Я затаила дыхание, ожидая, что же скажут парни.
— Забудем, — проговорил орионец Тэбор. — Взбрыкнула, бывает.
— Да. Бывает.
Курсанты встали из-за стола, забрали планшет и встали в очередь. Я последовала за ними. Удивительно, конечно, что они так легко простили Линде очевидную ошибку. Но приятно знать, что не такие они уж и отмороженные, какими кажутся на первый взгляд.
В общем, неприятный инцидент с Вальдолой забылся быстрее, чем мы расправились с обедом.
А после, собственно, обеда, меня ждал сюрприз. Я заметила Насупоню, который неторопливо выходил из нашего корпуса в сад; в руках его были садовые ножницы. Подождав, когда большинство курсантов разойдутся после обеда по своим делам, я нашла веганца.
Он подстригал кустарник. Место было весьма удачным для разговора – со всех сторон нас окружали кусты, они же давали хоть какую-то тень. Я тихо прошла к рыжему.
— Блага.
Насупоня даже не шелохнулся. Значит, он давно меня заметил. Говорят, у веганцев обоняние и слух лучше, чем у всех остальных рас людей… Продолжая работать ножницами, он буркнул:
— Блага.
— Как работа?
— Норм.
— Жарко сегодня, да?
— Не, норм.
— Ну, для вас может и норм, а мне жарко. Сколько альбинос платит вам?
Насупоня отсек лишнее у кустарника, и, не выпуская устрашающего вида ножниц из рук, повернулся ко мне. Я залюбовалась мужчиной. Свет очень удачно упал на Насупоню, волосы на его теле заиграли всеми оттенками рыжего, создавая впечатление, что он объят огнем.
— Какой альбинос?
— Тот самый, который велел вам принес мне цветы.
— Какие цветы?
— Те самые... — многозначительно протянула я. Насупоня, конечно, все прекрасно помнил, но вида не показывал. Он вообще очень хорошо разыгрывал непонимание.
— Не знаю про цветы.
Веганец начал поворачиваться. Я прошмыгнула вперед, чтобы загородить куст. Насупоня приподнял ножницы, символизируя «Уйди, а то как подстригу!» Я осталась на месте, являя собой прекрасный образчик бесстрашия.
Насупоня осознал, что его угрюмость и ножницы меня не испугали, и, блеснув глубоко посаженными глазами, отрывисто сказал:
— Не скажу ничего.
— А-а-а, так вы знаете, но не хотите говорить.
— Я ничего не знаю.
«Как удобно ничего не знать, — подумала я. — Надо будет взять этот прием на вооружение». Веганец между тем занервничал, глаза его забегали. Смешно! Здоровенный мужик тушуется перед хрупкой девушкой! Даже если я начну его оскорблять, даже если пну – он меня и пальцем не тронет. Потому что я в его понимании женщина альбиноса, а альбинос платит ему деньги. Нельзя обижать женщину того, кто тебе платит!
— Х-м-м. Значит, вы не знаете альбиноса?
Насупоня кивнул, радостный от того, что я, наконец, поверила ему.
— Тогда вы извращенец! И я немедленно пожалуюсь на вас своему куратору!
— Че?
Ножницы упали подле куста. Я порадовалась, что не на мою ногу, и кивнула, приняв сердиты вид:
— Да-да, извращенец.
— Че? Вы норм или… того? — Насупоня покрутил пальцем у виска.
— Видимо, я очень даже того, и очень даже норм, раз вы следите за мной. Думаете, я не замечаю вашей слежки?
— Какой слежки?
«Да вы мастер переговоров, гражданин», — отметила я про себя и начала допрос сначала. Улыбнулась мягко веганцу, и нежно произнесла:
— Мне интересна только сумма. Ну, разве так сложно назвать ее?
— Че назвать?
— Сумму, — терпеливо повторила я. — Которую вам зачисляет альбинос за то, что вы докладываете ему, где я, с кем я и как я.
Насупоня вдруг озверел. Он наклонился, шумно вдохнул воздух у самого моего лица, а потом пнул ножницы. Те улетели в кусты. Я не дрогнула перед рыжим гигантом, понимая – дам слабину, и ответа не будет. Надо довести игру до конца. Тем более что игра оказалась такой интересной. Зря я Насупоню недооценивала, вон он какой умничка, оказывается! Не просто изворачивается, а еще и на нервах играет, притворяясь туповатым!
И Насупоня понял, что без ответа я не уйду. Вздохнув тяжело (и обдав меня жарким дыханием), он сдался:
— Не только ты. Еще другие, много.
— Ты хочешь сказать, альбинос следит за многими людьми в «Эрмее»?
— Да. Сюда не отдыхать прилетают.
У меня дыхание перехватило от таких новостей.
— Та-а-а-к… А зачем сюда прилетают?
— Если скажу, — отчетливо произнес веганец, — мы сдохнем. И ты, и я. А я жить хочу.
Я отошла от веганца, получив даже больше, чем рассчитывала. Плевать, что он так мне и не сказал ничего конкретного. Главное – это знать, что альбинос замешан в темных делишках. Как же все интересно получается! «Эрмея» стоит на заповедной земле, рядом заброшенные лирианские храмы, где некоторые курсанты проходят инициацию в Ки Арад. Теперь выясняется, что и постояльцы сюда не отдохнуть прилетают.
Но за чем же тогда?
Ли ведь тоже сюда якобы отдыхать прилетел, якобы случайно. Не спросить ли мне у него?
Я поднялась в номер Ли Малейва, воспользовавшись лестницей для персонала. Практикантам нельзя было тревожить постояльцев и находиться в их корпусах без позволения, поэтому я нервничала и торопилась. Ткнув на нужную кнопку, я воровато огляделась.
Дверь открылась, и я без приглашения прошмыгнула внутрь – нечего задерживаться в коридоре. Выдохнула, ткнула скорее на кнопку, чтобы дверь закрылась. И только тогда повернулась лицом к хозяину номера.
Малейв подсушивал полотенцем волосы; полотенце побольше обтягивало нижнюю часть его тела.
Я приготовила список вопросов. Я морально подготовилась. Но все это не имело значения, потому что близость Ли таинственным образом отключала мои мыслительные способности. Нет, я не забыла про то, что нужно узнать правду об отеле, об эо-ши, о Ки Араде, просто все это померкло перед другим, куда более важным вопросом: почему он так на меня действует?
Ли моему появлению не удивился.
— Что случилось?
— Ничего, — ответила я и закашлялась: откуда-то в горле появился ком. Чем быстрее и тише я пыталась откашляться, тем громче у меня выходило. Вконец охрипнув, я разразилась ужасающим кашлем.
Центаврианин покачал головой, и, закинув полотенце поменьше на плечо, проследовал к бару. Выудив оттуда пузатую бутылочку с водой, он протянул ее мне.
Пришлось подойти, взять бутылку, отвинтить крышечку и сделать несколько глотков. Вот так всегда: хочешь выглядеть серьезным, и случается какая-то досадная нелепость, превращающая тебя в посмешище. Закон подлости в действии! Я намеревалась поговорить с Ли спокойно, без эмоций, как со старшим товарищем, и только. А в итоге чуть не выкашляла свои легкие в первую же минуту разговора!
