке греетесь?
— Как вы угадали! Все именно так! — я удивлена и даже оглядываюсь.
Вдруг кто-то из знакомых решил пошутить и спрятался. Однако почему я тогда не улавливаю в голосе женщины интриги.
— Как вам не стыдно а?
— А что такое? — напрягаюсь я.
Мне не нравятся претензионные ноты в голосе собеседницы. Они начинают негативно влиять на мое настроение.
— Как вам не стыдно лезть в семью с двумя детьми! Что это такое! — незнакомка говорит прерывисто. Создается впечатление, что каждое слово ей дается с трудом. Мучительная пауза и на том конце провода незнакомка всхлипывает и разрывается плачем. — Что это такое! Уже среди бела дня с мужиками чужими спят!
— Что-о?! Вы о чем? Вы кто вообще такая? Может вы номером ошиблись?
— Вы же Светлана Салевич, — женщина громко всхлипывает, — помощница моего тестя. Покойного. Если старика не удалось к руках прибрать, так теперь можно на Гришу переключиться. Бессовестная! Подстилка ты этакая!
Я испытываю крайне странные ощущения. Это как во сне. Когда ты хочешь бежать — а не можешь! Хочешь озвучить правду — но ты нем, как рыба! Ибо тебя парализует от душевной боли и вселенской несправедливости в один миг.
Вытягиваю руку, тем самым отвожу телефон от себя, потому что женщина на том конце провода явно входит во вкус и просто не знает меры. Слова из ее рта исходят зловонные и ругательные.
В следующее мгновение кто-то выхватывает из моей руки телефон. Оглядываюсь. Это Панкратов.
Только сейчас понимаю, что Валентин все это время был рядом и слышал каждое слово!
Глава 12
Впервые я смотрю на Валентина без стеснения и без «учтивой дистанции». Меня переполняют эмоции, волной снесшие мои каждодневные убеждения.
Я пристально гляжу в его глаза. Только теперь я твердо убеждаюсь в их светло-карем цвете. Только теперь отваживаюсь рассмотреть тусклую пелену, рваным белым облаком покрывавшую радужную оболочку и зрачок.
У меня в голове появляется ассоциация этих глаз, с видом планеты Земля из космоса. Только вместо голубого оттенка — светло-коричневый цвет.
Затем я фокусируюсь на его лице и понимаю, что Панкратов возмущен, если не сказать, что зол. Темные брови грозно сдвинуты, желваки напряжены.
И я подавляю свое желание пожаловаться и попросить помощи. Просто включаю доверие и молча оседаю на покрывало. Я итак испытываю состояние ступора и мне дико хочется разрыдаться. Что я сейчас внятно могу сказать?
Наблюдаю за тем, как мой спутник подносит трубку вплотную к подбородку.
— Ксюша, ты что по лесу гуляла и случайно белены объелась? — его голос звучит жестко, но, не переходя граней.
— Валя? — удивленно ахает женщина на том конце провода.
— Он самый, — отрезал Панкратов.
— Подожди! Как это? — негодует героиня, устроившая шоу.
— Помолчи сейчас, пожалуйста, полминуты.
— Ла-адно.
Валентин опускается на колени и протягивает телефон в мою сторону.
— Света, отключи громкую связь.
Дрожащей рукой я переключаю чертов гаджет на обычный режим звонка.
— Все, готово, — подтверждаю я.
Панкратов вновь поднимается на ноги, подносит мой телефон к уху и продолжает разговор. Постепенно он отходит от нашего места и направляется вдоль берега, беседуя с дикой незнакомкой.
* * *
— Что случилось? Что за наезды? — чеканит вопрос за вопросом мужчина.
— Гриша загулял! — заскулила в трубку невестка.
— Давай подробнее.
Она расстроенно вздохнула, прежде чем приступить к рассказу.
— Мне пришло анонимное письмо на электронку. Что, мол, супруг тебе изменяет и уже давно! А в конце послания вопросик: а ты знаешь, с кем твой муж улетел в Сочи?
