— О чём это он? — прошептала Лиза, вцепившись в Макса, ей казалось, если она отпустит его, тот исчезнет.
— Судья жжёт напалмом. Эти слова сказали… ммм, — он потёр пульсирующие виски, чтобы лучше вспомнить. — Кажется, о падении Вавилона.
— Ему еще что то нужно от нас? — предположила Лиза, в её усталой голове события стали складываться в сложную картину. Но ей не хватало многих частей.
— Знаешь, я не собираюсь спрашивать у этого психа, — усмехнулся Макс, а по его спине пробежали мурашки, когда он начал осознавать смысл фразы в сочетании с улыбками гостей. Вся эта бойня, подставы и ходы были заранее просчитаны Судьёй, чтобы вызвать восторг у богачей, готовых отваливать сумасшедшие деньги за живое, кровавое шоу. — Главное, что этот Вавилон взяли точно мы. Пора уходить отсюда.
— Весьма своевременное, а главное — практичное решение, — одобрил Судья, перегнувшись через перила террасы, напоминая огромного стервятника, готового взлететь и разорвать трупы жертв голыми руками. — Добро пожаловать в мой мир, друзья. Большая Игра для вас завершена. Буду рад вам, как гостям в моем доме…
Ага, конечно! Никогда больше они с Лизой не переступят порог безумной преисподни. Макс, не оглядываясь, устремился прочь с бесценной девушкой на руках.
Глава 44. Лиза
Лиза Сокольская.
— Все позади. Лизонька, девочка моя, любимая! — шептал Макс и сжимал мое продрогшее тело. В мыслях еще шумело, но действие наркотического препарата, что вколол мне Голицын, переставало давить на мой разум.
Я уткнулась носом в шею Макса и вдыхала аромат покоя. Снова сандал и сигареты… Смесь этих едких противных запахов заставили меня вздрогнуть и начать бояться Романова.
— Ты… ты опять был с другом из клуба, — жалобно проговорила я, не решаясь вслух произнести имя Ареса.
— Сейчас, малыш. Пойдем в душ. Я смою все запахи, что тебя пугают.
Макс внес меня в ванную комнату и включил воду в джакузи. Закрутил пробку на сливе.
Он отпустил меня лишь на пару минут, чтоб раздеться и помочь мне.
Затем влил в теплую воду пену и включил пузырьки джакузи. Вода зашумела, забурлила, взбивая высокую белоснежную пену.
Романов обнял меня и наши обнаженные тела сплелись воедино.
Запах Ареса сбивал с толку, но я все равно не могла отлипнуть от Макса. Гладила его мускулистые руки, твердую грудь и рельефный живот.
Макс прав. Все позади. Он спас меня из логова больного миллиардера, Судьи. Арес уничтожил угрозу в виде Паши Голицына. Мне нечего больше бояться.
- Там был не только ты… — шепотом произнесла я, вспомнив массивную фигуру Мадаева в маске, — Твой друг…
- Да, малыш. Нам очень повезло, что Арс случайно оказался в доме этого психа Якова Израилевича. Если б не он, то не факт, что я успел бы спасти тебя. Лизонька, не дрожи, от тебя благодарность никто не ждет. Разве что, только я, — Романов притянул меня к себе и мягко коснулся губ, успокаивая и внушая доверие. Пальцы мужчины провели вдоль позвонков, задержавшись на пояснице и рисуя страстные узоры на моей коже.
- Арес…Хозяин «Греха» вмешался в мою судьбу, — мысленно добавила «в который раз».
Но я больше не позволю манипулировать собой страху! Вглядываясь в искренние глаза Макса, я прочитала все ответы на мучившие меня вопросы. Романов примет мою горькую правду, не осудит и не отвернется от меня. Будет любить и поддерживать всю жизнь. Когда-нибудь, я обязательно расскажу ему и про долг Арсу и про мое раскаяние. Только не сейчас. Пачкать нас грязными подробностями прошлых грехов я не буду в такой момент. После пережитого кошмара, единственным желанием было забыться в крепких объятиях любимого романтика. Арес не встанет больше между нами, я не доставлю ему такой милости. Я благодарна ему за деньги и помощь в спасении, но эти его поступки не искупают и половины той боли, что он причинил мне насилием. Я пережила все испытания, не сломалась. Мы с Максом заслужили наше счастье!
А тот страх, что продолжал жить под кожей и курсировать по венам, не что иное, как посттравматический синдром. Я привыкла бояться, страдать. Не могла отпустить это чувство с которым жила столько лет.
- А что с Пашей? — тихо пробормотала я, желая окончательно удостовериться, что все монстры повержены.
- Забудь про Голицына. Этот ублюдок получил по заслугам. Арес показал ему дорогу в лучший мир, — усмехнулся Макс и поцеловал меня в лоб, продолжая поглаживать мои спину и плечи, — Тебе не стоит больше нервничать. Единственным поводом твоих девичьих размышлений пусть будет одежда, которая тебе пригодится в моей квартире. Лизонька, завтра отправимся к тебе домой собирать вещи для переезда. Любимая, отныне мы будем жить вместе. Я тебя никогда больше не отпущу. Всегда буду рядом и оберегать тебя. Лизонька моя…
Высокая пена приняла мое измученное тело в ласковые объятия. Макс влез в ванну со мной на руках. Крепко прижимая меня к себе, облокотился на силиконовую подушку. И сам, наконец, выдохнул с облегчением.
Романов всегда был настоящим мужчиной, моим принцем. Умным, проницательным. Красивым и сексуальным, фантастически преданным и благородным. В нем не чувствовалось двойного дна. Он был прямолинеен и принципиален. Никогда меня не предавал, хотя любить меня, ему было с самого начала не просто. Все обстоятельства пытались разрушить наши чувства. Мы смогли пронести их через пожары насилия, обмана, измен, боли и страдания, проблем и испытаний. Столько всего плохого, что и не перечислить, голова шла кругом.
И теперь, наше единение и надежда на светлое будущее служили нам наградой.
Макс развернул меня к себе спиной, и его ладони начали плавно изучать изгибы моей фигурки. Влажное дыхание в волосах становилось отрывистей и резче. В спину мне начала упираться твердеющая эрекция.
Я откинула голову на плечо Романова, позволяя делать со мной все, что он хочет.
Нежные губы Макса сразу прихватили нежную кожу на шее. Он откинул мои волосы на один бок и начал скользить ртом до мочки уха. Прихватил ее губами, выдыхая горячий воздух и опаляя мою кожу. Я затрепетала от желания, утолить которое было под силу лишь ему.
Моему единственному любимому мужчине!
— Макс, я тебя всегда любила. Еще со школы…Прости меня за все. За все обиды, что я тебе нанесла по глупости, — призналась я. Так давно хотела ему это сказать.
Романов развернул меня к себе лицом. Глядя в глаза и придерживая под водой мои бедра, медленно опустил меня на свои бедра под водой.
Плоть проникла в мою глубину. Я обняла его каждой клеточкой влажной кожи.
Судорожный всхлип сорвался с губ, когда Макс сжал мою грудь ладонями. Его шепот проникал в мою истерзанную душу противоядием от всех сомнений. Нежные слова — признание наших чувств вселяли уверенность в завтрашнем дне.
Вода расплескивалась по кафелю ванной комнаты. Душистая пена приятно лопалась на коже, добавляя остроты ощущениям.
