— Расскажет, как миленький, кто эта леди! — не заметив, произнесла вслух.
Милтон раскланялся и удалился. Я же, не удержавшись, шагнула к портрету и стащила чехол до половины. Присела, глядя в лицо себе самой. Удивительный портрет. Удивительная схожесть. Так могла бы выглядеть моя сестра близнец!
Как точно прописан. Девушка кажется живой, и от взгляда ее глаз, устремленных на меня, по спине холодок. Кажется, что это я сама смотрю на себя из зеркала. Художнику-мастеру браво!
Стук в двери вывел меня из созерцания портрета.
— Войдите! — я встала на ноги, распрямила спину.
Френ вошла первой, следом за ней мужчина в простом костюме с бежевым фартуком, как у мастеровых. В руках ящик с инструментами.
— Звали, леди Грэхем? — спросила горничная после книксена.
— Мне надо повесить вот эту картину над камином! — сказала я, едва кивнул на поклон мастерового.
— Ллойд, ты слышал! — Френ повернулась к мужчине. — Делай, что приказано!
В приоткрытую дверь прошла Маргот. Видимо, голоса подняли ее с постели, где нянюшка отдыхала, и теперь она решила посмотреть, что там происходит без нее. Мне как-то совсем не хотелось, чтобы Маргот видела портрет. Я шагнула к ней и взяла под руку.
— Пойдем, спустимся в сад, — сказала нянюшке, — сейчас здесь будет стук и грохот. Моя бедная голова не выдержит! — и притворно вздохнула.
— Да, леди Мей, — бросив полный превосходства взгляд на горничную, Маргот прошагала к выходу.
— Проследите за тем, чтобы картину повесили как надо, — велела я Френ.
Девушка кивнула и сосредоточила свое внимание на мастере, что уже доставал инструменты — молоток и гвозди. Мы же с Маргот спустились вниз. Навстречу поднимались служанки с ведрами. Завидев нас, они поставили свою ношу на ступени, поспешно поклонились. Я кивнула им, продолжая спускаться под руку с нянюшкой.
— Что за картину вы решили повесить? — поинтересовалась Маргот.
— Нашла на чердаке! — отозвалась я. — Мне она понравилась и теперь вот хочу Его Величеству продемонстрировать.
Маргот более ничего не спросила. Лакей открыл перед нами двери, и мы очутились на южной террасе дворца, той, что выходила к озерам и беседке, скрывавшейся за длинной аллеей кипарисов. Сама не знаю, почему, но я хотела, чтобы именно Виктор первым увидел этот удивительный образ, так похожий на мой. Слуги, что сейчас находились в комнате, вряд ли задумаются над тем, чем занимаются. Решат, что привезла с собой собственное изображение и теперь решила повесить его над камином, чтобы заниматься самолюбованием в свободное от дел время по вечерам. Я была уверена, что никто ничего не станет обсуждать. Конечно, оставался еще Милтон... Но вряд ли он станет болтать что-то лишнее. А если и надумает, то скорее всего к тому времени я уже сделаю то, что задумала, и все остальное будет не важно!
— Ах, Магрот! — произнесла я, радуясь солнышку. — Я устрою самый прекрасный бал, какой еще не видели стены этого Дворца!
— Вы затейница, леди Мейгрид! — улыбнулась нянюшка, и мы направились к беседке. Шагая под руку с компаньонкой, я думала только о том, как сегодня приглашу Его Величество зайти в мою гостиную. Вот тогда-то он не отвертится, а я погляжу на его реакцию на этот портрет. И пусть только попробует мне после отвертеться от ответа!
Когда карета лорда Эдгара Нортона подъехала к особняку, министру показалось, что он увидел знакомую высокую фигуру всадника, скрывшуюся за поворотом. Мелькнула мысль, что это Льюис, но Нортон покачал головой.
«Он не мог уйти, не дождавшись моего возвращения! — подумал мужчина, выбираясь их экипажа и ступая на камни мостовой. — Я, конечно, опоздал, но всему есть объяснение!» — и Нортон проворно, словно мальчишка, поднялся по ступеням.
Открывший двери лакей принял шляпу и плащ милорда, а затем с поклоном сообщил новость:
— Господин, что ждал вас почти два часа в гостиной, только что ушел и оставил записку!
— Что? — брови министра взлетели вверх. Этот мальчишка посмел уйти?!
— Отнесите записку в мой кабинет! — приказал он и взлетел на второй этаж. Свернул налево и очутился перед дверью в кабинет. Резким движением распахнул двери и прошел в небольшой, богато обставленный кабинет, полный полок с книгами. Опустился за стол, устало откинувшись на спинку кожаного кресла. А спустя пару минут в двери постучали.
— Заходите! — произнес Нортон.
Вошедший лакей держал в руках серебряный поднос с прямоугольником письма. Подал его хозяину, глядя, как размашисто сгреб записку лорд Эдгар и тут же взмахом руки велел слуге удалиться.
Лакей поклонился и вышел в коридор, плотно прикрыв двери за собой, а министр вскрыл конвертик.
На белоснежном листе бумаги было написано всего одно слово и это слово заставило Нортона побагроветь, а затем со злостью разорвать бедную записку на несколько маленьких кусочков.
Швырнув остатки в корзину для бумаг, лорд Нортон достал сигару и закурил. Табак успокаивал его, как ничто другое.
«Вот мерзавец! — подумал о Советнике Нортон. Выпустив струю дыма, он нахмурился. — А все его мамаша, эта чертова мадам Джейн. Наверное с ее подачи мальчишка пошел на попятную!» — лорду Эдгару даже в голову не пришло, что Гейл Льюис мог не сказать ни единого слова своей матери о том, что ему предложил Второй Министр.
«Главное, чтобы теперь не спутал карты!» — министр снова затянулся сладковатым дымом табака и подумал о том, как, по его мнению, прошел разговор с наследником Фредерика.
Этот Алистер ему совсем не понравился. Нет, лорд Нортон был уверен, что Его Высочество не побежит докладывать о произошедшем королю. Он, конечно же, рассмотрит предложение Второго Министра, но согласится ли?
«Должен согласится, — сказал себе сэр Эдгар, — Виктор не захочет делиться властью, тем более с Фредериком. Стать его вассалом — этого Его Величеству не позволит гордость и самолюбие. Но и вряд ли Виктор захочет допустить войну, а значит...» — он нервно закурил.
Это значит, что все возможно, а ему, Эдгару Нортону, стоит постараться сделать так, чтобы все пошло только так, как надо ему.
«Так и будет!» — сказал он себе и выпустил дым.
Его Величество вернутся только к ужину. Вот какие слова я услышала ото всех слуг, которых успела опросить, начиная от камердинера крестного и заканчивая Элмерзом, главным дворецким.
Ну, к ужину, так к ужину!
Я проверила списки блюд, отправила лакея на кухню, чтобы передал мои исправления, а сама велела верной Маргот одеваться. Через Сайлема передала, чтобы заложили карету — я намеревалась отправиться в город, чтобы продолжить подготовку к празднику.
«Этот бал будет на высоте!» — подумала мечтательно. Странно, но идея управлять домом и распоряжаться организацией праздника захватила меня. Раньше я думала, что не смогу, но на деле оказалось, что это у меня в крови.
