Пилюгин свирепо нацелил на Голомёдова очки, и сжал сухие кулачки, явно готовясь отомстить за невинно убиенного инквизицией Джордано Бруно. Но Василий, вовремя открыв банку пива, отвлек его внимание:
– Николаич… Ты не кипятись. Ты нам лучше про генерала расскажи.
– О! Какой это был человек! Лев Аристархович Бубнеев. Герой войны! Почти полвека в армии. Орденоносец. Обладатель именного оружия! Фаворит самого императора. Конечно, после того, как веками переписывалась наша история, подробности трудно было восстановить. Но лично я убежден, что в имение генерала Бубнеева неоднократно приезжали его друзья – адмиралы Нахимов и Лазарев. Если хотите, мне подсказывает это интуиция.
– Да, собственно, в этом нет ничего неожиданного, – согласился Кирилл. – Думаю, факт визита доказывается самим наличием водного пути к Славину. Река есть? Есть. Адмиралы тоже. Вода создана для адмиралов, адмиралы – для воды. Они просто обязаны были приплыть сюда.
– Да, вы меня начинаете понимать! – от радости Пилюгин пришлепнул нижней губой. – Какой был человек! Лишним доказательством заслуг генерала Бубнеева лично для меня является факт их упорного замалчивания. В этом и состоит заговор. Очернить наши самые светлые страницы. А потому чем хуже эти псевдо-историки отзываются о человеке, тем лучше мое мнение о нем. Ведь даже его могилу сровняли с землей. Думаете, случайно? Нет! Все это потому, что генерал Лев Аристархович Бубнеев подлинный сын Славинской земли. Он – настоящая сволочь!
Голомёдов вопросительно взглянул на Василия. Тот поиграл бровями и утвердительно кивнул головой.
* * *
– Какой полет мысли! Я завидую! – засмеялся Голомёдов, выйдя из гостиницы и направляясь к городскому Парламенту. – Генерал-то хоть был, или ты все шутки шутишь?
– Нет. Я серьезен, сосредоточен и холоден как атомный ледокол «Снежинка» перед арктическим походом. Генерал и в самом деле был. Только хреновый он генерал, а точнее – липовый. В самом начале войны оказался у французов. Не то попал в плен, не то сам сдался. Отсиделся до конца войны. Вернулся в Россию. Генералом стал, шаркая по паркету бальных залов. Кроме того, родился он в Подмосковье, а в Славине – только портил печень дешевым вином и благополучно проигрывал в карты остатки состояния. Словом, настоящая сволочь – в этом краевед не ошибся. Только других нет. Я проверял.
– А чем этот плох? Настоящая находка! Ведь генерал? Да! В войне участие принимал? Принимал. В Славине был? Был. Что еще нужно? Кто придерется? Крутим легенду. Только настораживает меня чем-то этот твой краевед-рационализатор. Волк в овечьей шкуре…
– Не пугайся. Это не волк. Скорее, баран. Самое полезное в нем то, что он «на раз» объясняет все неувязки и нестыковки, над которыми при другом раскладе пришлось бы ломать головы нам с тобой.
– Баран в овечьей шкуре – страшная скотина. Я бы, пожалуй, предпочел иметь дело с волком.
– Ничего. Будет служить на благо, если применять дозировано. Чем абсурднее идея, тем быстрее в нее верят. «Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом». Это не я. Это Бернард Шоу.
– Там, где люди знают правду, но не имеют домыслов, они изгоняют первое, чтобы освободить место для второго. Это не Бернард Шоу. Это я. Запиши. Пригодится.
– Да уж… – почему-то грустно вздохнул Василий. – Только знаешь, иногда моя работа перестает меня забавлять.
– Да? И какая муза тебя укусила на этот раз? – Голомёдов взглянул на Василия саркастически.
– Со мной тут произошло кое-что. В общем-то, это не так важно. Но мне стало их жалко.
– Кого это «их»?
– Ну, всех их… Избирателей. Людей. Тех, которые честно живут, но бесследно уходят в никуда, потому что в истории их заслоняют дутые персонажи, вроде этого вот генерала или нашего Харитоши.
– Как можно жалеть серую массу? Эти люди искренне верят в то, что можно из нескольких сотен проходимцев создать честное правительство! Отнимать столь наивно-святую веру – преступление!
Неожиданно заскрипели тормоза, и у обочины резко остановился милицейский УАЗ. Из открывшейся дверцы выскочил коренастый сержант с бульдозерной челюстью. Голомёдов вздрогнул от неожиданности, но милиционер, вытянувшись по стойке «смирно», приложил руку к козырьку и счастливо пролаял, обращаясь к Раздайбедину:
– Здра-желай-таарщ-капитан!
Василий молча кивнул и пошел дальше. Сержант постоял немного и, не отнимая руки от козырька, засеменил вслед.
– Подвезти?
– Нет. Спасибо. Вы свободны. Служите и защищайте. – грустно сказал Василий вполоборота. Сержант постоял немного со счастливой улыбкой на лице, потом развернулся, и пошел к машине, так и не отняв руку от козырька.
– А ты, гляжу, времени зря не терял! – восхищенно присвистнул Кирилл, нагоняя коллегу.
– Да уж, не терял. Хочешь еще одну новость? Попробуй догадаться, какую фамилию носит дядя Пёдыр?
– Этот сторож из клуба? – Голомёдов остановился и наморщил лоб. – Ну, просвети…
– Болдырев. Пэ Болдырев. Так же, как и этот «мистер икс» из нашего списка кандидатов. Уловил мысль? Предполагаешь, на что согласен дядя Пёдыр за бутылку?
– Кандидат-клон? А что, из дяди Пёдыра неплохое пугало выйдет! Годится в провокаторы. Молодец, Вася! Ох, и закрутим мы с тобой дела!
И дела закрутилось немедленно по прибытии в городскую Думу.
Глава 6. Слава Ежам!
Славинский Вестник, № 45 (327) в рубрике «Событие недели» (очерчено красным маркером)
«Герой вернулся на родину…
Под Славиным найдено захоронение героя Отечественной войны 1812 года генерал-майора Льва Бубнеева
О нашем земляке, Льве Аристарховиче Бубнееве мы, к сожалению, знаем немного. Смена общественных формаций и попытки перекроить историю, к сожалению, сделали свое дело. Но небывалое мужество этого патриота и его беззаветная любовь к Отчизне оказались прочнее времени! Известно, что почти полвека (!) этот человек посвятил армии. Прославил себя на полях сражений за Отчизну, за что получил орден святой Анны второй степени и наградное оружие из рук императора. Судя по крупицам, которые удалось восстановить нашим краеведам из пепла истории, генерал Бубнеев был дружен с адмиралами Нахимовым и Лазаревым, которые неоднократно навещали своего боевого товарища в его имении. Свои дни герой и патриот окончил в Славине. К сожалению, до недавнего времени точное место его захоронения установить не удавалось. Однако благодаря изысканиям историко-культурного общественного движения «Отчизны славные сыны», которое возглавил председатель Славинской городской Думы Харитон Ильич Зозуля, историческая справедливость восторжествовала.
– Мы определили район поисков по архивным документам. – пояснил нашему корреспонденту энтузиаст движения, краевед Николай Пилюгин. – Вблизи микрорайона Промышленный Тупик (бывш. Беспутная Слобода) до революции находилось Торцовское кладбище. Здесь мы и вели нашу поисковую работу.
