Приблизившись к алтарю, Хлоя улыбнулась сестрам и кузинам графа, пожелавшим стать подружками невесты. Взглянув на Джулиана, она вздрогнула от неожиданности — ей показалось, что она увидела печаль в его глазах. Неужели он понял сейчас, что до сих пор любит Беатрис?
— Что с тобой, Джулиан? — прошептала она в тревоге.
Перехватив ее взгляд, граф понял, что не смог скрыть свои чувства. Наклонившись к ней, он поцеловал ее в щеку и прошептал:
— Успокойся, моя маленькая пророчица. Мое настроение не имеет отношения к тебе или нашей свадьбе. Мне просто очень стыдно из-за того, что я покинул поместье. Ведь здесь целый год правил Артур с Беатрис, и они…
Граф умолк, тяжко вздохнув.
— Что «они»?..
— Дорогая, не нужно сейчас об этом. Не надо омрачать день свадьбы.
Хлоя молча кивнула и вскоре уже стояла на коленях перед алтарем рядом с Джулианом. Когда они обменивались супружескими обетами, он говорил отчетливо и твердо, как бы давая понять, что без колебаний связывает себя с ней на всю оставшуюся жизнь. Хлоя тоже старалась говорить как можно увереннее. А потом он поцеловал ее, и она ощутила в его поцелуе необыкновенную нежность.
Затем все перешли в дом и уселись за праздничный стол, уставленный кушаньями и напитками. Принимая поздравления гостей, Хлоя чувствовала, как на душе у нее светлеет, и теперь все страхи оставили ее. Ей показалось забавным, что с ее стороны все родственники были мужчины, а со стороны Джулиана — женщины, кроме Энтони, разумеется. Внезапно мальчик подбежал к ней и обнял за колени. Ласково улыбнувшись ему, Хлоя сказала:
— Вы сегодня такой красивый, молодой человек… — Она провела ладонью по его кудрям. — И совсем как взрослый.
— Папа и Лео тоже так сказали, — заявил малыш.
Потом вдруг добавил:
— Тепель ты моя мама.
— Неужели? — Хлоя расплылась в улыбке. — Значит, самая настоящая мама?
Энтони кивнул:
— Да, самая настоящая. Так сказал папа. Вот я и плибежал, чтобы обнять тебя.
Тут к ним подошел Джулиан. Взяв Энтони на руки, он спросил:
— А где твое «спасибо» за такую красивую маму?
— Спасибо, папочка.
— Пожалуйста. — Джулиан улыбнулся и подмигнул Хлое. — О, вижу, Грета принесла чудесные пирожные!
— Пиложные?! — оживился Энтони, и отец тотчас опустил его на пол. — Мне нужно побыстрее взять несколько, а то девчонки съедят все.
— Очевидно, кое-каким манерам джентльмена его еще нужно научить, — протянул Джулиан, когда Энтони приблизился к столу с лакомством и начал расталкивать обступивших стол девочек. — Хотя мне трудно его винить. Грета и впрямь делает замечательные пирожные.
В этот момент к ним приблизился Лео, чмокнув Хлою в щеку, заявил:
— Ты сегодня прелестна, милая кузина. Даже жалею, что отдал тебя этому проходимцу. Что же касается Энтони, то я сейчас сделаю ему хрю-хрю.
Ощутив, что ее ущипнули за ягодицу, Хлоя вскрикнула и метнула на кузена яростный взгляд. Но уже в следующую секунду ей пришлось улыбнуться, потому что Лео, приблизившись к Энтони, и впрямь захрюкал. Малыш перевел взгляд с одной своей руки на другую — в каждой он держал по пирожному — и положил одно их них обратно на стол. Девочки же переглянулись и громко рассмеялись.
— Он тебя ущипнул? — спросил Джулиан, наклонившись к самому уху жены.
— Ущипнул… и скоро поплатится за это. Да-да, непременно поплатится.
Джулиан ухмыльнулся, потом спросил:
— А что это за хрю-хрю?
— А как ты думаешь? Поросячье, конечно же. Если похрюкать, когда Энтони проявляет особую жадность, он останавливается. Он ведь положил на стол одно пирожное, правда?
— Думаешь, потом не вернется за ним?
— Конечно, вернется. Но пусть лучше позже. Если малыш сразу набьет ротик всем, чем захочет, то заболеет.
Хлоя прильнула к Джулиану, вдруг осознав, что теперь может делать это когда пожелает. Более того, в день их свадьбы даже самые благопристойные из гостей не станут возражать против столь невинного проявления нежности.
А Джулиан в тот же миг ощутил, что его все сильнее влечет к Хлое. В последние дни ему очень не хватало ее в постели — он даже не мог уснуть без нее. Возможно, это было проявлением слабости, но его это не заботило.
— Мы можем скоро отсюда улизнуть, — шепнул он, прикасаясь губами к ее шее.
Хлоя почувствовала, что краснеет, хотя и знала, что краснеть сейчас — ужасная глупость. Конечно, они уже давно стали любовниками и почти все ночи проводили вместе, но сегодня впервые будут вместе как муж и жена и им уже не придется бояться, что их застанут в одной постели. Правда, ей было немного неловко из-за того, что с их уходом все поймут, чем они собираются заняться.
— И куда же мы скроемся?
— В дальней половине нам приготовили апартаменты. Это будет наш будуар. Пока мы будем нежиться в постели, в маленькую гостиную нам принесут закуски. А ты, если захочешь, сможешь принять ванну.
— Сомневаюсь, что нам удастся ускользнуть тихо или незаметно.
— Но здесь же одни родственники, Хлоя. А ввиду присутствия моей матери и леди Милдред никто не осмелится бросить нам вслед какой-нибудь намек, которым обычно сопровождают молодоженов.
— Надеюсь, ты прав.
Но Джулиан ошибся, заставив Хлою над ним посмеяться, потому что самыми язвительными шутниками оказались его мать и тетка. Они, безусловно, были осторожны в выборе слов, так как в зале находились их дочери, но молодые супруги прекрасно поняли смысл сказанного. Все еще смеясь, они распахнули дверь в свои новые апартаменты.
— Как здесь мило, — сказала Хлоя, заглядывая в спальни по обе стороны от гостиной.
Огромные окна выходили в сад, который она успела окинуть взглядом, пока Джулиан не задернул шторы.
— И очень интимно. В стороне от других жилых и хозяйственных помещений. — Он с улыбкой обнял ее за талию. — Но не настолько далеко, чтобы кушанья остыли, пока их сюда доставят. Как только поймаем Артура, отправимся, как и подобает, в свадебное путешествие. А пока можем представить, что здесь наш маленький домик на берегу моря.
— Нет, не море. — Хлоя поцеловала мужа в шею. — Лучше на озерах.
— Да, ты права. Так гораздо лучше. Озера я люблю больше, и у меня там есть небольшое поместье. Уверен, оно тебе придется по вкусу.
Хлоя собиралась сказать, что ей везде будет хорошо, лишь бы муж находился рядом, но вовремя прикусила язык. Ей не хотелось, чтобы он испытал неловкость или почувствовал, что его загнали в угол. Хотя молчать было трудно — ведь сердце так и распирало от любви к Джулиану.
— А теперь давай посмотрим, смогу ли я извлечь тебя из свадебного наряда.
