— Долг мужа — служить Родине, — шутливо козырнул Никита свободной рукой, — а долг жены — ждать супруга, промокая платком слезы, стоя возле окна.
— Ах, ты…! — развернулась к нему Тамара и заполыхала праведным гневом, отчего в комнате ощутимо похолодало. Даша ойкнула и мышкой нырнула под руку Никиты. — Так вот какие мысли у тебя в голове крутятся! Какое низкое коварство! Даша, ты поняла, зачем господин Назаров женился на нас обеих?
— Ты его лучше знаешь, — хихикнула девушка, прижавшись к мужу. — У меня еще нет такого богатого опыта!
— Да чтобы потешить свое эгоистическое право власти над двумя красивыми молодыми женщинами! В романтика не наигрался, да?
— Ничего подобного! — Никита рассмеялся и отбил легкий магический удар. Яркие зелено-алые протуберанцы ауры Тамары всколыхнули воздух. От жены пошла такая волна тревоги и любви, что всколыхнула чувства не только волхва. Даша сильнее прижалась к нему. Где-то со звоном лопнул плафон светильника. — У меня и в мыслях не было тешить свое самолюбие…
Уже тише сказал он, и тут же оказался в крепких объятиях. Четыре руки обхватили его, переплетая тонкие пальцы между собой.
— Я не хочу, чтобы ты не участвовал в этой непонятной чертовой возне, — пробормотала Тамара. — Не хочу, слышишь? Даже если тебя заставят… Почему другие пользуются любой возможностью, чтобы остаться в резерве и не совать голову в огонь?
— Наверное потому, что я ближе всех стою к императору, — проглотив тяжелый комок, вставший в горле, ответил Никита. — Это я возвращаю долги за те крохи счастья, что я получил от жизни.
— Все равно несправедливо, — снова шмыгнула носом Даша, впервые ощутив энергетику любви, ставших близкими ей людей. Она была настолько осязаемой и плотной, что обволакивала девушку от макушки до кончиков пальцев на ногах. Не удержавшись от нахлынувшего восторга, Даша сильнее обвила руками не только мужа, но и Тамару, пытаясь получить мощнейший заряд Силы, исходивший от обоих. Подарок Никиты — статуэтка Асии — осветился и стал переливаться всеми оттенками от зеленого до изумрудно-аквамаринового.
Первым очнулся Никита. Он с удивлением погладил по мокрым щекам своих красавиц:
— Девчонки, да что с вами? Я же не на войну ухожу! Может, и вовсе никуда не поеду! Где-нибудь в штабе Западного округа проведу консультации — и вернусь!
— Помолчи, — промурлыкала Тамара, купаясь в жарких, насыщенных Силой волнах магии. — Не мешай наслаждаться моментом единения дружной семьи. Ты не часто нас балуешь.
Никита мог бы легко отмести шутливую претензию, но ответил совсем иначе, крепко прижимая к себе супруг.
— Я вас люблю. И никогда не оставлю одних в этом огромном мире. Обещаю не лезть на рожон.
— Пожалуй, попрошу Дуарха присмотреть за тобой, — с серьезным видом произнесла Даша.
— А я — Полину, чтобы отдала папе на время своих Гончих, — подхватила Тамара. — И не говори, что одного Зверя тебе хватит…
…Никита на цыпочках зашел в детскую спальню. В последнее время это стало своеобразным ритуалом. Никита чувствовал вину за частые отлучки из дома, совершенно не имея времени заниматься с детьми. Но сейчас он преследовал иную цель. Возросшие возможности Полины прощупывать грядущее с помощью своего Дара и давать абстрактные предупреждения могли сейчас помочь Никите. Ведь не ошиблась же дочка, когда предупреждала, чтобы он не совал свой нос на озеро.
