– За кого вы выходите замуж, Сайл? – спросил молодой горец, используя гэльскую форму ее имени.
– За меня, – раздался чей-то голос.
Артан посмотрел на человека, заявившего свои права на девушку, и тотчас же понял, что не испытывает к нему ни малейшего доверия. Жених Сесилии вышел вперед и стал рядом с леди Анабеллой. Молодой горец смерил этого мужчину презрительным взглядом – тот был почти на голову ниже его ростом – и с удовлетворением отметил, что бледные щеки недомерка покраснели от гнева. Он очень походил на одного из тех хватких подхалимов, что вечно терлись вокруг короля. Артан тихонько фыркнул. «И воняет от него точно так же, как от них», – подумал он, ощутив удушающий запах одеколона, смешанный со зловонием давно не мытого тела.
– А кто вы такой? – спросил Артан.
– Я сэр Фергус Огилви, – с важным видом ответил мужчина. Он гордо вскинул безвольный подбородок и гневно сверкнул глазами.
– Никогда не слышал о таком. – Не обращая внимания на сэра Фергуса, Артан выразительно посмотрел на пальцы Анабеллы, вцепившейся мертвой хваткой в руку девушки. – Отпустите ее. Вы делаете ей больно.
Когда Анабелла отпустила ее руку, у Сесилии отлегло от сердца. Помассировав кисть, она взглянула на своего жениха, затем на сэра Артана, с горечью отмечая разительный контраст между двумя мужчинами. Сэр Фергус еще больше поблек на фоне молодого горца с дерзким взглядом: казалось, ее жених даже стал меньше ростом.
– На какое время назначена свадьба? – спросил Артан.
– Она состоится через две недели, – ответил Фергус и скрестил на груди руки. – Сегодня – первый день торжеств.
– В таком случае будет лучше, если вы проводите меня в мои комнаты, чтобы я смог смыть с себя дорожную пыль, а затем присоединился к вам.
– Мне кажется, вас никто не приглашал, – резким тоном заметила Анабелла.
– Прощаю вам вашу грубость, – сказал Артан и улыбнулся Сесилии.
– Разумеется, он должен остаться с нами, дорогая, – заявил сэр Эдмунд, строго посмотрев на жену. – Этого человека послал дядя Сесилии по материнской линии. Грубо обращаясь с посланником, мы тем самым наносим обиду нашему уважаемому родственнику. – Он приветливо улыбнулся Артану. – Вне всяких сомнений, вы можете располагаться в нашем доме. Погостите у нас, а затем вернетесь в Гласкриг с подробным отчетом о свадьбе племянницы сэра Ангуса. – Эдмунд дружески похлопал сэра Фергуса по спине и, выразительно взглянув на белокурую полногрудую служанку, добавил: – Вами займется Давида. Она вас проводит в комнату. Трапеза начнется через час.
– Очень хорошо, – кивнул Артан. Повернувшись к Сесилии, он взял ее за руку и коснулся губами ее ладони. – Когда я вернусь, нам нужно будет поговорить о вашем дядюшке, моя милая.
Артан удалился, а Сесилия еще долго смотрела ему вслед – смотрела как завороженная. Убрав руки за спину, она вдруг подумала о том, что ей впервые в жизни поцеловали руку. Она раньше и представить не могла, что почувствует нечто подобное, когда мужчина коснется губами ее ладони. В этот момент на сердце у нее внезапно потеплело, показалось, что пол уплывает из-под ног. Она никогда раньше не встречала таких необыкновенных людей, как сэр Артан Мюррей.
Сесилия тяжело вздохнула, подумав о том, что сейчас этим красивым горцем «занимается» пышногрудая Давида. Ее охватила жгучая ревность, потому что Сесилия не сомневалась: вскоре эта распутница Давида окажется в его постели. И ее можно было понять – ведь и служанка, наверное, не встречала раньше таких неотразимых мужчин, как сэр Артан. И наверняка эта девушка возблагодарит провидение за такое счастье. Да, она, Сесилия, прекрасно понимала Давиду, но от этого ей легче не стало; казалось вопиющей несправедливостью, что распутной Давиде – пусть хоть на время – достанется сэр Артан, а ей, Сесилии, придется довольствоваться жалким сэром Фергусом.
– Эдмунд, как ты мог разрешить этому дикарю остаться здесь?! – возмущенно воскликнула Анабелла.
– А что мне оставалось делать? – поморщился сэр Эдмунд. – Ангус – ближайший кровный родственник Сесилии, и этот человек сказал, что старик болен, возможно, находится на смертном одре.
– Может быть, в таком случае мне следует поехать с ним? – неуверенно проговорила Сесилия и тут же потупилась, когда Фергус, Эдмунд и Анабелла с гневом посмотрели на нее.
– Никуда ты не поедешь! – решительно заявила Анабелла. – Ведь твой родственник все это время не хотел иметь с тобой ничего общего, не правда ли?
Наверное, это было правдой, хотя Сесилия всегда удивлялась странному поведению дядюшки. К тому же у нее остались самые приятные воспоминания об этом человеке. Он был рослым мужчиной с несколько грубоватыми манерами и речью. И когда-то дядюшка был к ней добр – во всяком случае, так ей казалось, – и всегда находил для нее время. Впрочем, сейчас не это было главным.
Сесилия отбросила эти мысли и, собравшись с духом, заявила:
– Это не имеет никакого значения. Главное – что мой дядюшка может умереть. И раз он мой ближайший родственник, то мой долг – находиться сейчас рядом с ним.
Сэр Фергус подошел к невесте и обнял ее за плечи. Однако это не казалось девушке проявлением участия – подобный жест скорее выражал утверждение права собственности.
– Да, это и в самом деле ваш долг, – согласился сэр Фергус. – Однако не забывайте: главный ваш долг – остаться здесь и стать моей женой. Чтобы устроить эти торжества, вашим опекунам пришлось изрядно потратиться. И теперь, после нашей помолвки, вашим первейшим долгом являются обязательства передо мной, вам так не кажется? А после нашей свадьбы я отвезу вас к вашему родственнику.
Сесилии очень хотелось возразить. Она знала, что у нее имеются веские доводы в пользу того, чтобы поехать в Гласкриг как можно быстрее. Ведь дядюшке уже шестьдесят лет, и в таком возрасте любое недомогание может свести человека в могилу. И если она сейчас станет медлить и отправится на родину матери после своей свадьбы, то, возможно, вместо дядюшки Ангуса увидит лишь его могильную плиту. Но одного взгляда на Фергуса, Анабеллу и Эдмунда было достаточно, чтобы понять: любые, даже самые разумные, возражения не помогут переубедить эту троицу.
– А так как вы и в самом деле единственная ближайшая родственница вашего дядюшки, то не исключена вероятность того, что вы кое-что унаследуете, – добавил сэр Фергус. – Поэтому, вне всяких сомнений, после свадьбы нам с вами следует поехать туда и узнать, как обстоят дела в Гласкриге.
– Совершенно верно, – согласился Эдмунд. – К сожалению, путь неблизкий, сэр Фергус, но поехать действительно следует.
Слушая, как сэр Фергус и ее опекуны хладнокровно обсуждают, что именно ее дядюшка может оставить ей после смерти, Сесилия с трудом сдерживалась. Неужели эти люди настолько бездушны и так корыстны? Раздражало и то, что, по их словам, выходило: получит наследство сэр Фергус, а не она. Сесилия вовсе не ждала наследства от дяди, но возмущало поведение сэра Фергуса, возмущала его корысть. Действительно, почему он собирался завладеть тем, что по праву могло принадлежать только ей?
