– Послушать тебя, так ты точно так же, как Сесилию, любил и бедных вдовушек, и шлюх. Ведь ты и с ними спал?
Артан гневно взглянул на Мэг.
– Да, но с ними не было такой страсти!
– Парень, да можешь ты хоть секунду подумать о чем-нибудь, кроме постели?
– Ничего не могу с собой поделать, – ответил Артан. – То, что творится с моей женой, сильнее всего отразилось на ее поведении в постели. Ну… по крайней мере, это беспокоит меня сильнее всего.
– Понятно, – кивнула Старая Мэг. Ангус фыркнул:
– А ты-то что об этом можешь знать, а? Ты же была замужем за безвольным болваном Льюисом!
– Не смей плохо говорить о моем покойном супруге, Ангус Макрейс! – с достоинством ответила Старая Мэг. – Возможно, он и не был таким похотливым жеребцом, как ты, зато Льюис подарил мне троих прекрасных сыновей и красавицу дочку. И все они живы и здоровы и теперь растят своих собственных детишек!
– Может быть, вы хотя бы на время перестанете обсуждать свои дела, – вмешался в разговор Артан. – Может, поможете мне сделать так, чтобы моя жена стала прежней? У меня такое чувство, как будто кто-то завладел ее душой и превратил нормальную женщину в бессловесную рабыню.
– Девочка просто старается быть тебе хорошей женой.
– Она хороша для меня такая, какая есть. Вернее – какой она была.
– Очевидно, ты недостаточно ясно дал ей это понять. Когда погибли ее отец и брат, Сесилия пыталась стать по-настоящему родной для своей новой семьи, старалась заслужить хотя бы крохи любви, уважения и признания со стороны этих отвратительных Доналдсонов. Девочка не понимала, что это бесполезно: что бы она ни делала – она никогда от них этого не получит. Ну что тут поделаешь? Она ведь не знала тогда о них всей правды, не так ли? Всегда стремилась угодить Анабелле. Даже согласилась выйти замуж за мерзавца Фергуса. А когда состоялась их помолвка, Анабелла ежедневно ее поучала – рассказывала о том, как должна себя вести образцовая супруга. Однако это вовсе не означает, что сама Анабелла следовала этим правилам. – Старая Мэг горестно усмехнулась. – Я опасаюсь, что моя любимая крошка вбила себе в голову, что ей необходимо стать самой добродетельной женщиной на свете.
– Но это же глупо, – пробурчал Ангус. – Мы ведь ее и так приняли с распростертыми объятиями. Я очень ее люблю. Она же – моя кровь, верно?
– Доналдсонам она тоже приходилась родственницей, – заявил Артан. Он начинал понимать, что пыталась объяснить им Старая Мэг.
– Неужто девочка думает, что мы обидим ее?
– Да не в этом дело, старый болван! – Мэг начала терять терпение. – Хотя после всего, что ей довелось пережить, кто посмеет обвинять ее за излишнюю осмотрительность? У девочки умерла вся семья, а ее родня так никогда и не приняла ее. Напротив, именно из-за них погибли все, кого она любила. Но видишь ли, Сесилии было очень важно ощущать себя полноправным членом семьи. Иначе она чувствовала себя ущербной. Каждая неудачная попытка завоевать любовь родственников только удваивала ее дальнейшие усилия. На этот раз она серьезно настроена одержать победу в борьбе за уважение и любовь родных.
– Тогда мне надо показать ей, что она и без этого уже вошла в нашу семью и стала полноправным ее членом. И нужно убедить ее в том, что все у нас очень ее любят, – сказал Артан. – Я могу вызвать для нее девушек из клана Мюрреев. Пусть они приедут и познакомятся с ней. И тогда она поймет, что в моих глазах озорной характер и острый язычок не недостаток, а достоинство. Но, увы, чтобы довести это до ее сознания, понадобятся дни и недели – не меньше. А жена мне нужна сейчас!
