Пробудилась Ида от едкого запаха дыма. Она покрутила головой, надеясь, что ей удастся продлить свой блаженный и безмятежный покой и чудесный сон, в котором она лежала в объятиях Дрого на лугу, полном цветов. Но, услышав громкий, надсадный кашель Мэй, она окончательно пришла в себя и села.
Обоз стоял. Мимо стремительно мчались норманнские всадники. Слышался сильный шум, раздавались отдаленные выкрики, ржание лошадей. Ида оглянулась и увидела, что их повозка зажата соседними со всех сторон — двинуться было невозможно.
Поняв, что это надолго, Ида знаком попросила у Иво бурдюк с водой и, сделав большой глоток, передала его Мэй.
Иво заговорил с одним из норманнских воинов, стоявших неподалеку от повозки. Пока их беседа не перешла в горячий спор, Ида переводила ее содержание Мэй, но потом потеряла нить разговора — речь стала слишком быстрой. Впрочем, Ида и не пыталась понять ее, она внезапно услышала чьи-то жалобные голоса. Поначалу очень слабые, они постепенно усиливались, настойчиво продолжая звучать в ее голове. Ида прислушалась, удивляясь, что голосов, которые молили о помощи, так много, и вдруг отчетливо разобрала детский крик. Он был столь пронзителен и жалок, что у Иды навернулись на глаза слезы. Она, не раздумывая, соскочила с повозки и, не обращая внимания на оклики Мэй, бросилась в том направлении, откуда, как ей казалось, доносился горестный призыв. Ида не знала, что именно будет делать, помчалась вперед, подгоняемая звучащими в этом зове ужасом и отчаянием.
Поднявшись на холм, она увидела внизу горящую деревню и с первого взгляда поняла: отряд норманнов напал на безоружных жителей и безжалостно истребляет их и грабит дома. Вскипев от ярости, Ида бегом устремилась на крики о помощи, которые теперь слышала собственными ушами. Ей пришлось прятаться за деревьями, чтобы остаться незамеченной. Скоро Ида оказалась на дальнем конце деревни. По небольшой площади, окруженной всадниками, метались из стороны в сторону несколько женщин и детей. Норманнам явно доставляли удовольствие страх и смятение жертв — они хохотали и улюлюкали. Ида нисколько не удивилась, узнав в одном из этих негодяев Ги; секунду спустя она увидела, как Ги занес меч над женщиной, пытавшейся закрыть своим телом двух маленьких детей, и опустил его на ее голову. Вскрикнув от ужаса и негодования, Ида кинулась к несчастной, которая рухнула наземь.
— Ублюдок! — подбежав, исступленно закричала она. Ги вздрогнул и выпрямился в седле, сверля ее своим змеиным взглядом. — Доказываешь свою рыцарскую доблесть, убивая беззащитных?
— А, шлюха Дрого, — злобно процедил он. — Ты совершила ошибку, явившись сюда. Никто не имеет права учить меня, кого мне следует убивать, а кого нет. Теперь ты тоже подохнешь. Я скажу, что спутал тебя с этими саксонскими свиньями.
Взмахнув мечом, он попытался ударить ее по голове. Ида чудом сумела увернуться и, изловчившись, обеими руками схватила норманна за ногу. Воспользовавшись секундным замешательством Ги, она изо всех сил рванула его вниз; Ги потерял равновесие и слетел на землю. Мгновенно вскочив, он повернулся к Иде, весь багровый от бешенства. Бросив быстрый взгляд на остальных норманнов, Ида заметила, что они не трогаются с места; судя по ироническим усмешкам, которыми обменивались всадники, происходящее их весьма забавляло.
— Ты умрешь мучительной смертью, — угрожающе прошипел Ги и снова взмахнул мечом.
Ида отпрыгнула в сторону и начала пятиться, двигаясь зигзагом и не давая Ги подойти близко.
— Я изрежу тебя на куски, так что твой дружок даже не узнает твоих останков! — скрипнув зубами, заорал Ги.
— Какая отвага! Какое мужество — зарезать слабую женщину! — презрительно бросила Ида.
