Мой обидчик сунул крысу в мешок и потуже затянул горловину. Мои слезы, должно быть, его смутили, хотя он и пытался не показать этого...
– Из деревни, что ли? – поинтересовался он. – Ревешь, как девчонка.
Я замотала головой: мол, да, я девчонка и да, я из деревни, если для тебя так понятнее. Сама-то я ничего не понимала и продолжала реветь в три ручья...
– Меня зовут Питером, – продолжил парнишка, переминаясь с ноги на ногу. – А тебя как кличут?
– Ки... – я вовремя установилась, – Килианом.
– ЧуднОе имя какое-то. Сразу видно, деревенское.
– Ага, – икнула я, – мы все там с прибабахом.
Парнишка улыбнулся и по-приятельски хлопнул меня по плечу.
****– Ты это, прости, что я тебе в глаз заехал, – повинился он с видом полнейшего отсутствия раскаяния. – Сам виноват: чуть крысу мою не упустил, а она мне вот как нужна была, – он стиснул обеими руками свое тощее горло. – Мне фартинг за дюжину обещали... Крысиный король завсегда держит слово.
– Крысиный король? – пискнула я.
– Ага, Том Эндрюс, – осклабился парнишка. – У него самые лучшие крысиные бои в городе.
– Крысиные бои? – снова пискнула я.
– Э, да ты еще совсем зеленый! – мой новый знакомец поддал мне по плечу, вроде как дружески. – Пойдем со мной, деревенщина, – сказал он, увлекая меня прочь из пропахшего мочой переулка, – Питер Уивер покажет тебе всю подноготную старой клоаки. Изнанка Лондона явится тебе как на ладони... Смекаешь?
– Смекаю, – отозвалась я абсолютно перепуганным голосом. Знакомиться с изнанкой викторианского Лондона мне хотелось меньше всего на свете!
Питер уверенно вел меня вперед, маневрируя между старыми заброшенными складами и уличными разносчиками еды с такой выработанной годами прытью, что я только диву давалась. Сама-то я только и делала, что глазела по сторонам: мужчины, мрачно курившие в дверных проемах, женщины, торгующие иголками и другими мелочами в невзрачных лавках под грязными вывесками, неопрятные дети, катающие обруч под сенью хилых деревьев – все это казалось мне одинаково дивным и ужасающим одновременно.
Наконец мы оказались в очередном полутемном переулке – он был точной копией первого, в котором я изначально оказалась – и Питер толкнул едва заметную, крашеную черной краской тяжелую дверь, из-за которой на нас выплеснулся оглушающий гомон множества голосов и клубы табачного дыма, заставившего меня закашляться.
– Что это за место? – прохрипела я, борясь с приступом кашля.
Мой спутник осклабился с видом полнейшего превосходства и произнес:
– Паб «Кровавая Мэри» – место, где проходят лучшие крысиные бои в городе! Наслаждайся, приятель.
С этими словами он поволок свой мешок в сторону мужчины за стойкой.
– Я принес крыс, – сказал он, выставив вперед худой подбородок. – Мистер Эндрюс обещал заплатить фартинг за дюжину.
Бармен молча кивнул в сторону мужчины у загородки: тот курил сигарету, небрежно стряхивая пепел прямо под ноги. Орущая орава мужчин стенала и неистовствовала вдоль того же барьера, и я никак не могла понять, что же вызывает такой дикий, неудержимый ажиотаж.
– Мистер Эндрюс, я принес крыс, – Питер подошел к указанному мужчине и начал клянчить полагающиеся ему деньги, а я тем временем глянула вниз... и обомлела.
Зрелище было преотвратительное!
Крысиные бои? Как бы не так: по импровизированному рингу носилось не меньше сотни перепуганных крыс, а два терьера самого устрашающего вида щелкали челюстями, почти посекундно откидывая в сторону очередную дохлую тушку.
– Что здесь происходит? – спросила я лучащегося улыбкой Питера – должно быть, свой законный фартинг он все-таки получил. – Это и есть, так называемые, крысиные бои?
– Самые что ни на есть, приятель. Смотри, сейчас туда выпустят еще и моих крысенышей! – человек с мешком подошел к краю ограждения и развязал горловину: дюжина и без того ошалевших от нахождения в заключении крыс посыпалась на окровавленный пол и заметалась в поисках спасения. Собаки ринулись рвать их своими челюстями... Меня замутило в самом прямом смысле этого слова.
– Гляди, как они лихо с ними справляются. Хвать – и готово! – Питер с энтузиазмом ткнул меня в плечо. Его ноздри раздувались, глаза горели огнем... – Говорят, хороший пес способен убивать крысу каждые три секунды. Вот бы мне заполучить такого убийцу, – он даже мечтательно облизнул губы. – Я бы обогатился! – И выдохнул: – Что, нравится? Лучшее зрелище из всех.
– Ага, просто незабываемое, – язвительно заметила я, отступая от барьера. Хоть я и не была ярой поклонницей мышиной братии, вид их предсмертных мучений и последующей гибели возмутили меня о глубины души. Я состояла в организации по защите животных и ежегодно жертвовала немаленькую сумму на содержание приюта для собак...
– Не вертись под ногами, пацан! – грубиян в парусиновых штанах толкнул меня локтем и преспокойно отправился дальше. От возмущения у меня даже скулы свело, и я едва не просверлила глазами дырку в его массивного вида спине – может, потому и заметила заткнутый за голенище большой охотничий нож и очертание некоего оружия, оттопыривающего левый карман его полосатого пиджака.
Неужели здесь это в порядке вещей, ходить настолько вооруженным? Я окинула взглядом окружающих меня мужчин: никто из них не имел оружия. Обычные работяги, пришедшие спустить честно заработанные деньги, и... не совсем работяги. Я обратила внимание на мужчину по другую сторону ринга, глядевшего на жестокое зрелище с легкой полуулыбкой: его одежда, неброская и достаточно простая, все-таки выдавала в нем человека состоятельного, намеренно желающего скрыть свой истинный статус. На него-то и глядел вооруженный ножом и пистолем грубиян, перемалывая зубами табачную жвачку.
Крайне заинтересованная, я придвинулась ближе к нему и его спутнику, высокому типу с оспинами на лице, они негромко переговаривались:
– Он здесь, как мы и ожидали. Удача на нашей стороне!
Вооруженный тип опустил руку в карман, и другой предостерегающе произнес:
– Здесь слишком много народу. Дождемся его на выходе...
Верзила недовольно сплюнул желтую от табака слюну и нехотя вынул руку из кармана.
Так, у меня включился режим доброго самаритянина и я поняла, что должна предупредить намеченную жертву о готовящейся на нее ловушке. Это мой долг, в конце концов, и отмщение за грубый тычок к тому же... А их, честно говоря, я получила уже предостаточно. Спасибо Питеру.
– Кто этот мужчина? – спросила я парня, все еще слишком увлеченного кровавым действом на ринге.
– Который?
– Тот, напротив... Выглядит франтом. С ленивой улыбочкой...
Питер ухмыльнулся.
– Так это Харрингтон, местный завсегдатай. Живет на Мейфере, смекаешь?
