Мужчины у кара позабыли про свои дела, из-за ограды соседнего дома показалась любопытная мордашка подростка. Как мы и надеялись, сборище чужаков у дома старейшины привлекло внимание жителей Бетки.
Беса начала снимать с себя лишнюю, по ее мнению, одежду, которая может помешать во время драки, а Вальдола – демонстративно разминаться, потягиваясь всем телом. Круек громко говорила Линде всякую чушь, чтобы на ее зычный голос пришли еще люди. А я во все глаза смотрела по сторонам. Стайка подростков, заметив, что у дома старейшины собирается народ, присоединилась к толпе. В общем, с каждой минутой свидетелей становилось все больше.
Встав у ограды, старейшина дал знак начинать.
И Линда начала – но не драться, а говорить. Только вот не успела она открыть рот, как на нее напала Беса. Вот цвинка! Испортила такой момент! Мы с Круек переглянулись, понимая, что, если Линда снова проиграет – наша затея провалится. Только вот Вальдола проигрывать не собиралась – она держалась превосходно. После нашего разговора в доме Солдов к ней вернулась уверенность в себе, а вместе с ней и по-настоящему боевой настрой. Беса сильнее и опытнее, но у нее нет гибкости и ума Линды.
«Покажи ей, Акула!» — мысленно пожелала я и замерла от восторга: Линда улучила момент и зарядила песком в лицо противницы, а сама перекатилась, чтобы сбить ее с ног. Беса упала, и Линда оказалась сверху. Ни одного лишнего движения, только нажатие на точку на шее – и Беса без сознания.
Зрители замерли и раскрыли рты, увидев непобедимую Бесу недвижимой на песке. Откинув платиновую прядь с лица, Акула поднялась, отряхнула песок с брюк и прошлась перед толпой, понимая, какое сейчас производит впечатление. Вальдола всегда знала, что очаровывать людей… Не зря центы в академии за ней хвостиком ходили, а Вилейн влюбился в нее. Когда Линда вновь заговорила, голос ее звучал сильно, с завораживающей хрипотцой.
Ее ни разу не перебили. Выложив правду о Доме Жизни, наставнике и рептилоиде, орионка замолчала, давая местным время переварить услышанное. Я повернулась к старейшине.
На лице его не дрогнул ни один мускул, но глаза выдали с потрохами. Потемневшие от ярости, они стали напоминать два темных провала на желтоватом лице. Один из мужчин – его родственников – сжал кулаки и шагнул вперед, к Вальдоле, но его остановили. Некоторые нахмурились, и очень нехорошо нахмурились, на их лицах было написано: «что эта ненормальная сказала?».
Момент был напряженный настолько, что воздух вокруг загустел. Все ждали, что скажет старейшина. И он, наконец, сказал – точнее бросил, одно-единственное слово. Линда приподняла бровь и перевела нас с Круек:
— Доказательства. Он хочет доказательства.
Смятение на наших лицах взволновало толпу, одна из женщин что-то ядовито процедила. Несколько парней ее поддержали, и старейшина кивнул. Линда перевела:
— Если мы не докажем, что рептилоид скрывается в Доме Жизни, нас будут судить по орионским законам за клевету.
— Хорошо, — сказала я и вышла вперед. За мной последовала и Круек. — Скажи им, что мы согласны.
Круек тронула меня за плечо и шепнула:
— Это ловушка. Они его спрячут или еще что.
— Да, такое в план не входило, — вставила Линда.
— Скажи им, — я повысила голос, — что мы поедем в Дом Жизни немедленно. И всей толпой войдем в Храм. Если ящера там не окажется, то мы примем наказание.
— Ветрова! — выдохнула Круек. — Ты че?
— Вы можете отказаться от своих слов и остаться здесь, в Бетке. А я поеду.
— Значит, и мы поедем, — сказала Вальдола и перевела местным.
Выслушав наш ответ, старейшина улыбнулся. Он что-то придумал, но и мы не так просты – если понадобится, ответим хитростью на хитрость.
В Дом Жизни мы вошли толпой. Я несколько раз повторила, что ящер опасен и прогулка может стоит жизни, но это не приняли всерьез. Разве что несколько человек взяли оружие. Нас троих местные держали в кольце, следили за каждым нашим движением, но это не нервировало. Впереди шли старейшина, наша троица и несколько мужчин, в том числе и родственник Солда. По тому, как он поглядывал на нас, он полностью на нашей стороне и готов прикрыть, если что.
Лже-наставник вышел нам навстречу, удивленно вскинул брови: ну прямо-таки потревоженный святоша. Я отдала должное его самоконтролю, когда он выслушал требования местных и был вынужден повести нас вглубь своего укрытия. Правда, когда он пошел вперед, я знала, какова его тактика. Ему нечего бояться – рептилоид услышит его приближение, по мыслям прочтет, что сюда идут искать его. А остальным орионцам, что скрываются здесь, приказы тоже придут телепатически.
Я указывала путь, заставляла поднимать плиты, и за каждой из них не находилось ничего странного. Местные беспрерывно шептались, не ощущая и толики страха. Лишь росло их раздражение… Лирианец мастерски накинул на незваных гостей эмпатическую сеть. Их эмоции были в его руках – здесь я ничего не могу поделать.
Линда то и дело на меня поглядывала, а Круек – шумно дышала. Они непроизвольно жались ко мне, ощущая, что вперед меня ведет уверенность. Правда, мое сердце сильно забилось от волнения, когда я увидела тот самый ход с кристаллами, где встретилась с рептилоидом. И он был там, в этом ходу, за плитой… я это ощутила всем своим существом.
И остановилась.
— Здесь, — указала пальцем на кажущуюся цельной стену.
Все застыли в ожидании. Лирианец посмотрел на меня спокойно, без тени волнения. Его глаза темнели от эо-энергии.
Я приготовилась ко всему: к тому, что старейшина или сам лирианец нападут на нас, на то, что ящер нападет, на крик, кровь и прочий кошмар, который может случиться. Плита медленно отъехала в сторону, открывая темноту, чуть расцвеченную светом кристаллов.
Кошмар во плоти...
Рептилоид стоял напротив нас – огромный, чешуйчатый, но его пламенно-хищные глаза были закрыты. Я отчетливо видела очертания гребня на его голове, чуть приоткрытую пасть… Он стоял неподвижно, словно стремясь подстроиться под стену. И… ничего от него не исходило – ни угрозы, ни мощи, что так меня поразила при первой встрече. Я его видела – но он был почти не заметен! Не знаю, как он такое сделал, не понимаю, как ему удалось слиться со стеной…
— Вот он, — я подняла руку и указала на ящера. — Вот он! Прямо перед нами!
Кроме меня, его никто не увидел. Некоторые подошли очень близко к рептилоиду, почти коснулись… и обернулись ко мне, не рассерженные, но торжествующие. Старейшина сложил руки на груди и мягко что-то произнес. Линда перевела:
— Он говорит, что у тебя проблемы со зрением. Впереди только выступ.
— Он здесь, — почти прорычала я. — Здесь!
— Но, Ветрова, — сглотнув, произнесла Круек. — Здесь никого нет.
Я обмерла от ужаса, когда апранка шагнула вперед и тронула его… провела пальцами по чешуе… И ничего не заметила. Для нее чешуя была камнем. Повернувшись ко мне, она сказала:
