— Что еще в сейфе хранили?
— Документы. Приказы и указания КГБ СССР, которыми постоянно приходилось пользоваться, инструкции по делопроизводству.
— А бутерброды, бутылочку?
— Это в тумбочке, не в сейфе. Открыл тумбочку, налил, пожалуйста…
— И не боялись?
— Нет. Единственное… Выходишь из здания, от прапорщика лицо отвернешь, чтобы не дыхнуть. И все.
— Прапорщики такие внимательные? Кстати, неужели прапорщик действительно успевал внимательно изучить ваше удостоверение, убедиться, что оно подлинное?
— Разные были прапорщики. Некоторые дотошные. Берет и в самом деле сличает фотографию с оригиналом. А был у нас комичный случай. Возвращались из командировки. Когда на самолет билеты брали, все удостоверения на стол выложили. Потом разобрали. Один из старших инспекторов взял чужое — первого заместителя начальника Инспекторского управления генерал-майор Геннадия Михаловича Гришанина. И с этим удостоверением месяц проходил! А Гришанин с его документом. Гришанину прапорщик в любом случае в удостоверение не смотрел, потому что в лицо знал. Но инспектор-то предъявлял чужой документ, и прапорщик ему козыряет: генерал идет… В конце концов какой-то дотошный заметил: извините, это не ваше удостоверение.
— А если удостоверение дома забыл?
— Приходилось разворачиваться и ехать домой. Не пустят.
— А разовый пропуск выписать?
— Ну, если что-то неотложное, можно попросить товарища выписать пропуск. Но это не принято.
По мере продвижения по службе количество телефонных аппаратов менялось. Сначала полагались только городской телефон и телефон закрытой оперативной связи — для разговоров внутри комитета. В принципе можно было заказать и междугородние переговоры. Но рекомендовали по аппарату ВЧ разговаривать. Отдельная была кабинка, куда все могли зайти, чтобы позвонить в любой город, в местное подразделение комитета. Получил повышение — ставят аппараты правительственной связи АТС-2 и АТС-1. С равным тебе по рангу мог поговорить напрямую, минуя секретарей и помощников. Звонить по АТС-1 — это уже престижно.
— Какие были правила? Подчиненный заходит, вытягивается во фронт, козыряет: «Товарищ полковник, разрешите войти»?
— Нет. Обычно кто-то заглядывал, видит: я занят, говорит: потом зайду. Если я свободен, спросит: можно? Заходи. Садимся по-товарищески.
— Обращались по имени-отчеству или по званию?
— По имени-отчеству, а иногда просто по имени. Самые ближайшие сотрудники, мы друг друга звали по имени.
— Но когда вы заходили к начальнику управления, тут уж по всей форме: разрешите, товарищ генерал?
— Я звонил сначала секретарю, чтобы он время мне в графике выделил. К назначенному времени заходил в приемную. Постучишь в дверь: разрешите? «Входите». Никакого солдафонства. Только однажды меня заставил щелкать каблуками Филипп Денисович Бобков.
Генерал армии Бобков, можно сказать, всю жизнь прослужил в КГБ. Он много лет руководил пятым управлением, которое занималось борьбой с инакомыслием, а потом стал первым заместителем председателя. Бобков был одной из самых сильных фигур в комитете. С ним считались даже те, кто его не любил.
Иваненко:
— 1987 год. Я узнал, что Бобков едет на Сахалин беседовать с личным составом областного управления по итогам Всероссийского совещания КГБ. А Сахалин я курировал. Помощника Бобкова спросил: «Мне надо ехать?» — «Ну, конечно, ты же куратор». Я заранее вылетел на Сахалин — подготовить материалы к совещанию.
Когда появился Бобков, начальник областного управления генерал-майор Александр Васильевич Селих пожаловался:
— Тут уже от вас старший инспектор приехал, чего-то копает.
Филипп Денисович к Иваненко:
— Это как понимать, что ты раньше первого заместителя председателя КГБ приехал? Меня решил заменить?
Иваненко вытянулся по стойке смирно:
— Товарищ генерал-полковник, я созвонился с вашим помощником, все согласовал. Цель поездки — подготовка материалов для вашего выступления. Я не понял, за что вы меня критикуете.
Бобков сразу остыл, повернулся к начальнику управления:
— Ну что, в Холмск поедем, возьмем его?
И все. Потом за столом сидели и водку пили вместе. Отошел человек. А так ревность! Разные службы. Появился человек из Инспекторского управления, а помощник ему не доложил.
— А когда большой начальник вас вызывал, вы должны были, зайдя, отрапортовать?
— К заместителю председателя заходишь и начинаешь по форме докладывать. Ну, он тебя движением руки останавливает: садись. А с председателем я встречался только на совещаниях, когда он с трибуны вещал, а я, сидя в зале, слушал. Только в 1991 году я с Крючковым начал близко общаться.
— Вы соблюдали это правило: когда кто-то вошел, надо перевернуть служебные документы, чтобы никто не увидел?
— В своем кругу не очень это приветствовалось. Что секретничать друг с другом? Нет, в Инспекторском управлении мы жили более открыто. Хотя были и старорежимные, так сказать, полковники. Зайдешь — он, действительно, раз — и перевернет страницу. Просто по привычке. А молодежь уже этого не придерживалась. Когда меня назначили начальником отдела, я начал подбирать молодых. У меня молодежный отдел собрался. Из Новосибирска Сергея Алмазова взял, будущего первого директора налоговой полиции. Из Воронежа Владимира Кулакова, которого потом изберут губернатором Воронежской области. Александра Сергеева, он потом начальником Рязанского управления станет, Юрия Чичелова. Совсем молодого Юрия Афонина, заместителя начальника Вологодского управления, пригласил. Подобралась команда единомышленников.
Инспекторское управление
Инспекторским управлением КГБ двадцать лет руководил генерал-лейтенант Сергей Васильевич Толкунов. Он держался в тени, но стал одним из самых влиятельных людей в комитете.
Он родился в 1916 году. Работал учителем, служил в Красной армии. В 1939 году его взяли на работу в НКВД. После войны три года прослужил в союзническом аппарате в Китае. Руководил Хабаровским и Ставропольскими краевыми управлениями. Михаил Сергеевич Горбачев был тогда еще первым секретарем горкома партии.
Летом 1968 года Толкунова забрали в Москву первым заместителем начальника 2-го главного управления, контрразведки. Его приметил Андропов. И в конце 1969 года сделал начальником Инспекции при председателе комитета. Через год инспекцию переименовали в Инспекторское управление. Считается, что работу госбезопасности контролировали партийные органы. В реальности партаппарат в чекистские дела не влезал. Реальный контроль осуществляло Инспекторское управление.
Генерал Толкунов был крепким и подтянутым. К себе поднимался пешком, лифтом не пользовался. Он сидел в огромном кабинете, который прежде занимал один из зампредов комитета. К кабинету примыкала маленькая комната отдыха, где стоял шкаф с подарками, которые ему дарили, диванчиком и электроплиткой, чтобы приготовить чай. Осенью 1991 года этот кабинет займет заместитель Иваненко Валерий Ямпольский.
