– Но это еще хуже. Смотрите. – Волнуясь, Кирия переключила изображение, и стало видно космическое поле битвы. В орбитальной зоне носились тысячи разбитых и изуродованных тяжеловооруженных военных судов. Ощетинившиеся орудиями с пусковыми установками, это были крупные боевые корабли Досточтимых Матрон – все эти суда были уничтожены и выведены из строя, превратившись в летающий по орбите железный хлам. – Мы просканировали обломки, Командующая Мать. По всем параметрам это были такие же суда, как то, которое мы встретили здесь. Кораблей других типов мы не нашли. Это просто невероятно!
– И что все это может значить? – спросила Беллонда.
Кирия вспыхнула.
– Это означает, что Досточтимые Матроны были уничтожены – тысячи их лучших боевых кораблей – и при этом, сами они не смогли вывести из строя ни один корабль противника. Ни один! – Молодая женщина стукнула кулаком по столу.
– Если, конечно, Враг не вывез обломки поврежденных кораблей, чтобы не выдать секрет их производства, – сказала Аккадия, хотя такое объяснение не выглядело слишком правдоподобным.
– Вы не нашли никаких предметов, которые говорили бы о природе Врага? Или каких-либо материалов о самих Досточтимых Матронах? – Мурбелла изо всех сил старалась проникнуть в глубины Другой Памяти, пытаясь добраться до воспоминаний о древних временах Досточтимых Матрон, но натыкалась только на тайны и тупики. В том, что касалось Бинэ Гессерит, она могла проследить линии жизней до Древней Земли, но в линии происхождения Досточтимых Матрон царила непроглядная тьма.
– Я собрала достаточно свидетельств, и все они просто устрашают, – ответила Кирия. – Это сила, противостоять которой мы не в состоянии, не говоря уже о том, чтобы ее победить. Если были убиты все Досточтимые Матроны, то что ожидает Новый Орден сестер?
– Надежда есть всегда, – не очень убедительно произнесла Аккадия, повторяя старую банальность.
– Это уже не только предупреждение, это сигнал к действию, – сказала Мурбелла. Она окинула взглядом своих советниц. – Я созываю общее собрание.
Со всей планеты на собрание были приглашены тысячи сестер, поэтому зал собраний пришлось переоборудовать. Трон Командующей Матери и все символы ее власти были убраны; скоро смысл этого изменения должен был стать ясным для всех. Мурбелла приказала закрасить все фрески и орнаменты на стенах и на потолке, чтобы огромный зал приобрел утилитарный, строгий вид. Это был знак сосредоточиться на насущном и неотложном.
Без всякого объяснения из глубин Другой Памяти Одраде напомнила Мурбелле древнюю аксиому Бинэ Гессерит: «Вся жизнь – это последовательность незначительных на первый взгляд задач и решений, кульминацией которых становится определение черт личности и ее жизненной цели». За этим изречением последовало другое: «Каждая сестра – часть единого организма, жизнь в другой жизни».
Вспомнив о раздорах, которые кипели между фракциями даже здесь, на Капитуле, Мурбелла поняла, что имела в виду Одраде. «Если наши сестры убивают друг друга, то умирает нечто большее, чем конкретный человек».
За вчерашним ужином началась драка, в результате которой одна сестра Бинэ Гессерит была убита, а Досточтимая Матрона впала в глубокую кому. Мурбелла решила превратить ее в аксолотлевый чан, но даже эта крутая мера была неадекватным наказанием за щенячье упорство.
Меряя шагами зал, Мурбелла старалась вспомнить все, что ей удалось добиться за прошедшие после насильственного слияния фракций четыре года. Ей самой потребовались годы и годы для того, чтобы коренным образом измениться, принять суть учения Ордена сестер и разглядеть пороки и изъяны в насильственных методах Досточтимых Матрон, мелкость их краткосрочных сиюминутных целей.
Когда Мурбелла была захвачена в плен сестрами Бинэ Гессерит, она долго наивно полагала, что ее сила и боевая сноровка возьмут верх над умениями и способностями ведьм. Сначала она лелеяла планы разрушения Ордена сестер изнутри, но чем глубже знакомилась она со знаниями и философией Бинэ Гессерит, тем больше начинала понимать – и ненавидеть – свою прежнюю организацию. Мурбелла стала первой из обращенных, первым гибридом Досточтимой Матроны и сестры Бинэ Гессерит…
Утром в день собрания представительницы двух фракций заняли свои заранее помеченные места, темно-зеленые подушки, разложенные на полу концентрическими окружностями – как лепестки распускающегося цветка. Командующая Мать расположилась среди сестер, а не на возвышении, как обычно. На Мурбелле был надет простой черный костюм, не стесняющий движений, но без красочной накидки и ярких украшений, которые обычно предпочитали Досточтимые Матроны. В то же время Мурбелла не стала надевать закрытое платье, которое обычно носили сестры Бинэ Гессерит.
Когда разномастно одетые представительницы заняли свои места, Мурбелла решила ввести единый кодекс одежды. Надо было сделать это год назад, после кровавой драки во дворе, в которой погибли несколько послушниц. Сегодня, спустя четыре года, эти женщины все еще вполне осознавали принадлежность к разным организациям. Не будет больше никаких повязок, никаких пестрых цветов или накидок, никаких развевающихся черных платьев. Отныне все будут носить черные костюмы, все, без исключения.
Обеим сторонам придется смириться с изменением. Никакого компромисса, только синтез и полное слияние. Компромиссы порождают лишь неприемлемое и слабое среднее; напротив, обе стороны должны взять друг у друга лучшее и отбросить остальное.
Остро чувствуя почти физическое беспокойство присутствующих, Мурбелла привстала на коленях и сверху вниз посмотрела на своих женщин. Она уже слышала, что продолжается бегство бывших Досточтимых Матрон в северные районы, где укрываются мятежницы. Были и другие слухи – весьма похожие на правду – что очень многие присоединяются к обосновавшейся на Тлейлаксе Досточтимой Матроне Геллике. В свете того, что они теперь знают о Враге, такое распыление сил нельзя больше терпеть.
Она понимала, что большинство сестер будет возражать против планируемых ею нововведений. Они и так недовольны потрясениями, которые она причиняла им в прошлом. В этот отрезвляющий момент она даже сравнила себя с Юлием Цезарем, который, стоя перед сенатом, предлагал фундаментальные реформы ради вящей выгоды Римской империи. Сенаторы проголосовали своими кинжалами.
Прежде чем начать речь, Мурбелла выполнила дыхательное упражнение по системе Бинэ Гессерит, чтобы успокоиться. Внезапно она ощутила, что в зале произошла какая-то перемена, это было нечто неосязаемое. Прищурив глаза, она стала присматриваться к деталям, к тому, как вели себя сидевшие и стоявшие в зале женщины.
Активировав взмахом руки акустическую систему зала, Мурбелла заговорила в микрофон, спустившийся с потолка на уровень ее лица.
– Я не похожа на прежних вождей Ордена сестер или Досточтимых Матрон. У меня нет намерения ублажать всех, я должна и хочу выковать армию, имеющую шанс – пусть даже минимальный – обеспечить выживание. Наше с вами выживание. Мы не можем позволить себе тратить время на постепенные изменения.