– В таком случае тебе нужно серьезно поговорить с Сесилией. Скажи напрямик, что ты обо всем этом думаешь и как ты к этому относишься. Одна должна это знать. И пожалуйста, не надо делать такое лицо. Все это не страшно. Ты ведь нашел в себе смелость поговорить с нами, не так ли?
– Вы совсем другое дело. Вы не моя Сайл.
– Выложи перед ней все карты. Поговори откровенно. Я ее знаю: она ужасно упрямая. Если что-то вбила себе в голову, то непременно сделает так, как задумала. Будет стоять насмерть, но не свернет с дороги! – Старая Мэг села напротив Ангуса. – Я попыталась вызвать ее на разговор, но ничего не получилось. Она и слушать меня не хочет. Знает, что я люблю ее как дочь. Считает, что я просто ее жалею и балую. – Мэг перевела взгляд на Артана. – Может быть, у тебя что-то получится. Вряд ли она считает, что ты ее балуешь.
– Едва ли Сесилия в этом нуждается. И в жалости она не нуждается. Ведь она очень сильная. По крайней мере, раньше была такой. – Артан вздохнул. – Наверное, ты права, Старая Мэг. Надо как можно быстрее поговорить с ней серьезно, пока она не растеряла последние остатки воли.
Мэг кивнула:
– Именно этого я опасаюсь. Даже с Доналдсонами она никогда не была такой, какой стала теперь. Девчонку словно подменили. Что бы ни случалось раньше – ее было не сломить. Думаю, это потому, что по отношению к Эдмунду и Анабелле она главным образом испытывала чувство долга. А сейчас другая ситуация. Здесь речь идет о влечении сердца. – Когда при этих словах Артан поднял голову и посмотрел на Мэг вопросительно, она улыбнулась. – Чему удивляешься? Разве ты не знал?
– Откуда? Она никогда мне об этом не говорила.
– Не может быть. Наверняка говорила, просто ты не понял. Скорее всего, она дала тебе это знать не словами, а как-то по-другому.
– В постели?
– Хватит, довольно об этом, – пробормотал Ангус, но Артан и Старая Мэг пропустили его слова мимо ушей.
– Ее никто никогда даже не целовал как следует, пока ты не приехал и не вдохнул в нее жизнь, – продолжала Старая Мэг. – Она не имела никакого понятия о том, что существуют такие вещи, как влечение к мужчине и страсть. Поверь мне, если бы она не испытывала к тебе истинных чувств, она бы тотчас же отпрянула от огня страсти. Но ведь от тебя она не убежала, верно? Напротив, смело устремилась к тебе навстречу. Прямо в горнило страсти. Разумеется, это неспроста! Это значит, что у нее есть к тебе чувства, дурачок! И именно поэтому она так отчаянно желает стать тебе идеальной женой. Когда я гляжу сейчас на Сесилию, в моих ушах звучит гнусавый голос Анабеллы, дающей бедняжке наставления.
– Может, мне следует сейчас же вернуться в Данбарн и расквитаться с этой Анабеллой, которая умудряется напакостить мне даже из Данбарна? – спросил Артан.
– На это потребуется время, – заметил Ангус. – А тебе нельзя терять ни минуты. Нужно что-то делать с Сайл.
Артан кивнул. Хотя в этот момент он понятия не имел, что скажет жене. Он не имел привычки обсуждать с кем-либо свои чувства. Но сейчас он был совершенно уверен, что в разговоре с женой ему придется упомянуть о том, что у него на сердце. У Артана появилось сильное искушение не торопиться и выждать – дождаться, когда Сесилии самой надоест изображать из себя идеал и совершенство. Он также мог призвать на помощь своих сестер и поручить девушкам уладить дело без его участия. Но Артан тут же устыдился этих мыслей, устыдился собственной трусости. И он в очередной раз пожалел о том, что никогда не отличался умением найти подход к женщинам, не был мастером говорить ласковые слова, которые так любят все представительницы слабого пола.
