На первый взгляд публика казалась самой обыкновенной: две
девушки с гребешками волос на темечке, выкрашенных в ядовито-фиолетовый цвет,
молодой человек в железе (нос, уши, губа, бровь — все было проткнуто и
обвешано), хилого вида мужчина почему-то в цилиндре и дама бальзаковского
возраста в красном платье с черной розой за ухом. Девушка лет семнадцати с
голым бюстом и в галстуке, закрыв глаза, вдохновенно читала стихи, стоя на
эстраде. Думаю, стихи были собственного сочинения, одна строчка — «синей
звездой озвезди небосклон» — запала в душу. Я постояла, открыв рот, и от души
порадовалась: люди, назначившие мне свидание, не лишены творческой жилки, иначе
бы вряд ли выбрали такое место, а творческие люди, по моему глубокому
убеждению, на злодейство не способны. Когда в единомышленниках у тебя сам
Александр Сергеевич, это, считай, не убеждение, а истина, и с радостью на челе
и надеждой во взоре я прошла в зал, оглядываясь в поисках Алексея. Он вынырнул
откуда-то из-за эстрады. Физиономия его была печальной, и теперь он
непостижимым образом был похож не на Гошу Куценко, а на Тетушку-Крысу из
сказки, пожилую и несчастную.
— Привет, — буркнул он, хватая меня за
руку. — Ты чего опаздываешь?
— Женщины всегда опаздывают, — резонно ответила
я. — Только дураки ждут их вовремя.
На «дураков» Алексей даже не обратил внимания, потянул меня
к двери прямо за эстрадой. Мы прошли узким коридором и вскоре оказались в
кабинете, где, кроме стола и четырех кресел, ничего не было. В одном из кресел
сидел парень приятной внешности в костюме бежевого цвета. Только человек с
неустойчивой психикой распознал бы в нем бандита, однако именно так зачастую
выглядели главари мафии в моих любимых детективах: симпатичные, стильно одетые
и готовые ради женщины горы свернуть. «Масть поперла», — констатировала я,
пленительно улыбнулась и лишь после этого обратила внимание на второго
субъекта, находившегося в комнате. Он стоял у окна, а услышав, что мы вошли,
повернулся, и я поняла, что с пленительной улыбкой поторопилась.
Внешность у субъекта была такая, что невольно хотелось
присесть, а потом на полусогнутых поскорее покинуть помещение. Физиономия
выглядела так, точно ее долго использовали вместо боксерской груши. Роста он
был высокого и зловещей комплекции, лапищи такие, что мысль подвернуться ему
под горячую руку вызывала стойкий ужас. Этот тип мог быть кем угодно, но мысль
о людоеде почему-то первой пришла мне в голову.
— Здравствуйте, — жалобно мяукнула я и с тоской
посмотрела на Алексея, очень рассчитывая на поддержку. Но тот, глядя на парня в
костюме, потел и нервно подергивал плечами, совершенно меня игнорируя.
— Здравствуйте, — очень вежливо ответил «костюм»,
а «людоед» ничего не ответил. — Прошу вас, присаживайтесь.
Я прошла и рухнула в кресло, потому что «людоед», глядя на
меня, вроде нахмурился.
— Я это.., пойду? — подал голос Алексей.
— Иди, — кивнул «костюм», не глядя на него, и мой
сопровождающий поспешно удалился. — Давайте познакомимся, — продолжил
«костюм». — Меня зовут Аркадий, это Егор. А вы у нас…
— Ярцева Екатерина Николаевна, — ответила я,
опасливо косясь на Егора.
— И Дмитрию Рыбакову вы доводитесь…
— Я подруга его подруги. То есть мы с ним дружили.
— А теперь вы желаете знать, кто его убил?
— Кому его смерть была выгодна, — робко поправила
я.
— Зачем? — почти шепотом спросил Аркадий.
— Чтобы убийцы понесли заслуженное наказание, —
практически теряя сознание, ответила я, потому что Егор приблизился.
— Что-то я не понял, — усмехнулся Аркадий. —
Вы хотите лично отыскать убийцу?
— Не обязательно, — сглотнула я. — Главное,
чтобы отыскали.
— Ну, так милиция вроде бы ищет…
— А вдруг не найдут?
Мужчины переглянулись и на меня уставились. Потом Аркадий
сграбастал мою руку и уставился на ладонь.
— Пальчики-то какие нежные… — мурлыкнул он. — Если
пальчик сломать, будет очень больно.
— Не надо ничего ломать, — пробормотала я, пытаясь
выдернуть руку, но не тут-то было, он ее точно в тисках держал.
— Ты, милая, дурочку тут не валяй! — внезапно
перешел Аркадий на «ты». — И выкладывай все! Не то…
— Мне надо в туалет, — закрыв глаза, предупредила
я, чувствуя, что могу оконфузиться в любой момент. Мой организм к подобным
встряскам был не приспособлен и сейчас вовсю бунтовал.
— Кончай девчонку стращать, — вдруг сказал у меня
над ухом Егор и, когда я на него взглянула, улыбнулся. То есть обнажил
клыки. — Ты это.., спокойнее, — продолжил он вполне по-человечески. —
Аркаша у нас любит людей до икоты доводить, не обращай внимания. Если в туалет
надо, я провожу.
— Спасибо, — ответила я и потупилась. Очень
хотелось упасть в обморок и не приходить в сознание.
Ясно, что эти гады разыгрывали сейчас всем известную сценку:
«злой следователь и добрый следователь». Однако я была уверена, что
интеллигентный на вид Аркадий способен от слов незамедлительно перейти к делу,
и из головы разом вылетело все то, что я собиралась им сказать.
— Ты хотела с нами встретиться, — с бодрящей
улыбкой сказал Егор. — Утверждала, будто что-то знаешь об ограблении. Так?
— Кажется…
— Ну, так давай, рассказывай. Слушай, а что ты делаешь
вечером? — улыбнулся он еще шире.
— Ничего, — ответила я.
— Может, сходим куда-нибудь?
Не успела я ответить, как дверь вдруг распахнулась и в
комнату вошел Матвей. В первое мгновение ничего, кроме удивления, его появление
не вызвало, но удивление сменила догадка: Матвей, разумеется, вынудил Ленку
рассказать, куда я отправилась. Вслед за этим пришла радость, что он вовремя
появился, но ее быстро сменила печаль: мы в стане врагов, а их по меньшей мере
двое (неизвестно, сколько окопалось по соседству). Воображение принялось
рисовать зверские пытки, которым нас подвергнут на глазах друг у друга, чтобы
развязать нам языки.
— Привет, — сказал Матвей, направляясь ко мне.
Парни замерли то ли от удивления, то ли от неожиданности, а
Матвей поцеловал меня в щеку и продолжил:
— Надеюсь, ты здесь ненадолго, дорогая? У нас еще полно
дел. — И устроился рядом со мной на свободном кресле, весело поглядывая на
присутствующих. Судя по всему, его воображение рисовало ему совсем другие
картины.
