– Значит, она будет искать работу в другом месте?
– Не знаю, но надеюсь, что нет.
– Почему?
Этот вопрос прозвучал спонтанно и слишком настойчиво. Лоренцо пристально взглянул на Сесиль и пожал плечами.
– Потому что она прекрасный ветеринар, уже научилась разбираться в болезнях диких животных, и ее высоко ценят все наши работники. У меня нет никакого желания обучать нового специалиста.
Лоренцо ответил вроде бы вполне искренно, однако Сесиль заподозрила, что он сказал ей не всю правду.
– Ты сегодня свозишь меня куда-нибудь на ужин? – спросила она, проклиная себя за то, что вечно вынуждена напрашиваться.
Он колебался и, казалось, был готов отказать, но она его опередила:
– На шоссе по дороге в Сен-Клод открылся новый ресторан – хочешь, наведаемся туда?
Сесиль ездила по этому шоссе в зоопарк чуть ли не каждый день, даже когда Лоренцо ее не ждал, что, кстати, стало ее ошибкой.
– Кажется, у них там громадный камин, – восторженно объявила Сесиль, – а я просто мечтаю погреться у жаркого огня!
– Ну ладно, – неохотно согласился Лоренцо. – Дай мне только четверть часа, я должен кое-что закончить.
Он не объяснил ей это «кое-что», как никогда не посвящал в свои проблемы. И все-таки сегодня вечером она добилась желаемого. После ужина они поедут в домик Лоренцо и проведут там ночь вдвоем. Ей, конечно, придется завтра встать ни свет ни заря, но она все равно была довольна: по крайней мере, в те минуты, когда они занимались любовью, ей казалось, что он ее любит.
* * *
Появление Жюли в доме для стажеров искренне обрадовало ее будущих молодых соседей: общаясь с ней, они надеялись узнать секреты ее профессии. Поэтому утром, во время общего завтрака, который устраивался в просторном зале первого этажа, на нее градом посыпались вопросы. В благодарность за ответы ее освободили от хозяйственных обязанностей под тем предлогом, что они уже давно распределены и менять этот порядок нежелательно.
Марк, застигнутый врасплох переездом Жюли, воздержался от комментариев, но стал избегать разговоров с изменницей, которая не захотела стать его женой. Однако при встречах с ней убитый вид Марка выдавал его чувства. Он не ожидал такого несчастья и теперь отказывался смириться с тем, что Жюли так резко порвала с ним. Ее замкнутость и холодность он объяснял сперва беременностью, а потом выкидышем. Правда, не похоже, чтобы она сильно горевала, но тогда какая муха ее укусила? Подозрения, связанные с Лоренцо, теперь казались ему беспочвенными. Нет, тут было нечто другое, но что именно? А ведь Жюли в том возрасте, когда любая женщина мечтает завести семью. И она хотела этого, доказательством стало то, что она забеременела, сознательно отказавшись от противозачаточных средств. Неужели он так сильно разочаровал ее?
Все ветеринары и стажеры парка понимали горестные чувства Марка. Прежде такой жизнерадостный, он помрачнел, шутил неудачно и нехотя, а иногда взрывался без всякого повода, по пустякам, что было совсем ему несвойственно. Если он теперь и проявлял терпение, то только в отношении животных, но не людей, и сам на себя злился за это, не в силах выйти из депрессии.
Долгие часы он просиживал перед компьютером, мрачно просматривая объявления о вакансиях. Он и желал уехать – и не желал. А потом, кто придет на его место? Кто сумеет руководить бригадами так, как это делал он? Ему даже не хотелось представлять себе такого заместителя, он заранее ревновал к нему.
Ревновал, притом ко всему и ко всем – глупо, бессмысленно. Да, он был слишком властным, слишком самолюбивым, слишком… Но к чему теперь корить себя, ведь он все равно потерял любимую. Жюли, отныне поселившуюся в общежитии для стажеров! Хотя, если вдуматься, это не так уж и страшно, – больше всего он боялся, что она переедет к Лоренцо. Даже если тот редко ночевал в своем доме, Марку это очень не понравилось бы. Однако его вывело из ступора шумное появление Томагавка, черного ягуара. Целый час хищник упорно отказывался выйти из ящика, в котором его доставили, а потом вдруг вылетел из него, как ракета. Он так яростно метался по вольеру, мяукал и шипел, что нагнал страху на всех, кто стоял поблизости. Видя, как сильно зверь взбудоражен, Лоренцо решил выпустить его в просторный, отведенный ему загон, который расширили после смерти Малики. Первым делом Томагавк, еще не успокоившись, залез на дерево и осмотрел сверху свою территорию. Потом заметил приготовленное для него мясо, бросился к нему и начал жадно разрывать и пожирать куски. Дождавшись, когда он насытится, Марк, стоявший у решетки, спокойно позвал его; зверь никак не отреагировал, словно не услышал, но через пару минут обернулся и посмотрел на людей, грозно оскалив страшные клыки. Лоренцо и Марку пришлось признать, что характер у ягуара скверный и приручить его будет нелегко. Но он был так хорош со своим черным мускулистым телом и очень светлыми глазами, так внушительно выглядел при своих девяноста килограммах веса, что посетители наверняка станут восхищаться им! Марк приставил к ягуару одного из самых опытных ветеринаров, но предупредил, что будет и сам наблюдать за ним в первые недели адаптации. А Лоренцо попросил его представлять ему ежедневный подробный отчет о поведении ягуара, чтобы определить, можно ли подсадить к нему самку в период спаривания, – ведь одной из целей парка было получение потомства. Марк безмерно радовался тому, что он еще здесь, поскольку ухаживать за Томагавком должны были совместно ветеринары и смотрители. И пока он обдумывал подробности поставленной задачи, ему хотя бы удавалось не думать о Жюли.
* * *
В воскресенье вечером, как раз перед закрытием парка, Анук устроила сюрприз своему брату, нагрянув к нему в гости; на руке у нее висела ивовая корзина, в которой на мягкой подушке лежал очаровательный золотистый щенок лабрадора, купленный, как выяснилось, в этот же день и окрещенный Джаспером.
– Но пес не может сидеть целый день в одиночестве! – возмущенно запротестовал Лоренцо.
– Почему это в одиночестве? Конечно, нет! Я намерена всегда держать его при себе.
– В кухне «Кольвера»?
– Ну и что? Мы отведем ему там уголок, поварята будут его баловать, ты научишь не путаться у нас под ногами, но прежде всего ему нужно сделать прививку! Как мне повезло, что у него будет дядя-ветеринар!
И Анук торжествующе рассмеялась, она была счастлива: наконец-то сбылась ее давняя мечта – купить себе такого щенка.
– Вспомни, как мы в детстве мечтали о собаке! Но папа был категорически против. Ты его так умолял, а он стоял на своем.
– Тебе он бы разрешил.
– Да, но он столько раз тебе отказывал, что я не смела и пикнуть. Разница в его отношении к тебе и к нам бросалась в глаза, и я очень переживала за тебя.
Лоренцо не отреагировал на слова сестры. Он положил щенка на весы, записал его вес.
– Ну вот что: он, конечно, сейчас возненавидит своего «дядюшку», но я должен ввести ему электронный чип. Ну-ка, Джаспер, наберись мужества, старик!
