В библиотеке было светло. Одри расшторила окна и раскрыла одно, впустив свежий воздух в помещение. Наполнившись запахами лета и пением птиц, библиотека стала несколько уютнее, и леди Болтон вернулась к отцу, сев подле него на короткий диван.
Лорд Грэхем молчал. Он просто смотрел на дочь, давая ей возможность начать первой, но, не выдержав затянувшейся тишины, все же заговорил первым.
— Мне кажется, ты несчастлива! — сказал то, что думал.
— Когда-то я наивно полагала, что моя любовь сильна, и ее хватит на двоих! — ответила дочь. Грустная улыбка тронула уголки ее губ.
— Значит, Болтон не сделал тебя счастливой, — вздохнул сэр Джон. — Это следовало ожидать. Он тогда слишком сильно был увлечен Мейгрид.
— Дело даже не в Мейгрид, — Одри позволила себе расслабиться в присутствии отца. Она откинулась на спинку дивана. — Я сперва тоже думала, что сестра виновата в том, что у меня нет счастья, но теперь знаю, что это не ее вина.
— В чем же тогда дело?
— В самом Тони, — ответила дочь. — Он не умеет любить. Женись он даже на Мейгрид, перегорел бы за месяц... может, чуть больше...
— Если хочешь, я могу поговорить с Виктором! — предложил Грэхем.
— Нет! — вырвалось у молодой женщины. — Не надо. Я справлюсь сама! — ее бледность стала еще заметнее. Грэхем нахмурился, но перечить не стал, думая о том, что, скорее всего, ему придется задержаться на некоторое время в столице и погостить у дочери, чтобы приглядеться к тому, как живут молодые. Обижать свою Одри он не даст!
— Как знаешь! — проговорил сэр Джон и потянулся к руке леди Болтон. — В любом случае, ты должна понимать, что твой отец сделает все для тебя!
— Спасибо! — она улыбнулась с мягкостью. Большие глаза засверкали, и Грэхем заметил в них набежавшие слезы, но его дочь сдержала себя.
— Простите, отец, — произнесла она чуть позже, — я что-то стала плаксива в последнее время.
Грэхем нахмурился. Первая мысль, что тут его посетила его — Одри беременна. Но о таких вещах не принято говорить с леди, даже если леди является твоей дочерью. Она замужем и это вполне естественно. Захочет, расскажет сама.
Но Одри молчала.
Так, сидящими в тишине, нарушаемой лишь пением птиц за окном, их и застал лакей, принесший новость от лорда Болтона. Одри выслушала слугу и посмотрела на приглашение, затем подняла взгляд на отца.
— Я плохо сижу в седле! — проговорила она, хотя, Грэхем это знал и без ее слов.
— Не переживай! Мы поедем вместе, я пригляжу за тобой! — улыбнулся Лорд-Хранитель.
— Будет ответ милорду? — спросил слуга.
— Нет, вы свободны! — произнесла Одри, и мужчина вышел. Библиотека снова погрузилась в тишину.
— Думаю, мне надо поговорить с Мей! — наконец, сказала молодая женщина. — В последнюю нашу встречу я была немного не в себе.
— Вам действительно стоит поговорить! — кивнул Грэхем, решив пока не открывать дочери правду о ее сестре.
«Скоро узнает сама, — подумал он, — а пока им стоит выяснить отношения в статусе родных сестер!»
Он встал с дивана.
— Отец! — опомнилась девушка. — Я не предложила вам ни чаю, ни кофе...
— Это не страшно! — улыбнулся Грэхем и добавил. — Я надеюсь, дорогая, ты не станешь препятствовать моему желанию погостить в вашем с Энтони доме!
— Ничуть! — она улыбнулась. — Я только за!
— Тогда, думаю, мне стоит отправить слугу во Дворец, чтобы мои вещи немедля перевезли сюда! — сказал сэр Джон. Глядя на счастливое лицо Одри, он понял, что принял правильное решение.
«А как же Мей?» — спросила совесть.
«У Мей есть Маргот»... — попытался оправдаться мысленно милорд. Получилось плохо, но и разорваться он не мог. В конце концов, Мейгрид дочь Виктора, он не может вмешиваться.
Оправдание прозвучало жалко даже в мыслях, и Грэхем решил, что при случае поможет племяннице, если это будет в его силах.
Глава 16
Утро следующего дня выдалось на удивление пригожим и солнечным. Все было готово для предстоящей охоты. Во дворе перед Королевским дворцом уже дожидались выхода монарха его подданные. Множество приглашенных, в основном мужчины. Одетые в охотничьи костюмы, дворяне ждали появления короля.
Расположившись на дамском седле, оглядываясь, и выискивала знакомые лица. Вот и Первый Министр Болтон, одетый в зеленый костюм. На лошади мужчина держался знатно. Спина ровная, правая рука на талии, в глазах вызов.
«Где же его сын?» — подумалось мне.
Энтони нашелся неподалеку. И Одри рядом с ним.
Я чуть приподняла брови, заметив всадника, что расположился подле сестры.
— Отец! — вырвалось привычное, и я направила свою кобылу прямо к Грэхему.
— Мейгрид! — сэр Джон учтиво поклонился. На нас покосились, но без особого интереса.
Энтони одарил меня печальным и в то же время каким-то жадным взглядом, каким обычно смотрят дети на пирожное, которое им нельзя съесть, потому что сладкое всегда идет после первых блюд.
Одри же взглянула на меня как-то странно, без привычного холодка во взгляде, и я, сама того не замечая, улыбнулась сестре.
«Пусть и двоюродная, но все же сестра! Моя кровь!» — подумала я.
— Доброго утра! — поприветствовала я родню.
— Выглядите просто великолепно, леди Мейгрид! — слова принадлежали старшему Болтону. Его сын продолжал пялиться, и я поспешно отвернулась, посмотрев на его отца.
— Благодарю! — не ответить на комплимент было бы крайне невежливо. Но после я обратилась к сэру Джону.
— Его Величество сказали мне вчера после ужина, что вы перебрались в особняк Болтонов! — произнесла я. Корить за подобное Грэхема не могла и не хотела.
— Во Дворце мне немного не по себе! — признался дядюшка.
— Не могу не согласится! — кивнула я. Перо на шляпке при этом коснулось моей щеки, и я фыркнула. Затем снова посмотрела по сторонам, решив пока держаться поблизости от семьи, хотя присутствие Энтони и его отца меня несколько раздражало.
А король все никак не появлялся. Впрочем, принца Алистера тоже не было видно, хотя его свита уже была на своем почетном месте — рядом с сопровождением короля. Главный егерь и загонщики держали собак. Сейчас гончие и борзые были спокойны. Они стояли, виляя хвостами и высунув длинные языки, дожидались начала охоты. Уже скоро мы отправимся в королевские угодья, что располагались неподалеку от Дворца, прямо за парком. Мимо озера вела достаточно широкая дорога, она же и служила своеобразной границей, отделяющей парк от леса. Насколько я знала, в королевском лесу охотился только монарх и его подданные. Остальным это грозило если не штрафом, то наказанием, оттого королевский лес был переполнен дичью. От кабана до тонконогой косули и фазана.
