– Жюли!
Ее окликнул один из стажеров, шедших за ней следом; она остановилась и поняла, что выбрала не ту аллею.
– Простите, я сегодня какая-то рассеянная, – извинилась она и свернула на нужную дорожку.
Подобные размышления о Лоренцо только сбивали ее с толку. И чтобы отвлечься от грустных мыслей, Жюли решила объяснить стажерам, почему пингвинам Гумбольдта грозит уничтожение и почему, например, в Чили, где их колония насчитывала когда-то около двадцати тысяч особей, нынче осталось едва ли пять сотен птиц. Вот она – прекрасная иллюстрация пользы зоопарков.
* * *
В конце дня, незадолго до закрытия, Лоренцо позвонила мать. Бесконечно счастливая, Мод сообщила ему, что Летиция беременна: какая радость, ведь она так давно мечтала о ребенке!
– Ян просто на седьмом небе от счастья! И заботится о Летиции, как ангел!
– Значит, будешь у нас бабушкой?
– Ах, я так давно об этом мечтала! Слава богу, хоть один из вас четверых решился завести семью. А лучше семьи нет ничего на свете. Вот ты когда собираешься жениться?
– Пока у меня таких планов нет.
– И очень жаль! А не мешало бы тебе подумать о продолжении рода Дельмонте!
– Мама, в Италии их полным-полно.
– Ты знаешь, кого я имею в виду.
– Знаю, мама.
Мод намекала на покойных Клаудио и Этторе, надеясь тронуть этим Лоренцо, но он уклонился от прямого ответа и спросил:
– Ну а Ксавье так же рад, как ты?
– Конечно! Только он сразу предупредил Летицию, что не потерпит, чтобы его величали «дедушкой» или «дедулей».
– Еще бы, он ведь в первую очередь думает о своем престиже.
В ответ Лоренцо услышал приглушенный смешок матери, которая объявила:
– Когда Летиция родит, я поеду к ним на недельку или две, чтобы помочь ей на первых порах. Они подыскали себе очаровательный домик, в общем, прямо купаются в счастье.
Лоренцо мысленно пожелал сестре, чтобы она избежала драмы, постигшей Жюли, и родила в срок здорового ребенка.
– Я завтра позвоню ей и поздравлю.
– Позвони сейчас, милый! Ты же так занят, можешь и забыть…
– Ладно, позвоню сегодня.
– Обещаешь? Ну молодец! А как у тебя дела с Сесиль?
– Ну вот, я так и знал, что ты не удержишься и задашь мне этот вопрос! – воскликнул он с шутливым возмущением.
– Знаешь, я считаю, что она очаровательна.
– Мама!..
По тону Лоренцо Мод должна была понять его нежелание обсуждать эту тему: он не строил никаких планов относительно Сесиль – во всяком случае, на ближайшее будущее, да и на отдаленное, несомненно, тоже. Поговорив с матерью, он, как и обещал, позвонил сестре и тепло поздравил ее. Летиция была так счастлива, так бурно радовалась, что Лоренцо поневоле задумался над словами матери: может, она права, и семья – действительно лучшее, что есть в жизни? В таком случае жаль, если он останется холостяком. Тем не менее на сегодня у него было назначено свидание с Сесиль, которая собиралась приехать к нему.
Это «к нему» вовсе не означало домик, где он так редко ночевал и где не было почти ничего, относящегося лично к нему. Единственные ценные вещи, которыми он дорожил, – например, пастельный портрет деда Этторе или фотоальбомы со снимками Клаудио – хранились в комнате под крышей здания администрации парка. Там было его убежище, его берлога одинокого мужчины, и он ни с кем не желал ее делить. Он предпочел бы остаться тут, ограничившись скромным ужином в обществе Адриена, который сейчас, наверно, проверяет сегодняшнюю выручку. Увы, его ждала встреча с Сесиль, и он со вздохом направился к парковке.
* * *
Сесиль все предусмотрела. В духовке томился на слабом огне ужин, заказанный у поставщика готовых блюд; для аперитива купила бутылку просекко – оно годилось для приготовления спритца, но его можно было пить и так, ради чудесных, щекочущих горло пузырьков. Она была уверена, что это итальянское вино и несколько ломтиков фирменного прошутто Сан-Даниеле доставят Лоренцо удовольствие, а это ведь ох как непросто! Сесиль не забыла даже взять несколько поленьев из груды наколотых дров, чтобы приготовить торт-фламбé
[29].
Лоренцо приехал после восьми вечера и был приятно удивлен уютной атмосферой в своем домике.
– Ты здорово все организовала! – одобрил он.
У него, как почти всегда, был усталый вид, но его благодарную улыбку она сочла неотразимой. Они расположились перед маленьким камином, выпили вина, и Сесиль рассказала, как провела день. Ей хотелось создать иллюзию, что они уже принадлежат к тем счастливым супружеским парам, которые рады вечерней встрече после работы. Ах, если бы она могла убедить его разделить с ней свою судьбу! Жить вдвоем, в этом домике или где угодно, с планами на будущее и словами любви… Но нет, он никогда не был романтиком, не увлекался никем, кроме своих животных, и каждый раз, когда она хотела провести с ним вечер, ей приходилось проделывать долгий путь на машине.
Слегка разгоряченная вином, она вдруг почувствовала неодолимое желание расспросить Лоренцо, выведать его тайные мысли. А вдруг он просто слишком робок и боится открыто выражать свои чувства?
– Лоренцо, дорогой, нам давно пора серьезно поговорить, – начала она как можно мягче.
– О чем?
– О будущем.
– О чьем будущем?
Он явно уклонялся от разговора, но Сесиль уже слишком много сказала, чтобы отступить.
– О нашем! Ты завален работой, я трачу массу времени на дорогу к тебе, и в результате мы слишком редко встречаемся. Что-то не стыкуется в нашем расписании.
Сесиль издала короткий смешок, однако Лоренцо никак на него не отреагировал, и она поспешила продолжить:
– Мне хотелось бы видеться с тобой чаще, быть уверенной… Строить планы на дальнейшую жизнь. Словом, я бы хотела жить с тобой.
Лоренцо бросил на нее непроницаемый взгляд, вздохнул, отставил бокал.
– Сесиль… Мне жаль тебя огорчать, но я ни с кем не хочу жить. Никогда этого не делал и не имею такого желания.
Он даже не оправдывался своей безумной занятостью или еще чем-то – он попросту отказывал.
– Но мне тебя так не хватает! – умоляюще воскликнула Сесиль. – Мы с тобой проводим вместе дай бог два вечера в неделю, я уж не говорю о планах на отпуск, на путешествия… на всё, что делают люди, которые любят друг друга.
– Я не беру отпусков и не могу уезжать из парка. Мне уже довелось путешествовать целых десять лет, после окончания школы, так что с меня хватит. Позже я, может быть, куда-то и поеду, но исключительно с профессиональной целью, скорее всего, в африканские заповедники. Не знаю, чем занимаются люди, которые любят друг друга, но… Послушай, Сесиль, мне очень хорошо с тобой, только это вовсе не великая любовь, о которой ты сейчас говорила. Я никогда не признавался тебе в любви и уж точно не давал обещаний, которые не мог бы сдержать.
