— Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь? —
спросила мягко Джейн, когда они ехали в гостиницу после работы. Билл только
покачал головой и отвел глаза, но Джейн было ясно, что у него что-то неладно.
Когда он наконец посмотрел на нее, это был взгляд усталого старика.
— Нет, спасибо.
«Славная женщина, — думал Билл, — хотя у меня с
ней мало общего. Она все время говорит о детях». Но по-настоящему его сводила с
ума Габриэла. Она все время была такой дружелюбной и веселой, словно щенок, в
любую свободную минуту готова была с ним репетировать, он же не хотел ее
видеть. Габриэла слишком напоминала ему Сэнди, а от этого Биллу на душе
делалось еще сквернее…
Даже Мел заметил, что парень помрачнел со времени их
приезда. Однако когда он вечерами с режиссером просматривал отснятый материал,
оказывалось, что, несмотря ни на что, игра Билла безупречна.
— Хорошо у него идет, — признавал режиссер. —
А когда успокоится, будет еще лучше. Он такой нервный, что того и гляди
взорвется. Но он знает свое дело. Парень — профессионал.
Именно это спасало Билла и заставляло других мириться с его
черным настроением. Вообще-то он сильно ворчал только на Габи. Но у той были
свои проблемы, о которых она никому не говорила. Ее мать звонила ей по пять раз
в день и умоляла провести Рождество с родителями. Уговоры матери с каждым днем
становились все настойчивее, и Габриэла с трудом сохраняла спокойствие. Она
устала объяснять:
— Мама, я работаю по восемнадцать часов в сутки, каждый
день встаю в полпятого утра.
— Но ты же должна есть. Почему бы тебе не поесть у нас?
В вечернем платье, с двумя сотнями ближайших друзей семьи…
Габриэлу такая перспектива не устраивала.
— Я ем у себя в номере и обычно репетирую с другими
актерами.
Пока это была только Джейн, но Габриэла все еще надеялась в
свободное время порепетировать с Биллом. Она была уверена, что это положительно
отразилось бы на их игре.
— Это вредно для здоровья, дорогая. Ты должна выходить.
— Я тебе сказала. Я приду в Сочельник.
— Ты здесь три недели, а мы тебя до сих пор не видели.
Приходи завтра вечером. Будут все твои старые друзья. Всем не терпится тебя
повидать.
Это была не правда. Габи знала, что до нее никому нет дела.
У родителей собирались только их друзья, люди, которых она ненавидела, —
самые именитые люди Нью-Йорка. К их обществу и образу жизни она питала
отвращение с детства и сейчас не изменила своего отношения. Эти люди никогда не
были ее друзьями. Для них она всегда была всего-навсего «дочерью Шарлотты и
Эверетта».
— Мама, я правда не могу. И мне нечего надеть. Я все
оставила в Калифорнии.
Это было не совсем так. У нее были вечерние платья от
Франсуа Брака, которыми она могла пользоваться. Никто не стал бы возражать. Она
знала, что Сабина уже надевала два или три вечерних туалета, отправляясь с
Мелом на приемы, и возражений не было, пока наряды годились для съемок.
— Я позабочусь, чтобы тебе что-нибудь прислали от
«Бендела».
— Я не хочу "что-нибудь от «Бендела», —
процедила Габриэла сквозь стиснутые зубы. — Я не хочу приходить.
— Мы ждем тебя в семь тридцать. Разговор закончился.
Габриэла осталась сидеть, уставившись на телефонную трубку, которую держала в
руке.
— Проклятие! — вырвалось у нее. Ее мать не
изменилась. Теперь она хотела, чтобы Габи явилась на прием по случаю
наступающего Рождества. Она по-прежнему воспринимала дочь как ребенка, которым
можно командовать точно так же, как во времена ее учебы в школе святого Павла и
даже в Йельском университете. Родители просто не хотели считаться с тем, что
Габриэла стала взрослой. Даже сейчас, когда она жила на Западном побережье и
делала там карьеру актрисы. Для них это ничего не значило.
На следующее утро Габриэла встала с отвратительным
настроением, впрочем, идеально подходящим для сцены, в которой ей предстояло
сняться с Биллом. Согласно сценарию между ними должна была произойти крупная
перепалка, и все получилось очень натурально. Габи кричала на Билла и даже
чем-то в него запустила. Если бы они репетировали неделями, лучшего эффекта не
добились бы. Покидая съемочную площадку, оба были довольны, хотя и не
поделились этим друг с другом. Габи вернулась в свою гардеробную и неохотно
выбрала платье: скромное, вечернее, черного бархата, расписалась за него,
положила в пластиковый чехол. После работы она забрала платье в лимузин,
который вез ее и Джейн в гостиницу.
— Ты куда-то собираешься? — ласково спросила Джейн.
Она была необыкновенно мила со всеми, иногда Габи делалось жаль ее. Казалось,
что Джейн чувствует себя одиноко, и похоже было, что она увлечена Заком. Она
тоже явно нравилась Заку, но во что-то конкретное это не выливалось.
— У меня просто встреча с друзьями. Я раньше здесь
жила, — почти извиняясь, сказала Габи, и Джейн за нее порадовалась.
— Мои дочери завтра прилетают из Лос-Анджелеса. Я
думаю, что возьму их с собой на съемки, пусть посмотрят, пока у нас не начался
рождественский перерыв.
— Для них это будет интересно, — произнесла
Габриэла без энтузиазма. Машина ехала по Мэдисон-авеню, мимо нарядных витрин
лучших магазинов, но настроение у Габи было далеко не праздничным. Она знала,
что квартира ее родителей будет оформлена с излишней роскошью. Еще в пору ее
детства там все было крайне искусственным и слишком идеальным, показным. Не
хватало теплоты и уюта, которых так хочется на Рождество.
В гостинице, попрощавшись с Джейн, Габриэла пошла
переодеться, задавая себе вопрос, почему она все-таки поддалась на уговоры
пойти к родителям? В семь пятнадцать она вызвала лимузин.
Когда Габи, с высокой прической, в красивом платье,
спускалась вниз, то была похожа на маленькую принцессу. В вестибюле она
столкнулась с Биллом, который шел с охапкой газет и журналов. В его взгляде
мелькнуло любопытство. Габи улыбнулась и завела разговор о сыгранной с ним в
этот день сцене.
— По-моему, было классно.
— Все тоже так считают, — ответил Билл равнодушно.
— А ты?
— Всегда можно сыграть лучше. Он постоянно критиковал
все и всех. Джейн пыталась оправдать его, считая, что он несчастен, но Габи
такое объяснение не устраивало. Ей было непонятно его угрюмое поведение.
— Не суди себя так строго.
— А я не сужу. Я просто знаю, что не играю так, как мог
бы. На вечеринку собралась?
Габи удивилась, что его это заинтересовало, обычно он едва
здоровался.
— Просто повидаться с друзьями.
— Отличное платье. В костюмерной одолжила?
В его вопросе прозвучала ирония, и Габи зарделась, хотя сама
ненавидела себя за это.
— Да, но я расписалась за него, если хочешь знать.
