Лохму часто повторял на парах, что даже без эо можно научиться чувствовать чужое присутствие. Профессор объяснял это тем, что у каждого живого существа своя энергетика, а на энергетическом уровне мы чувствуем приближение либо совпадающих, либо сильно отличающихся энергий. В общем, лучше всего люди чувствуют друзей и врагов. Моего единственного друга депортировали, а что касаемо врагов…
— Прекрасный был вечер, пока вы не явились, — сказала я.
Альбинос не мог знать, что именно в это время я захочу прогуляться. Это значит, что о моих перемещениях ему докладывали… а кто постоянно за мной таскается? Насупоня.
Гоин Малейв обошел куст, за которым скрывался, и вышел ко мне. Его кожа была чем-то обработана и уже не казалась слишком бледной, серо-красные радужки прятались за голубыми линзами, а волосы приобрели теплый золотистый оттенок. В таком виде он не пугал и даже казался привлекательным. И все же бросалась в глаза его бледность, да и строгие, чеканные центаврианские черты лица не очень сочетались с золотистыми волосами и голубыми очами херувима.
Он тоже меня разглядывал. Причем так, как оценивают будущего сексуального партнера, с прикидкой.
Омерзение тошнотой подкатило к горлу. Хорошо, если он заметит гримасу отвращения на моем лице. А с другой стороны – вдруг, как раз это ему и нравится?
— Вы быстро меня заметили. Чутье разведчицы?
— Вы следили за мной. Зачем?
— Не успел, вы сразу меня раскрыли. Не сердитесь. Вас так сложно застать, Нина.
— Если вы будете продолжать следить за мной, я сообщу куратору, — отчеканила я.
— Сообщайте, — легко согласился альбинос. — Но вряд ли он усмотрит в моем поведении что-то, выходящее за рамки. Я предложил вам стать моей женой. В чем вы видите преступление, Нина? В том, что я вами восхищаюсь? В том, что я делаю вам подарки? — Не дождавшись от меня ответа, банкир улыбнулся. — Я понимаю, чего вы боитесь. Вы меня не знаете, и, соответственно, не доверяете. К тому же, вас пугает моя внешность. Но все эти нюансы не стоят ваших переживаний. Мы заключим договор. Так, чтобы вы получили больше выгоды. Я не требую от вас ничего экстраординарного: всего лишь ребенка. Ну, может быть, нескольких детей. Если не хотите замуж – пожалуйста, брака не будет. Если хотите – брак будет. Я знаю, вы любите тепло, любите возиться с землей и растениями. Одно ваше слово, и вы станете владелицей не фермы, но целой колонии на одной из планет Федерации. И видеть меня будете крайне редко, а как появятся дети, не будете видеть вообще, если таково будет ваше желание.
Я покачала головой. Как у него все хорошо на словах складывается! Благодетель, спаситель нищих беженок, принц с альбинизмом…
— А если я бесплодна?
— У вас здоровая женская энергия.
— Почему вам нужна именно я?
— Гены.
Мужчина так быстро протянул руку, что я едва успела отскочить. На мгновение меня парализовал ужас, природу которого я не поняла. То ли банкир использовал свои способности, то ли я сама сильно струхнула.
— Вы использовали эмпатию!
— Нет. Это все ваш страх перед старшими. Будь на моем месте апранец или орионец, вы бы вели себя по-другому. Кто же вас надоумил не доверять старшим, Нина? Мать, отец… братья?
— Я не доверяю именно вам. Ваша раса ни при чем.
— Вы измените решение, — мягко сказал альбинос. — Я подожду.
— Не стоит. И красиво говорить про выгоду тоже не нужно. Все гораздо проще, гражданин Малейв. Вам нужен от меня ребенок, и для этого вам нужно со мной переспать. Принуждение к сексу – это преступление.
— Я вам предлагаю брак.
— Если вы меня тронете, я вас убью, — очень спокойно и даже любезно произнесла я.
— Не ожидал от вас такой пафосной фразы.
— Так вот вам не пафосная: отвали, урод.
Гоин медленно покачал головой и так же медленно ушел. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.
Альбинос прав: я боюсь. Может, это генетическая память, страх, оставшийся от предков. На Землю прилетали и лирианцы, и центавриане, и рептилоиды, и много кто еще, и каждая раса стремилась навести свой порядок, требовала поклонения и жертв. Те времена давно прошли, людские расы смешались, сами люди изменились, даже веганцы стали полноценными членами Союза. И все же Ли Малейв, Ниджер Экри, многие преподаватели и однокурсники не вызывали у меня страха, а центавриане вроде Гоина Малейва, Инга Юглийва – вызывали. На подсознательном уровне.
«Надеюсь, ты не дашь своему упрямому дядьке испортить мне жизнь, Ли» — подумала я. — Иначе я испорчу жизнь ему. Не знаю, как, но испорчу».
Глава 5
— Блага, товарищи курсанты, — поприветствовал нас Солд, заходя утром в столовую.
«Вы издеваетесь?» — с раздражением подумала я, вставая из-за стола. Все как будто сговорились: персонал отеля, кураторы, капитаны команд, и сговор их имел целью не дать практикантам нормально питаться. Меня даже повело от мысли, что Солд даст нам непременно глупое и непременно сложное задание, которое непременно нужно будет начать выполнять сейчас же. И снова я останусь полуголодной.
— Блага, товарищ лейтенант! — громыхнуло над столовой.
— Согласно докладам капитанов, все команды изучили территорию, поделили ее на секторы и установили средства наблюдения. Первый этап практики пройден. С завтрашнего дня начнется второй этап. Капитаны начнут получать задания на ликвидацию курсантов из других команд, захват объекта, или «языка». Время на выполнение задания каждый раз будет разным. Все команды сразу задействованы не будут. Те команды, которые не получат заданий, должны будут собираться после завтрака в холле и ожидать инструкций, — объявил Солд и добавил с улыбкой. — Итак, сегодняшние инструкции: через двадцать минут вы должны быть у входа в наш корпус. Форма одежды – футболка-брюки, под низ – купальные костюмы. Капитаны – на вечер ничего не планируйте. Указания понятны?
— Так точно, товарищ лейтенант!
Солд вышел из столовой. Я немного оттаяла: он все-таки дал нам время закончить завтрак! А через сорок минут, когда нас отвели на пляж, я почувствовала себя почти счастливой. Нам открылся дивный вид: лазурное небо с двумя светилами, бирюзово-прозрачное море, песок необычного розового цвета. У берега зависла цепь аэро-ступеней, с которых любой желающий мог прыгнуть в воду; некоторые даже умудрялись загорать на них. Впрочем, как только ттлпа практикантов высыпала на пляж, постояльцев попросили удалиться: загорающие на аэро-ступенях начали прыгать в воду.
Как большая любительница прыжков, я не могла остаться равнодушной. Сердце забилось радостно, закололо кончики пальцев, потянуло невидимым магнитом вперед – море было так близко… А я люблю море. Еще и Солд разделся, остался в одних только плавках. В последнее время я была на него сердита, но как можно сердиться на столь совершенный торс… то есть, мужчину?