Поправив на Мише сползшее одеяло, он долго вглядывался в его умиротворенное во сне лицо, словно пытался найти знакомые черты самого себя в детстве. Улыбнулся. Мальчишка будет красивым, взяв самое лучшее от Тамары. Говорят, счастлив тот мужчина, который перенял черты матери. Не важно. Самое главное: в Мишке и в Ярославе течет его кровь. Род жив.
Он осторожно присел на самый краешек кровати Полины, зная, что дочка не спит.
— Опять уезжаешь? — с серьезным выражением лица спросила Полина. Зеленые глаза в полутьме казались бархатисто-черными с искорками звезд.
— Так надо, — вздохнул Никита. — Скажешь что-нибудь?
— Ты едешь спасать своего друга? — последовал очередной вопрос дочери.
— Друга? — удивился волхв, не ожидая такого ответа. — Да… наверное. Меня попросил спасти очень важного человека.
— Он не твой друг, — возразила Полина. — Твоей помощи ждет человек, которого ты хорошо знаешь.
Полина, как обычный любопытный ребенок, могла задавать любые вопросы, присущие ее возрасту, и сама же отвечать на них. И никто не пытался искать в них двойное дно, пророчество. Раз ребенок молчит — ломать голову и волноваться не стоит. Когда дочка почувствует неприятности или события, затрагивающие семью, то сама скажет.
Так что странный, на первый взгляд, вопрос про друга, чрезвычайно насторожил Никиту. Все друзья и соратники находились рядом: кто в «Гнезде», кто в поселке, а кто и на туристической базе «Озерная». Кого можно, всех собрал вокруг себя.
— Интересно, что за друг? — решил схитрить Никита, сделав напряженно-задумчивое лицо.
— Ты давно его не видел, — сделав большие глаза, прошептала Полина.
Неужели Полозов? Сердце провалилось куда-то вниз. Как же он забыл об Олеге! Сколько лет о нем не слышно! Сгинул в далеком Китае? Или попал в большую неприятность, но не может подать весточку? Но ведь, скорее всего, Никиту пошлют на Балканы. И нужно исхитриться, чтобы из Азии попасть в Южную Европу. Вряд ли это Олег. Что может подвигнуть Полозова проделать такой длинный путь?
— А ты можешь сказать, как его зовут? — с последней надеждой спросил Никита.
— Нет, не могу, — по-взрослому вздохнула дочка. — Я же маленькая. Сил не хватает.
Достойный ответ папочке. Не может четырехлетний ребенок, пусть и не по годам развитый, оценивать свои видения. Никита мог только догадываться, как дочка видит грядущее, и какие силы прилагает, чтобы разобраться в извилистых тропках вариантов. Значит, его поездка уже заложена в канву будущих событий, и Полина разглядела именно ее.
Пропавший советник императора в неспокойном регионе, да еще с секретными документами — очень лакомый кусочек для иностранных разведок. Балканы сами по себе кипящий котел противоречий, под который активно подкидывают дровишки турки и албанцы. А если туда еще и европейцы нос сунут… Черт, неужели кроме него нет подходящей кандидатуры? Скрыв досаду на лице, Никита пожелал спокойной ночи ребенку и вышел из детской комнаты.
Гадать о причинах вывода его из резерва Генштаба сейчас не имеет смысла. Великий князь все обстоятельно разъяснит, и заодно ненавязчиво напомнит зятю о долге перед государством. Чтобы еще больше проникся.
Но больше всего Никиту одолевал вопрос: кто этот друг, чье спасение куда важнее князя Белёвского, и что он вообще делает на Балканах?
Петербург
Никита
Каждое появление Никиты на Обводном радовало Олю. Ей было чем похвастаться перед названным братом. Девушка уже освоилась в особняке, который исподволь стала считать родным, и чувствовала себя настоящей хозяйкой. Внимательный взгляд сразу бы уловил, насколько подтянулась охрана, пропала беспечность, и ленивая нега сменилась удивительной аурой деятельности.
