— Орионцы не продаются.
— Как патетично, Вальдола.
— Патетично… Откуда ты знаешь такие умные слова?
— Образование. Представляешь, земляне тоже его получают.
Мы допустили ошибку: начали пререкаться на виду у Солда. Будучи куратором наше группы, он отлично знал, что друг друга мы не выносим.
— Прекратить! — Лейтенант встал между нами. — Разжигание расовой неприязни запрещено. Если у вас есть претензии лично друг к другу, выражайте их другим способом.
— Каким, товарищ лейтенант? — спросила Линда.
— Состязания на пляже.
— Простите, товарищ лейтенант, но состязаться с Ветровой неинтересно.
— Неинтересно? — загадочно улыбнулся лейтенант, и я поняла, что попала.
— Да, товарищ лейтенант. Ветрова слишком слаба.
— А ты что молчишь, Ветрова? — куратор повернулся ко мне. Я сделала вид, что не заметила в его тоне сарказма. — Тебя назвали слабой, неужели твоя честь не задета?
«Ага, щас, — подумала я. — Заставите меня драться, чтобы повеселиться? Нет уж, спасибо».
— Я предпочитаю не поддаваться на провокации, товарищ лейтенант.
Линда коротко рассмеялась:
— Ветрова всегда избегает драки, потому что знает, что проиграет.
— Нельзя недооценивать противника, Вальдола. Собирайтесь на пляж. Посмотрим, на что вы способны.
— Я желаю поработать в отеле, товарищ лейтенант, — сказала я.
Мужчина приподнял бровь:
— Желаешь? Зарубите себе на носу: мои приказы выше ваших желаний, мечтаний и чаяний. Вы не родовитые гражданочки со штатом слуг, а будущие боевые единицы центаврианской армии! Так что руки в ноги и на пляж.
— Товарищ лейтенант, — решила я напомнить, — вы только что сказали, что мы имеем право выбрать, как именно зарабатывать баллы.
— Приказы вышестоящих не обсуждаются! Три круга вокруг корпуса, обе, выполнять!
Пришлось бегать. Линда сразу меня обогнала и пробежала штрафную дистанцию гораздо быстрее. А я пробежала в среднем темпе – нечего из себя силы сразу выжимать, да и рисоваться не имеет смысла.
Дождавшись меня, орионцы направились на пляж. Бег немного меня встряхнул, и я перестала ощущать себя размораживающимся овощем. Плетясь позади, я рассматривала Солда и Вальдолу. Идут, переговариваются о чем-то, предвкушают интересное зрелище. Знаю, им обоим хочется посмотреть, как я свалюсь в песок.
Засранцы орионские! Но засранцы здоровенные, высокие. Драться с такими честно – это значит, проиграть на первой же минуте схватки. Вальдола в рукопашной мастер. Значит, мне нужно как можно скорее вывести ее из строя.
У самого пляжа Солд обернулся. Заметил, наконец, что я не горю желанием развлекать его разговорами.
— Ветрова, что ты там замышляешь?
— Ничего, товарищ лейтенант.
— Лжешь.
— Разве курсантка может лгать своему куратору?
— Ты – можешь.
Интересно, он цепляется ко мне потому, что я вчера сболтнула ему лишнего? Я ступила на розовый песок, посмотрела на толпу постояльцев, окруживших дерущихся курсантов, на море, на аэро-ступени, зависшие над волнами…
— Что встала? Идем! — поторопила меня Акула Вальдола.
Пришлось догонять Солда, который уже дошел до так называемых судей. Среди них был знакомый рыжий котоид со странной манерой говорить. И что ему не спится в такую рань? И что остальным не спится? Неужели встали пораньше, чтобы только поглазеть на практикантов?
— Блага, товарищи, — обратился к судьям куратор. — Смотрю, у вас тут уже очередь на драки.
— О да, товарищь лейтенант.
Я посмотрела на дерущихся. Цент против цента – красивое зрелище. Как же идет старшим агрессивность: они сразу становятся менее совершенными и оттого более привлекательными.
— Следующими дерутся девушки, — объявил Солд.
— Но у нас очередь!
— Бросьте: здесь у вас одни парни. Постояльцам гораздо интереснее будет посмотреть на сражение двух прекрасных воительниц, не так ли?
При этом Солд хитро глянул не на Линду, которая больше подходила под описания «воительницы», а на меня. Я ответила взглядом в духе: «мне нельзя вас ругать, товарищ засранец, но злобно на вас смотреть никто не запрещает».
Судьи объявили победителя, и парни прекратили биться. Я обмерла, когда нам с Вальдолой дали номера и вытолкали на розовый песок. Нужно было собраться, но у меня не получалось. Нервировали и толпа, алчущая зрелища, и Вальдола, уверенная в победе.
Практиканты, стоящие в очереди, начали нас раззадоривать:
— Вальдола, покажи класс!
— Не бойся, Ветрова!
— Жгите, девчонки!
— Начали! — рявкнул Солд.
Я ждала, когда же орионка нападет, но она медлила, отсрочивая момент. Ну, пожалуйста, и я могу подождать. Линда двинулась, я тоже. Мы начали медленно двигаться по кругу, образованному толпой.
— Начинайте! — крикнул кто-то нетерпеливый, и нервы орионки не выдержали. Она бросилась на меня; я увернулась и ударила. Зря, удар вышел так себе, я только подставилась под удар орионки. Она въехала мне локтем по лицу, и я полетела на песок, чувствуя, как рот заполняется кровью. Однокурсники заревели:
— Да, Вальдола!
— Давай ее! Дожимай!
— Ветрова, вставай, ну!
Вставать? Чрезвычайно сложно, знаете ли, встать, когда мир перед глазами кружится, рот полон крови и в голове звенит! Я сомневалась, смогу ли вообще встать, не говоря уже о продолжении схватки. Пока Вальдола ждала меня, я немного приподнялась, скользнула безразличным взглядом по толпе…
Сердце забилось быстрее.
Ли Малейв оказался в это время на пляже, и в первых рядах наблюдал за нашим сражением. В руках он держал открытую бутылку с соком.
— Долго ты будешь отдыхать, Ветрова? — позвала меня орионка.
«Недолго».
Взмах рукой – и песок летит в лицо Вальдолы. Выигранное мгновение. Удивленное лицо Малейва. Бутылка с соком. Удар.
— Да-а-а, Ветрова!
— Бей ее!
— Молодец!
Орионцы – горячие люди, их легко вывести из себя. Тем более, выставив в дурном свете перед многими людьми. От слабого удара бутылкой Линда вряд ли получила сильный ущерб, но вот брызги сока на волосах и лице сильно ударили по ее чести.
Вальдола накинулась на меня, покраснев от ярости. Я успела увернуться, а дальше все пошло, как по маслу: подсечка, падение, удушающий прием… Долго я бы Линду так не продержала, но судьи вовремя посчитали, что пора заканчивать:
