Константин Миронов отошел на несколько шагов. На его лице исказилась печать боли и страдания.
Убить человека - нелегкий труд.
Он решался долгие часы и убеждал себя, что другого выхода у него нет. Он не позволит дочери стать убийцей, сесть в тюрьму и принять на душу смертельный грех. Все испытания примет на себя. За нелегкие решения и последствия ответит только он. Отец для Милены. Дедушка для Богдана.
Вся свинцовая ноша его. Он сам все сделает и сам исполнит приговор.
На синей футболке Константина появилось обширное мокрое пятно. Кровь пропитывала синюю ткань, делая ее блестящей и черной. Мужчина медленно осел на пол у дерева. Прислонился к стволу векового тополя у дороги.
Прижал ладонями рану от пули.
Его лицо стало бледным. Он до последнего следил взглядом, как сбегались охранники вокруг Юсупова. Они громко кричали и звонили в скорую. Вызывали экстренную реанимацию.
Он справился. Успел нанести смертельное ранение Шамилю. Теперь его дочь свободна от обязательства. И последней его мольбой перед отключкой было, чтоб бандиты все таки отпустили Богдана. Потому что он до них не успел добраться...
* * *
Милена Ксавье.
Я вышла из душа. Накинула футболку Шамиля и его спортивные шорты. Мои вещи разгневанный любовник превратил в непригодные тряпки. Роскошным дорогим платьем теперь только полы можно мыть. Я пригладила руками волосы и устало выдохнула.
Может и хорошо, что Шамиль обнаружил яд, выбил из меня правду. Сама я б могла не решиться все рассказать.
Юсупов намекнул, что убил Рината, значит держать моего сына у преступников больше не было мысла. Я надеялась поговорить с Шамилем, когда он вернется. Упросить его помочь в поисках ребенка. Мне казалось, что мужчина не такой жестокий и холодный, как хочет выглядеть в моих глазах. Он согласится поспособствовать вызволению Богдана, я в это свято верила.
Я подошла к окну и приоткрыла створку, впуская свежий воздух в его спальню.
Я чувствовала себя обессиленной. Безумно уставшей от всех испытаний, что на меня свалились.
Очень хотелось перемотать время на месяц назад. Когда мы с папой сидели на кухне. Пили кофе. А Богдан беспечно лепетал на своем детском языке, просвещая нас, дремучий лес, во все тонкости игры Майнкрафт. Тогда сынок уплетал утреннюю кашу и с деловым видом прихлебывал апельсиновый сок, готовясь пойти в садик.
Душевные семейные посиделки для меня значили больше всех сокровищ мира. И я многое б отдала за машину времени. Чтоб вернуться в этот миг и зависнуть в нем навечно.
Позже я бы поступила иначе. Не приняла б ни одного необдуманного решения. Послала бы Стеллу далеко и надолго, безвозвратно ампутировала наше общение. Не приехала бы за ней в Царские дачи и не встретилась бы с Шамилем Юсуповым. Тогда все было бы по прежнему спокойно и умиротворенно в моей жизни. И сейчас, среди ночи, я б не дрожала от страха перед неизвестностью судьбы моего любимого сына. Я бы обнимала Богдана в нашей кровати. Крепко прижимала б его тело к себе и целовала пухлые щечки сына.
К сожалению, реальность давила плечи непомерным грузом. Сгибала меня пополам, не давая разогнуться и вдохнуть кислород полной грудью.
С улицы прогремело несколько выстрелов. В ночной тишине они казались оглушительными. Сердце сразу упало в пятки от предчувствия беды. Там Шамиль и кто то стреляет. Только бы не в него...
Я резко распахнула окно и вылезла наполовину, стараясь рассмотреть что творилось за высоким трехметровым забором. Охранники сбегались к открытой двери и шумно галдели. Переговаривались в рацию и звонили по телефонам. В свете луны я увидела, как в их руках зажаты пистолеты.
Взволнованные мужчины отдавали и принимали команды.
Было невозможно разглядеть в этой толпе, что произошло.
Я соскочила с подоконника обратно в комнату и побежала босиком прочь из комнаты.
Там, за стеной крепости Юсупова произошло что то непоправимое и ужасное. Я чувствовала, что выстрелы достигли цели. Молилась только, чтоб ей был не Шамиль.
До этой секунды я и не догадывалась, как этот надменный суровый мужчина стал мне дорог. Впитался под кожу и завис под самыми ребрами. Сердце пропускало тревожные биты. Скакало в груди галопом, норовило выскочить и разбиться о плитки пола.
Только я смирилась с тем, что жизни мужчины не грозит опасность, как в одночасье все изменилось.
Дверь в дом была раскрыта настежь. Несколько мужчин озабоченно метались по кухне, не обращая на меня внимание. Они собирали полотенца и хватали бабины салфеток. Выбегали обратно на двор, толкая меня.
Меня увлекла волна всеобщего безумия, и я устремилась босиком по асфальтированной дороге. Роллетные ворота подняли. Несколько джипов завели и вывели из гаражей, готовых ринуться в ночной город.
Охранники кричали. Голос одного был самый громкий. Он отдавал приказы. Был начальником смены.
Чем ближе я подходила, тем отчетливее слышала обрывки фраз
- Бля. Не трогай. Не вытаскивай нож. Ждем скорую... На, прижми сильнее...Смотри за этим ублюдком... Он тоже еще жив...Главное, чтоб Шамиль Амирович дотянул до реанимации...
Я уже могла различить очертания тел. На полу лежал бледный, как пустой холст Юсупов. В боку слева у него торчал нож. И его рукоятка мне была слишком знакома. Ведь я сама этим ножом разделывала мясо и резала рыбу. Это был мой кухонный нож!
А у дерева, сидя в натянутой позе, находился мой отец!
Один из мужиков склонился к нему и прижимал к его груди с двух сторон два полотенца.
Папа совсем печально выглядел. Щеки впали, а под стухающими глазами разливалась темная синева. Его руки висели вдоль тела. Он не шевелился. Лишь иногда морщил лоб и втягивал рывками воздух.
- Папа, папочка!- в ужасе от этого кровавого зрелища я истошно закричала. Сразу кинулась к отцу. Все, кто был мне дорог, находились на волосок от смерти. Шамиль лежал без сознания с ножом в боку. Отец еле держался при памяти. И его уже тоже старуха с косой утягивала в мрачный коридор без света в конце.
- Влад, тут девка. Что с ней делать?- свирепо оттолкнул меня один из охранников и я упала на попу в уличную грязь.
Мужчина возле Шамиля четко скомандовал
- Уведите эту суку в дом. По ходу, это ее батя пришел свой суд вершить. Если Шамиль Амирович не выкарабкается, то с ней захочет потолковать Рамазан Амирович. Он с нее живой три шкуры спустит за брата,- он кивнул в мою сторону.
Двое верзил направились на меня.
Я громко рыдала, заламывая руки. Боже, как же так...Такое вселенское горе! Беда!
Отец умирает. Шамиль умирает. А Богдан до сих пор в плену!
Меня подхватили на руки, перекинули через плечо. Я захлебывалась от рыданий и умоляла пустить меня к отцу и к Шамилю. Но никто не собирался меня слушать. Амбал затащил меня в дом и спустился в подвал. Открыл одну из дверей и бесцеремонно скинул меня на сырой пол. Я кинулась к двери, но он с силой толкнул меня в грудь, и я отлетела почти до противоположной стены. Больно ударилась об плитку на полу головой. Почувствовала, как кровь потекла по затылку, а в ушах стоял металлический звон. Но я все равно снова встала на дрожащие ноги и поплелась к просвету в дверном проеме.
