— Сколько? — Панкратов резко сдвигает брови, — у тебя случайно нет немецких корней?
— Нет. У меня белорусские корни. Мой предок занимался производством свечей, — на полном серьезе говорю я.
— Как познавательно!
Вопреки установкам мои глаза скользят по телу мужчины. Мне по душе, что хозяин дома спит в белоснежной тонкой футболке и светлых боксерах. Легкой простыней прикрыта только нижняя часть его тела, и сей покров не полностью скрывает бедра Валентина.
«Ах ты, проказница! — мысленно укоряю я себя, — пора переходить к делу».
— Панкратов, — с интригой в голосе произношу я, — ответь мне на один-единственный вопрос и я тут же исчезну.
— О господи! — охая, мужчина утыкается в подушку.
— Мне нужно твое официальное «добро», что мы начинаем битву за компанию.
— Я убью тебя, Салевич! — перевожу его слова, как: «отстать от меня, я сплю!»
— Чуть позже. Ну, так что?
— ДОБ-РО! — отняв голову от подушки, чеканит Валентин.
Уголки моих губ доходят до ушей.
— Свет, ты что обиделась?
— Не-ет! — с улыбкой отвечаю, — я очень довольна и сейчас намереваюсь выполнить свое обещание.
Глава 33
Заручившись поддержкой Панкратова таким варварским способом, я осуществляю задуманное. Несколько дней у меня чесались руки, и вот дело сделано!
Пока Валентин досыпает, я готовлю завтрак. С аппетитом поглощаю рисовую кашу с ягодами и отправляюсь наверх, чтобы взять сумку.
Возвратившись, застаю на террасе хозяина дома. Он выглядит не выспавшимся, а на его лице я вижу брезгливую гримасу.
— Почему пахнет дымом?
— Потому что мы вступили на тропу войны, — отшучиваюсь я.
— А если серьезно?
Я едва сдерживаюсь, чтобы не назвать мужчину по имени.
— Не знаю, — стараюсь голосу придать непринужденность, — соседи, скорее всего, решили что-то сжечь.
Панкратов вздыхает. Он явно не верит моим словам. Ну и ладно!
— Валентин, мне нужно в город. Скопилось несколько вопросов, которые не терпят отлагательств.
— Все-таки отпуск это не про тебя, — качаясь с пятки на носок, приходит к выводу хозяин дома, — что было сегодня утром? Ты мне пояснишь?
— Когда вернусь — обязательно! — обещаю я, спускаясь со ступенек на каменную дорожку.
Весь день я верчусь словно белка в колесе. Я заезжаю на работу, встречаюсь с Аркадием Семеновичем. От него узнаю ценные сведения о предстоящих пятничных переговорах с японцами. А также от него же получаю предварительный вариант договора. Оригинал Ковров обещает мне отправить, едва он будет готов.
Затем заглядываю к Тае, и мы весело щебечем о последних новостях, о женской ерунде. Делюсь с ней намерением, купить шикарное платье для делового ужина, и она мне советует классный бутик.
Последующие несколько часов трачу на шоппинг. Потом заезжаю домой. Ужинаю в уютном ресторанчике. И наконец-то отправляюсь за город, в дом Валентина.
Стоило мне миновать калитку, как я сталкиваюсь лицом к лицу с наставником Панкратова. Я с лету замечаю удрученное состояние мужчины. Глаза его смотрят суетливо, а губы нервно подрагивают.
— Кирилл Андреевич, что случилось? — я обеспокоена не на шутку и, затаив дыхание, жду ответа.
Заметно, что слова не сразу идут на ум тренера. Он так расстроен, что не в состоянии просветить меня.
— Дочка, — он тепло обращается ко мне, — я не знаю, что делать.
Магалов разводит руками, а в уголках его глаз я замечаю слезы.
— Кирилл Андреевич, вы успокойтесь, пожалуйста, — я бережно беру его за локоть, — объясните толком, что случилось?
— Я как понял, его невеста приезжала. Они видимо поскандалили на полную катушку, что все в гостиной перевернуто, — влажный след от слезы пролег в глубокой морщинке на лице Магалова.
Чувствую, как мое сердце пускается галопом. Одна только фраза «его невеста» лезвием безжалостно полощет мою душу. Но я делаю глубокий вдох, морально готовясь услышать продолжение рассказа наставника.
— А как сам Валентин? — с осторожностью спрашиваю я, — он не пострадал?
Только озвучив вопрос, понимаю его двусмысленность. Виновато на миг прикрываю глаза.
— В том то и дело! Валек вышел из себя и… — запинается Кирилл Андреевич, — в общем, я даже рассказать не могу про весь этот ужас!
— Девушка здесь? — предполагаю, что она вряд ли еще в доме, уточняю на всякий случай.
— Когда я приехал, ее и след простыл.
— Пойдемте к нему.
— Что ты, дочка, не надо! — явно желая предостеречь меня, произносит тренер Панкратова.
— Что все настолько плохо?
— Света, ты к нему не лезь. Он сейчас злой, как черт! — по тону пожилого мужчины понимаю, что он не шутит.
— И что же делать, Кирилл Андреевич? — растеряно хлопаю ресницами.
— Не трогай его до утра. Я завтра приеду, и все будет хорошо.
— Вы уезжаете? — я только сейчас соображаю, что Магалов шел к выходу, а не встречать меня.
— Да. Не могу остаться. У жены давление прихватило! Переусердствовала с огородом. Даже «Скорую помощь» вызвали.
Выражаю мужчине свое сочувствие и провожаю его за ворота.
Когда Магалов уезжает, мне становится по-настоящему страшно. Я ведь осталась одна с Панкратовым. А между тем тихо наступил поздний вечер.
«Что же делать? — размышляю я, пересекая сад, — что делать! Что делать! Мужчина мне точно не причинит вреда. Ведь я не виновата в его бедах».
Прохожу в гостиную. Да, беспорядок присутствует: пара предметов некрупной мебели перевернуты, а с тумбочек сметено все содержимое. Лампы валяются на полу, и я слышу, как под моими ногами хрустит мелкая стеклянная крошка.
Прохожу в коридор, здесь все чисто. Недалеко вижу полоску света. Сглатываю. Все будет хорошо.
— Валентин, — тихо зову я, приоткрыв дверь кабинета.
Глава 34
То, что я вижу, меня удивляет.
Панкратов не рычит от злости и не носится по кабинету. Нет! Он преспокойно сидит в крутом офисном кресле, откинувшись на спинку, и едва заметно вертится туда-сюда.
Догадываюсь, что сдержанность эта обманчива. Валентин пережил стресс и еще не восстановился. А я твердо знаю одно, если человек находится в эмоциональной нестабильности, не стоит ему перечить.
Впервые в кабинете Панкратова улавливаю запах табака. Он что курил? Однако пепельница и сигареты на столе отсутствуют.
