В группе стало невыносимо находиться. Он постоянно смотрел на меня. Изводил своими недвусмысленными намеками. Молчаливыми и немыми укорами. Голодной жаждой в глазах, сжатыми от гнева и лютой ярости зубами, массивной устрашающей своими габаритами фигурой.
После разговора с Марком, он меня не касался и не заговаривал. Но тем не менее, я постоянно ощущала хватку лап на себе. На горле, на голове, на бедре. Он словно тогда выжег клеймо своей грубостью. И чтоб лишний раз с ним не встречаться, я старалась со звонком сразу бежать из института.
Марк номинально продолжал встречаться с Леной, но реально потерял к девушке всякий интерес. Подруга сделала из меня жилетку и постоянно жаловалась на холодность бойфренда. А еще на то, что с появлением Волчары, они пустились во все тяжкие. Постоянно тусуются, снова меняют баб, как перчатки.
Я искренне сочувствовала подруге, но в душе была безгранично счастлива. Потому что это говорило о том, что они забыли обо мне.
Оно и понятно, серая мышь, коей я была не только в стенах института, но и за их пределами, не могла бы удержать внимание таких роскошных породистых мужиков.
И это меня нисколько не огорчало. Даже наоборот, добавило уверенности.
Если б они еще не палили меня глазами, им вообще цены не было б.
А потом я уверила себя, что все эти гляделки, это плод моей слишком эмоциональной натуры и безграничной фантазии.
***
Мое спокойствие нарушилось спустя несколько недель. Препод по английскому паровал студентов отличников с отстающими по предмету. И когда я вошла в аудиторию, и он начал называть фамилии и раздавать задания, меня соединили против воли с Тиграном.
Я от страха, аж вскочила на месте.
Англичанин на меня удивленно уставился. Но на все мои жалкие просьбы, ответил отказом. Другие студенты открыто смеялись над моей реакцией, а мне было плевать. И пока я доказывала, что мне лучше в пару девочку какую - нибудь дать, или очкарика Игоря, Тигран пересел ко мне за парту и потянул лапой за локоть. Схватил и плюхнул меня обратно на стул с кривым оскалом победителя.
Тигран сразу развалился за партой, занимая все свободное пространство. И я быстро отодвинулась от него стулом в пролет. Наглый медвежара придвинул стул обратно и положил свою лапищу на спинку. Наклонился ко мне, снова сжирая мой запах. Так, будто вспоминал его. И мне от этих его зверских замашек становилось дурно.
- Перестань немедленно так делать, мне это не нравится, - прошипела я. Пора этому варвару дать отпор, твердо решила. Вот только для Тиграна мои слова действовали совершенно противоположно.
- Как, маленькая сучка? Ну - ну, не трусись, девочка. Ты ведь теперь обязана меня подтянуть по английскому. И за одно расскажешь, как тебе нравится,- его тягучий шопот в моих волосах вызвал дрожь в теле. Он бесцеремонно положил лапу мне на спину и провел по распущенным волосам, пропуская пряди сквозь пальцы. И смотрел на меня дико. По зверски.
- Мне нравится без рук,- выпалила я, дергаясь в сторону.
- Окей. Я могу тебя оттрахать и языком и членом, вообще не касаясь пальцами,- с нескрываемой жаждой в глухом голосе добавил он, уже живо в красках представляя яркие картины нашего секса.
Краска смущения от его пошлых обещаний залила щеки. Я сидела как на иголках. Верзила убрал руку и сел ровнее.
А я все прокручивала в уме его слова.
До тех пор, пока не увидела, что Марк Топров не сводит с нас своих льдистых глаз. И в нем было столько неприкрытой злости, что я поняла, мои беды только начинаются.
После звонка я резко вскочила, намереваясь быстро слинять. Но передо мной словно из- под земли вырос Марк. Он махнул своей банде приспешников валить из аудитории. И все быстро выходили. Даже Лена с девчонками, подхваченная плотной волной студентов вышла.
Остался только препод, я и два разгневанных зверя. И все мое нутро вопило об опасности. Потому что хлюпкий мужичонка англичанин врядли сможет меня защитить от этих верзил.
Марк посмотрел на меня, затем на Тиграна. Тот встал и подошел ко мне сзади. Я оказалась зажата между двумя стенами, могущественными и сильными. Мужчины неотрывно смотрели друг на друга поверх моей головы. А я вдыхала острый запах их тел и парфюма, ощущала жар от напряженных тел.
- Я ведь говорил тебе, не лезть к ней,- очень зловеще проговорил Марк.
И былых дружеских нот вообще не было в его холодном надменном тоне.
- Угомонись, Марк. Ты морозишься четыре года. Я забираю ее себе,- это был рычащий бас в макушку и мои ноги подкосились от осознания смысла слов.
- Нет. Для тебя все это забава. Блажь. Я не позволю тебе приближаться к ней,- Марк злился сильнее и казалось вот- вот вцепится в меня и утащит.
Я не понимала откуда в них ко мне столько ненависти. И зачем я им надо, если ни одному из них не нравлюсь. И если в случае с Волчарой все понятно, он более чем доступно огласил свои планы на мое тело, то что нужно первому красавцу института мне было невдомек.
- Пусть тогда сама выберет,- не сдавался зверюга со спины. И я чувствовала спереди колючий мороз, а сзади обжигающую лаву от их взглядов.
- Ты ее трахнешь и выбросишь,- грубо ругнулся Марк. И создавалось неприятное ощущение, что они обсуждают куклу из секс шопа.
- Топор, а ты типа ее замуж потащишь,- рыкнул зверь.
Пока они пререкались и решали, как поделят мою мелкую тушку, я вылезла на стул, схватила рюкзак и быстро выбежала из аудитории. Так быстро я никогда не бегала. Могла бы сдать норматив по физре за те пятнадцать минут, что бежала до своего дома.
И только когда очутилась в своей квартире, закрыла дверь на все замки и, скинув кроссовки вбежала в спальню и рухнула на кровать.
Рыдания прорвались наружу. Я плакала так горько, что казалось все постельное белье пропиталось слезами.
И мне еще с этими отбитыми ублюдками учиться целый год.
***
На следующий день я не пошла в институт. Впервые прогуляла пары.
Мне такое несерьезное поведение вообще было несвойственно. Денег закрывать дыры в зачетке у меня не было, и Лена мне б точно не скидывала лекции, как я ей. Поэтому я старалась всегда, даже с температурой посещать занятия.
Но сейчас находиться в стенах учебного заведения для меня стало откровенной мукой. Меня выбрали в жертву два хищника для которых не существует стоп слова. И все мои отказы, они не услышат. Такие мужики привыкли идти к своей цели напролом, будь то спорт, работа или секс.
Я лежала пластом, как больная гриппом, целый день. Все время прокручивала в уме разговор этих племенных быков. Мои щеки то загорались нездоровым румянцем, то бледнели, как слоновая кость.
И странный жуткий трепет во всем теле постоянно заставлял дрожать пальцы, когда в голове всплывали слова "трахну тебя языком и членом", такие дико порочные, что мне приходилось сжимать сильнее бедра. Фантазия работала против меня и от скуки возникали глупые мысли. А как это, чтоб тебя трахнул такой наглый развратный бугай...
