Еще этот сон накануне. Нервы как струна.
Тяжелая дверь кабинета открылась. ДалгетХан вошел первым. За ним Такар и остальные. В полном молчании закрылась дверь...
И тут Далгет хлопнул его по плечу, а эти двое заржали.
- Видел бы ты свое лицо, большой желтый брат! - давился Саха.
- Ладно, ладно! - хохотнул Далгет и обернулся к Захри. - Наливай!
А Захри уже разливал по бокалам янтарную жидкость. Все сразу расселись по креслам и диванам и оттянули в сторону удавки галстуков.
Такар чувствовал себя идиотом. Разыграли, сволочи. Ему бы разозлиться, но он сейчас был на таком подъеме, что самому хотелось хохотать в голос.
Когда первый тост был выпит, Далгет уселся за свой стол и кивнул Захри:
- Рассказывай!
И тут же закрыл лицо рукой, плечи его затряслись в беззвучном смехе. А Такар нервно заерзал, думая - о чем это он не знает? Что тут еще могло произойти такого?
- Шшшто расссказывать? - с невозмутимым видом протянул Захри. - Сссбежали Инар с Ясссминой.
Да ладно?! Такар от удивления дернулся на диване. Подумать только, асур такой правильный был, не хватало только нимба.
- Ага! Ты же сам их и отпустил! - забирая у Захри бокал, Саха смеялся в голос.
- А шшшто было делать? - деланно вздохнул тот и развел руками. - Если не можешшшь пресечь беспорядки, их надо возглавить.
- Ладно, хорошо, - Далгет провел ладонью по лицу, пряча улыбку, и махнул рукой Сахе. - Открывай, пусть заходит!
Теперь уже «торжественная» Умрановская встреча ждала Инара. А после того, как грозный тесть Захри довольно ощутимо ткнул асура в плечо и пригрозил выдрать хвост, все расселись снова. Хохотать и обсуждать прошедшие события.
Пока Далгет не сказал:
- Ну все, почти все в сборе. Сейчас еще подойдут Гадес с Дилей, и останется обговорить только один вопрос. Как будем играть свадьбу?
***
Пока мужчины, запершись в кабинете, выпивали, хохотали, обсуждали и спорили, невесты уже успели ответить мамам на сто вопросов. Дальше расчувствовавшиеся Рази и Наиля отправились к Лере, запивать счастье игристым и вспоминать свое.
Казалось бы, было только вчера. Да...
А девушки заперлись в Асиной комнате, делились впечатлениями и сплетничали.
О, эти девичьи разговоры, состоящие из двусмысленных намеков и междометий! Никто, кроме них самих, ничего не поймет. Для этого надо знать тот самый кодированный женский язык.
Наседали на Асю.
- Ой, ну ты что?
- Ну...
- И?
- Ой, я не могу... Говори уже!
- Ну... Да!
- Подробности, сестра, подробности!
- Иди ты к черту! Вот!
И тут Ася задрала блузку, оголила живот и показала Матри. Раздался смех, а потом посыпались замечания:
- О-о, видать ооочень старался!
- Конечно, столько лет растил!
- Ладно вам! - отшутилась она и махнула рукой Ясмине. - Свою показывай.
Ясмина встала, покосилась на них:
- Девчонки, только не смейтесь.
И со страдальческой гримаской приспустила штанишки-шортики. Янтарная кобра кольцом обвила правое бедро и умудрилась переползти на попку. Теперь с заднего ракурса казалось, как будто Матри хитро выглядывает из-за угла.
Они показывали пальцами и просто катались с хохоту.
Потом настала очередь Дили.
Ася с Ясминой подсели к ней с двух сторон.
- А как было у тебя? - тихонько коснулась ее руки Ясмина.
Ведь у Дили нет и уже никогда не будет Матри. Брачный обряд у них прошел совсем по-другому. Все так странно и страшно, и ново, и шокирующе. Не верилось, как Диля вообще решилась на такое.
- У меня? - проговорила Диля.
И улыбнулась, глядя куда-то в сторону. Потому что слишком ярко ей все помнилось.
***
Дом, в который он ее перенес.
Дом поразил, показал очень многое. Диля знала, что Гадес затворник. Что он живет в квадратной башне из черного камня, и в этой башне только каменная дверь внизу и нет окон. И даже асуры не ходят в дом к Смотрящему, только Эрида и Рохас. Его боятся, Смотрящий - маг смерти.
Она знала о нем все. Но только оказавшись здесь, по-настоящему поняла. Он такой же, как и его дом. Неприступный, неуязвимый, закрытый от всех снаружи.
А внутри, за стенами черной башни - другой мир.
Несколько уровней, атриум, верхний свет. Солнце днем, живой огонь ночью.
Под ногами ковер из цветов.
Купальня с бассейном, в котором они вдвоем. Теплая вода. Его крупное, крепкое тело рядом, поджарое и стройное. Литые мускулы, смуглая кожа, гладкая, горячая, словно полированный гранит, разогретый солнцем. Терпкий запах, пьянящий и пряный, как хмельное вино.
Она смотрела в его черные глаза и спрашивала безмолвно:
«Почему ты молчал, не подходил, поворачивался ко мне спиной?»
И видела в них другое:
«Зачем ты мучила меня, отворачивалась, как будто я прокаженный? Я был тебе противен?»
Ничего этого не было сказано вслух, ни одного слова. Оба знали ответ. И все, что разделяло их, осталось в прошлом.
Мужчина медленно поднял ее руку и поцеловал. Под его губами вспыхнуло древними рунами скрытое под кожей кольцо - магический знак того, что отныне и навсегда они вместе. Потом он положил ее руку себе на грудь, туда, где громко стучало сердце. Словно вложил его ей в ладонь.
А дальше память подбрасывала яркими вспышками.
Дыхание медленное, тяжелое, его руки на ее плечах. Спускаются ниже, обжигают, касаются невесомо, тягуче. Обжигают, как лава! Искры под веками, искры под кожей.
Вот она у него на коленях, на краешке ложа.
Ей вести, ей выбирать, ведь она ведьма.
Толкнула его на спину, нависла над ним, разводя ладони, сминая гладкую смуглую кожу на груди. Прикусила крепко там, где стучит сердце. Выступила маленькая капелька крови. Слизнула, попробовать на вкус, запомнить.
И в следующий миг он сверху. Держит ее руки над головой.
- Смотри мне в глаза, - низко подрагивает его голос. - Смотри, сколько сможешь.
Сильные ладони сжимают ее запястья, нежно, но крепко. Он забирает ее боль. Одно движение, как в танце. Не вырваться из бездны его взгляда. Не расцепить рук.
«Не закрывай глаз, смотри, как я делаю тебя своей».
