— Боже, ты жалок! Как ты жалок! — прорыдала она. — Я думала, ты мужчина, а ты… тряпка! Сколько ты его хранишь, сколько? Год, два, три? Бросили тебя, да?! А ты забыть не можешь?! Права я, да?! Ты сам только привык бросать, вышвыривать! А когда тебя… как вещь ненужную?! Приятно это?!
— Отдай!
— Нет!!! — завизжала Альбина. — Это моё! Ты подарил!
— Зачем он тебе? Я всё равно собираюсь от него избавиться. Хочешь, куплю тебе что-нибудь другое? Только не надейся ни на что. Пожалуйста. Не мучайся так и меня не мучь. Я… скоро женюсь. Мы с ней сговорены давно… ты ведь знала об этом, я никогда не скрывал, что мы с тобой… не навсегда… Я не люблю тебя и не любил никогда. Ты всё знала. Чего же хочешь от меня теперь?
Альбина затихла, повернула к нему заплаканное лицо:
— Хочу видеть тебя хоть иногда. Не отдам.
— У меня есть запись с видеокамер… того, что ты устроила в моём доме. Я не хочу заявлять, но если будешь настаивать, я дам этому ход.
— Пусть.
— Пойми же! — Ренат повысил голос. — Всё это разрушает и тебя, и меня!
— Пусть. Если ты хочешь выбросить браслет, зачем тогда забираешь? Я тебе не верю. Ты всё ещё её любишь. Признайся!
Он прижал руки к лицу:
— Я сам не знаю. Я запутался. Поэтому решил всё изменить. Начать новую жизнь.
— И для меня в ней места нет?
— Прости. Я не знал, что ты…
— Влюблюсь, как безумная? Буду у тебя в ногах ползать? Унижаться буду? Да, буду. Я согласна на всё. Женись. Только приходи ко мне хоть иногда.
— Ты меня совсем не знаешь. Если я женюсь, никогда не стану изменять жене.
— Станешь! Потому что это ты, Ренат Муратов. Ты и мне всегда изменял! Всегда! Каждую ночь! Трах@л меня, а думал о ней! Знаешь что? — Альбина спрыгнула с кровати, бросилась к комоду. — На, подавись! Всё равно вернёшься! Потому что не сможешь каждый день спать с той, кого не любишь. А я буду ждать. Я хотя бы знаю, что тебе нравится в постели! А твоя будущая жена это знает? И это не я тебя разрушаю, а она! Твоя Марина! Когда ты это поймёшь?!
Ренат подобрал браслет с пола, молча надел рубашку, схватил пиджак и вышел, хлопнув дверью.
Альбина лихорадочно набрала номер гадалки, забегала по комнате, дожидаясь ответа:
— Вы всё неправильно сказали! Он собирается жениться на той, другой! Вы говорили, что не женится, а там всё решено!
— Нет, — голос Норы прозвучал очень уверенно. — Я видела совсем другое. Забудь же, говорю. С той стороны опасности нет! Он приходил?
— Да. Я… я отдала ему браслет. Он угрожал.
— Вот как, — протянула гадалка. — Значит, всё сложнее, чем я думала. Приходи, поговорим.
— Я знаю ЕЁ имя. Если это нужно.
— Может, и нужно.
— Марина. Её зовут Марина.
[1] Здесь. По отчеству
[2] Уронила, потеряла!
Где теперь её найти?
Где теперь её найти? — Ария Барбарины из оперы «Свадьба Фигаро»
[3] Не найти мне!
Не найти мне!
Уронила, потеряла,
Не найти её теперь!
Глава 19
Омлет у Марины получился, на её взгляд, не очень, но Игнат и Георгий Терентьевич ели и нахваливали. Или всё же завтрак был вкусным, и дело было в её собственном, вечно подводящем её аппетите? Она гоняла по тарелке ломтик сладкого перца и ждала, когда можно будет уйти к себе. Кардашев отменил сеанс рисования, сославшись на дела в городе.
— А Марину крёстный на свиданку пригласил, — вдруг выдал Игнат, наливая сливки в чай.
Марина, неохотно жующая несчастный перчик, закашлялась. Кардашев отложил вилку и посмотрел на неё, слегка нахмурившись. Неодобрения, впрочем, в глазах его она не увидела, лишь раздумья. Художник подумал и сказал:
— Что ж, я предполагал это с самого начала.
Марина покраснела, вспомнив, как решительно опровергала все предположения об их с Танниковым романтических отношениях:
— Это не то, что вы…
— То, то, — мстительно повторил Игнат. — У дяди Бори не бывает «не того».
— Мы просто хотели пройтись по городу, праздник ведь… — немного раздражённо проговорила Марина.
— А ведь точно! — сказал Георгий Терентьевич. — Завтра День Города. Мергелевску двести лет. Не стоит сидеть дома в такой день. Вы ведь не из Мергелевска сами, Марина Павловна?
— Нет. Когда-то давно… жила здесь. Но с тех пор город изменился.
— Вот и познакомитесь с ним заново. Борис хорошо знает здешние интересные места…
— … злачные, — многозначительно вставил Игнат.
— … попросите его поводить вас по галереям. В Мергелевке несколько хороших галерей. Боря может часами говорить об искусстве, это его конёк.
— Это очень… мило, но я, наверное, не пойду… всё же. Мне… надеть нечего.
— О, извечная женская проблема, — Кардашев рассмеялся. — Впрочем, ни одну даму на моей памяти она не останавливала. Кстати, Марина Павловна, я как раз собирался перевести вам, помимо аванса, и ту сумму, что вы потратили на питание Игната, пока меня не было.
— Что вы, — пробормотала Марина смущенно, — не стоит!
— Даже и не пытайтесь спорить! Я знаю, почём сейчас продукты, а ведь вы далеко не экономили на аппетите сего нахального проглота. Я подсчитал приблизительно, а вы уж подкорректируйте. Вот вам и повод приодеться. Девушки ведь любят шоппинг.
— Я плохо разбираюсь в современной моде, — склоняя голову над чашкой и не зная, как ещё откреститься от предстоящего свидания, сказала Марина.
Игнат прыснул, наверняка вспомнив её наряд в день концерта:
— Дед, ты б видел, в чём она… — и прикусил язык, поняв, что сейчас проговорится.
— Правильно, внук, подал идею! — оживился Георгий Терентьевич. — Ты-то Марине Павловне с покупками и поможешь!
— Я?! Он?! — одновременно вскричали Игнат и Марина.
— Совершенно верно. Моя дочь Люся — большой знаток моды. Игнат с детства вращается во, в некоторым смысле, фэшн кругах. Внук, ты же сам жаловался, что мама затаскала тебя по показам в недавнюю поездку, в Москве. Вот и посоветуй что-нибудь из свежеувиденного.
— Пипец, — тихо и обречённо сказал подросток.
— А вы не думайте, Игнат не такой простак, каким кажется. Девушка его бывшая на его вкус просто молилась.
— Ну дед!
…
— А где теперь твоя девушка? — с любопытством спросила Марина, когда они с Игнатом вышли из дома.
— Уехала, — подросток насупился. — Поступила в другой вуз, в Ростове.