Увертываясь от выпадов Ги, она продолжала осыпать его колкостями. Окончательно рассвирепев, Ги перестал следить, куда опускается его меч, и бессмысленно размахивал им перед собой. Дружный хохот окруживших их всадников привел его в полное неистовство — перекошенное лицо приняло какой-то странный, синеватый оттенок, глаза налились кровью, и в них Ида ясно прочитала, как страстно он жаждет ее смерти.
На какое-то мгновение она почувствовала панический ужас — ей совершенно некуда было деться от этой испепеляющей ненависти. Краем глаза она заметила, что несколько женщин, пользуясь тем, что норманны нашли себе другое развлечение, сумели добраться до церкви. «Господи, сделай так, чтобы святые стены оградили от опасности хотя бы этих несчастных, раз уж мне предстоит умереть!» — взмолилась про себя Ида.
— Ги, — решил вмешаться в неравный поединок один из норманнов, — мне кажется, не совсем разумно связываться с подругой Дрого. Вильгельм благоволит ему, и у нас могут быть крупные неприятности.
— Скоро Вильгельм перестанет ему благоволить, — злобно выдохнул Ги и холодно улыбнулся Иде.
Теперь уже ее лицо покраснело от ярости — она знала, что эта угроза вполне осуществима, достаточно только Ги придумать какую-нибудь чудовищную ложь и обставить все так, что она будет похожа на правду. В том, что он сумеет это сделать, Ида теперь не сомневалась. Ее замутило, и каждую клеточку охватила смертельная ненависть к этому гнусному мерзавцу. Ну почему Господь не вложит в ее руки хоть какого-нибудь оружия, чтобы она могла отрезать ядовитый язык подлого норманна!
— Ты глуп, если думаешь, что твоя ложь может причинить вред такому человеку, как Дрого, — сжав зубы, произнесла она, стараясь говорить ровным тоном, чтобы не выдать своего страха. — Ни одна из твоих подлых выдумок не сокрушит Дрого. Почему ты не вызываешь его на открытый и честный поединок, как настоящий мужчина? Да потому, что ты на это не способен! Ты только и умеешь, что нашептывать сплетни и ложь, как мерзкая старуха.
— Ах ты, грязная саксонская шлюха! — сопя от ярости, проревел Ги.
— Такие бравые речи — и так мало дел! Издав хриплый выкрик, норманн бросился на Иду.
На сей раз у нес даже не было сил, чтобы отскочить: еле увернувшись от меча, она в отчаянии поставила яростно рванувшемуся к ней Ги подножку. К немалому ее удивлению, этот детский прием сработал — норманн с грохотом рухнул на землю. Ида прыгнула на него, полная решимости разоружить своего врага до того, как тот поднимется на ноги, Ги бешено сопротивлялся. Иде удалось лишь сорвать с него шлем и крепко вцепиться в волосы. Собрав все силы, она ударила его головой о землю. Ги заорал, выпустил рукоятку меча и схватил Иду за руку, пытаясь освободиться; в тот же момент Ида ловко соскользнула с него и схватила меч.
На короткий миг, когда она почувствовала в руках оружие, девушку переполнила радость победы. Но только на миг — подойдя сзади, один из людей Ги резко вывернул ей руку. Ида вскрикнула от боли и выронила меч. Ги тут же вскочил и ударил ее по голове с такой силой, что Ида упала.
Не успела она опомниться, как Ги набросился на нее и сдавил шею железной хваткой. У Иды потемнело в глазах. Если она немедленно не освободится, то неминуемо погибнет. Чувствуя, что задыхается; Ида нечеловеческим усилием отвела ногу назад и из последних сил заехала Ги башмаком прямо в промежность. Удар оказался точным — захрипев, Ги моментально выпустил ее и схватился за свой пах. Не теряя времени, Ида, в свою очередь, вцепилась в горло Ги, и тот начал судорожно хватать воздух ртом. Но Ида слишком ослабела в этом неравном поединке. Разжав пальцы, она оттолкнула Ги и, пошатываясь, встала.
