— Твой отец хочет твоего взросления. Давай я помогу тебе устроиться на работу.
— Нет, я сама. Практика закончится, и я сама устроюсь на ночные смены в больницу. Мне будет полезно отвлечься.
— Ань, без обид, но ты не та девушка, которая приспособится к работе в больнице. И, я сама… ну очень сомнительно.
— Ну вот и посмотрим, кто окажется прав, — с улыбкой произношу я, а самой от обиды хочется расплакаться. Неужели никто в моей семье не думает, что я на что-то способна?! — Передавай привет Марине.
— Я тебе сам привезу справку.
— Спасибо. А если папа с мамой спросят, можешь подтвердить, что мне мячом прилетело и ты типа меня осмотрел?
— Могу. Ты губы что ли увеличила?
— Неа. Просто долго целовалась, вот и вареники опухли. Пока, — с улыбкой произношу я и быстро иду к выходу.
Села я, как ни странно, снова в автобус.
* * *
Телефон я включила только вечером следующего дня, предварительно отправив короткое смс Лукьянову «Я на больничном». Какого же было мое удивление и, чего уж греха таить, разочарование, когда я не обнаруживала от него ни одного смс. Хоть бы какую-нибудь гадость написал.
21:56
«Я завтра зайду к тебе в первой половине дня. Ты не против?»
Егор 21:56
«Можешь даже сегодня:)»
Разбежалась, блин. Все, завтра ставлю точку.
21:57
«Завтра. Спокойной ночи»
Снова открыла вакансии и в очередной раз залипла на простой надписи «Требуются медсестры. Рассматриваются студенты пятого и шестого курса лечебного факультета». Словно какая-то насмешка — отделение терапии и урологии. Урология точно исключена. Чужие гениталии мне на фиг не сдались.
Неужели я действительно способна пойти работать на отделение Лукьянова? Хотя, если это решает заведующий, то фиг мне, а не работа. А с другой стороны, я ведь там уже освоилась. Инъекции делать умею. А уж бумажной работе точно можно научиться. И нос всем утру, что я все могу сделать сама. И Лукьянова буду видеть разве что иногда… Не, ну я точно больная. Перевожу взгляд на вибрирующий мобильник.
Козел Лукьянович 22:06
«Я жду тебя около твоего дома. Надень удобную и нормальную одежду. И, будь добра, переименуй меня с «козла» на что-то более-менее приличное. Даю на все пять минут»
Долго смотрю в телефон, перечитывая раз за разом смс. Где-то глубоко внутри моя душенька ликует, однако, противное чувство вины из-за Егора и «даю на все пять минут» опускают меня с небес на землю.
22:08
«Может, что-нибудь еще? Почку вам заодно мою не надо?»
Козел Лукьянович 22:08
«На хрен мне твоя почка? С таким дефицитом одежды как у тебя, она явно больная. Выходи давай, иначе я позвоню в твой дом и проведу беседу с твоими родителями о деяниях их дочки. Все вспомню, еще и приукрашу, точнее совру. Оно тебе надо?»
Козел Лукьянович 22:09
«Платье не надевай»
Несмотря на то, что я не верю в визит Лукьянова, зачем-то встаю с кресла и подхожу к зеркалу. Не раздумывая распускаю волосы, замазываю синяк и едва заметно, но все же крашу ресницы тушью. Капелька духов на запястье и шею. А вот переодеваться — нет. Никуда я с ним не поеду и точка. Спускаюсь вниз, надеваю летние кеды и, положив мобильник в карман штанов, тихонько выхожу на улицу. Открываю калитку и замираю. Я всякое ожидала увидеть, но точно не Лукьянова на мотоцикле. Надо признать, что в белой футболке и джинсах он выглядит моложе.
— Пижамные штаны и футболка? — обводит меня взглядом. — Когда я сказал удобная одежда, я не имел в виду пижаму.
— Вы всерьез думаете, что я куда-то с вами поеду? — перевожу взгляд на мотоцикл.
— Не думаю. Знаю. Садись. Мы только поедим и поговорим. Все остальное после разговора с Егором.
— Бред. Я вам не верю.
— Ну и правильно, что не веришь, — усмехается.
— Вы нормальный вообще?
— Нормальный. Что, неужели боишься меня? — скорее себя.
— Не боюсь. Но я никуда с вами не поеду. Во-первых, на ночь я не ем, во-вторых, поговорить можно и здесь, — уверенно произношу я, сложив руки на груди. — В-третьих, вы мне совершенно не нравитесь. И вообще я вас на дух не переношу.
— Садись уже, бензин из-за тебя только трачу.
— Вот и не тратьте. Только воздух испортили.
— Садись, — жестко повторяет он, протягивая мне шлем. Черт возьми, ну как так?! И хочется, и колется, и совесть бьет похлеще молотка. Господи, ну за что ты так со мной?
— Я так не могу.
— Как? Шлем испортит твою идеальную прическу? Убери волосы в хвост, а то еще на ветру ими подавишься. Я сегодня не намерен проводить реанимационные мероприятия.
— Хватит. Ну не могу я так. Это пошло по отношению к Егору.
— Что-то ты о нем не думала, когда обменивалась со мной слюной и жрала мои губы. Кстати, сейчас ты на них пялишься.
— Да прям. На носогубные складки я ваши смотрю. Они ужасные. И вообще, мне нельзя на ночь уходить. Мне надо вернуться домой.
— Взрослая девчонка, а все домой тебе надо. Я чего-то не знаю и у тебя там дите малое?
— Какое дите?
— Твое, Ань. Чего ты тупишь?
— У меня нет детей. Хватит нести чушь. Я вообще дева невинная.
— Ага. Невинная, — улыбается, потирая рукой лоб. — Садись.
Ну какой же козел. А ведь он меня как ни крути считает какой-то прости Господи. Возможно, эта вылазка осуществлена только с целью затащить меня в постель и поставить галочку. Возможно, Егору насолить. Ведь между ними так или иначе своего рода война.
— Да что ж ты такое нерешительное желе?! — с силой надевает на меня дебильный шлем и, взяв меня под руку, фактически усаживает на мотоцикл. Садится на него сам и берет мою руку. — Обними меня, тормоз.
— Я без лифчика, — тихо произношу я, обняв Лукьянова двумя руками.
— Зачем мне сейчас эта информация?
— За тем, что не надо меня везти ни в какой ресторан. У меня все просвечивается.
— Буду знать. Ну я туда и не собирался. Дорого и нечего пожрать, — мда… Подорожник и одуванчик — это явно предел. Хотя еще крапива есть. Она, кажется, тоже цветет. — Держись за меня крепко. И без резких движений. И желательно молчи — я все равно тебя не услышу. Вопросы есть?
— Да. Почему на мне шлем есть, а на вас нет?
— Давай договоримся — вне больницы на «ты».
— Допустим. Так почему?
— Ну, кто-то же должен быть красивым. Сегодня это буду я, — сказать что-то колкое в ответ я тупо не успела. Мы рванули с места и вот тут я поняла, что такое крепко обнять Лукьянова.
