Надо подумать!
Надо придумать какие-то пути отступления и лазейки для нас с Джеком.... Что-то, что мы сможем использовать на арене, но никто не узнает.
Аккуратно встав с кровати, чтобы не разбудить Джека, я пошла попить воды в ванную.
Но, прежде, чем повернуть краник, услышала щелчок дверного замка.
Кто-то вошел в наш лофт.
Посреди ночи??? Раз он хотел застать нас врасплох, то точно не друг нам.
Услышав грохот и ругань чужака, я метнулась к выключателю на ощупь и включила свет во всей комнате.
Посреди лофта лежал тот самый смотритель, который пялился на меня на королевском балконе, а сверху на нем – полуголый Джек в одним пижамных брюках.
Этот мужик, конечно, не знал, что Джек проснулся от щелчка замка и мог видеть в темноте. Так что теперь смотритель корчился от боли и пытался скинуть с себя дикаря.
– Да, ладно, Джек, отпусти его. – усмехнулась я. – Он, наверно, от Реввера пришел, чтобы сообщить, что мы теперь являемся собственностью короля. Не так ли?
Джек перестал скручивать руку мужчины и, быстро поднявшись, натянул кофту с длинными рукавами.
Смотритель поднялся, переведя дух, и пристально посмотрел на меня. Я встретила его взгляд также настойчиво… но затем прищурилась… Что за…?
– Привет, Лекса! – тихо сказал смотритель, и я вздрогнула, услышав собственное имя впервые за все это время.
Джек перевел вопросительный взгляд на меня, пока я всматривалась в это смуглое жесткое лицо.
Я его знаю? Откуда?
Я впервые его вижу, хоть и лицо знакомое…
Как только я поняла, сердце так сильно стукнуло в груди, что ударилось об ребра.
Мои руки безжизненно повисли, а колени ослабли, что я чуть не упала, успев опереться на плечо Джека.
– Папа?
Нет, это не может быть правдой! Мой отец умер три года назад! Его казнили!
Мужчина кивнул с покрасневшими глазами.
Повисла тишина. Джек пытался заглянуть в мое лицо, но я лишь пялилась на человека передо мной.
Я не знала его таким. Этот человек был абсолютно не похож на моего отца.
Майкл из Сферы был слегка толстоватым и мягким, с копной черных волос. Его взгляд всегда отражал доброту и нежность, даже когда он ругал нас с братом. Майкл из Сферы всегда улыбался и излучал спокойствие.
Человек в серой форме передо мной был худым, жилистым и лысым… с резкими чертами лица и впалыми скулами. И еще он был высоким и мощным, как атлет… я не помнила, чтобы папа был настолько высоким. Лицо этого человека было покрыто глубокими морщинами и шрамами. А в карих глазах не было ничего. Вообще, ничего. Пустота. Бездна.
Но это был он… Это мой папа, Майкл Ройс. Я не сразу поняла это, потому что он изменился до неузнаваемости, но теперь сомнений не осталось. Передо мной стоял мой отец, которого я считала убитым в Сфере.
Мой отец жив…
– Пап!
Я бросилась к нему, и Джек не успел меня схватить.
Врезавшись в Майкла Ройса, мы еле удержались от падения.
Папа так крепко сжал меня в объятиях, что мне показалось… всего лишь на секунду… что не было этих трех лет без отца… мы всегда были вместе. И кажется, что я уже знала его именно таким: худым и безжизненным. Я так быстро приняла его новый вид, что сама опешила.
И на мгновение я подумала, что теперь у меня все будет хорошо! Отец защитит меня! Ведь отцы всегда так делают!
Слезы водопадом лились из глаз на его серую форму, но папа лишь стиснул меня еще крепче, целуя в висок и бормоча какие-то слова утешения.
Так мы и стояли, пока отец не отлепил меня от себя и не заглянул в глаза.
– Лекса, где мама и Дэйтон? Они тоже здесь? В какой коммуне?
Его глубокий голос остался прежним. Он так успокаивал меня в детстве, и так был нужен мне все это время.
– Лекс, милая, ответь мне! Мама с Дэйтоном тут?
Я поматала головой, не смея ответить.
Отец облегченно выдохнул и снова обнял меня, а я уже готовилась сказать то, что должна была.
– Пап? – я отодвинулась от него. – Мне нужно сказать…
Я снова всхлипнула и почувствовала как теплая ладонь Джека погладила меня по спине. Он знал, ЧТО я собиралась сообщить моему заново-приобретенному отцу.
Майкл Ройс настороженно смотрел на меня с дрожащими руками.
– Пап, Дэйтон… он… – и уже сквозь рыдания я произнесла остальное. – Его нет, пап…
Лицо отца сначала никак не изменилось, но потом…
Брови напряглись, губы побелели, глаза опустились и проронили слезы отцовской боли.
Почти упав на пол, папа тихо заплакал.
Мое сердце разорвалось. Снова.
КАК. МОЖНО. ПЕРЕЖИВАТЬ ЭТО СНОВА И СНОВА И НЕ УМИРАТЬ КАЖДЫЙ РАЗ???
Я не смогла устоять на ногах, и я уже ничего не видела, так как слезы заполонили все глаза.
Пытаясь нормально вздохнуть, я попятилась назад, и Джек подхватил меня и опустил нас обоих на пол.
Отец плакал, закрыв лицо руками.
Я рыдала, будто Дэйтона только что снова убили на моих глазах.
Джек целовал меня в шею и растирал плечи.
Бог знает, сколько прошло времени, когда дверь лофта приоткрылась и оттуда выглянул наш часовой смотритель.
– Время вышло, Майк. – шепотом произнес он. – Тебе пора.
Папа кивнул и, шатаясь, встал на ноги, а Джек поднял меня с пола.
Дверь закрылась. Видимо, у нас еще было немного времени.
Стерев все следы слез с лица, отец снова обнял меня и прошептал:
– Все будет хорошо, моя доченька! Ты даже не представляешь, как я счастлив, что ты живая и здоровая! Когда я увидел тебя сегодня на королевском балконе, я чуть с ума не сошел!
– Я тебя не узнала… – шепотом ответила я сквозь всхлипы.
– Да, я понял. Послушай меня! – он посмотрел мне в глаза. – Реввера купил вас. Это значит…
– Мы знаем, что это значит, пап… – перебила я. У нас слишком мало времени, чтобы обсуждать именно это.
– Как долго ты здесь? – спросил отец.
– Месяцев семь или восемь, уже не помню точно.
– Где мама?
– В Гроджтауне. У нее все нормально. – сразу добавила я, чтобы папа за нее не переживал.
– Когда… – отец запнулся и проглотил слова. – Когда… Дэйтон…
– В прошлом мае. – ответила я, зная, что он спрашивает про смерть сына. Своего единственного ребенка.
– Пап, она рассказала мне… – мне почему-то показалось, что важно немедленно сообщить ему.
