— Я хочу, чтобы ты любил меня так, как я люблю тебя…
— Я люблю тебя, детка, хотя никогда не пойму, за что мне выпало такое счастье.
— Я хочу, чтобы я была тебе нужна так, как ты нужен мне…
— Ты нужна мне, как воздух и еда. — Камерон погладил Эвери по стройным бедрам. — Мне необходимо каждый день видеть твое прекрасное лицо и каждую ночь чувствовать рядом с собой твое восхитительное тело.
— Мне тоже, — заверила его Эвери. — Я хочу, чтобы ты верил мне так, как я верю тебе, всем сердцем, всей душой!
Эвери замерла в ожидании ответа, и Камерон понял, что это для нее очень важно. Он не скрывал своего недоверия к женщинам, даже бравировал тем, что не верит им ни на грош. Камерон уже давно не сомневался в Эвери, задолго до того как понял, что любит ее, однако никогда ей об этом не говорил. Теперь пришло время сказать.
— Я верю тебе, детка. Уже давно верю. Эвери едва не расплакалась от счастья.
— А еще я хочу, чтобы ты подарил мне детей.
— По-моему, я уже начал претворять это твое желание в жизнь.
— Да. — Эвери погладила Камерона по груди. — И делаешь это усердно. Я хочу, чтобы у нас родилось несколько очаровательных черноглазых мальчуганов.
— И девчонок с раскосыми кошачьими глазами. — Он посмотрел на Эвери, зная, что она никогда не поймет, как много ему дала, и надеясь, что она никогда не пожалеет о том, что они вместе. — А больше ты ничего не хочешь?
— Ну, раз уж ты спрашиваешь, — тихонько рассмеялась она, легонько щелкнув Камерона по носу. — Думаю, маленький горшочек меда время от времени мне не помешал бы.
Улыбнувшись, Камерон уложил ее на спину и лег сверху.
— А по-моему, ежевичный джем лучше.
— Что ж, нам с тобой будет о чем поспорить в течение долгих лет совместной жизни.
— И это будут восхитительные годы, любовь моя.
Эпилог
— Камерон!
Камерон поразился тому, что его хрупкая жена способна так громко кричать. Голос ее был слышен в большом зале так отчетливо, словно она находилась не в спальне наверху, а стояла рядом с ним. Камерон подошел к подножию лестницы, за ним, изумленно переглядываясь, поспешили Лерган и Йен. Кормак стоял за его спиной, задрав голову вверх и чему-то улыбаясь.
— Вот уж не думал, что малышка Эвери способна так вопить, — протянул Кормак. — От Джиллианы этого еще можно ожидать, но только не от Эвери.
— Может, мне к ней подняться? — нерешительно спросил Камерон.
— Камерон, ты просто подонок! — донеслось сверху.
— Нет, не нужно. — Лерган схватил его за рукав. — Думаю, это небезопасно.
— Да что она мне может сделать? Ведь она рожает.
— Моя малышка Гизела во время родов гонялась за мной по всему замку, размахивая поленом, — раздался веселый голос.
Камерон смущенно вспыхнул — он и не слышал, как приехали родители Эвери.
— А почему она это делала? — с любопытством спросил он, поздоровавшись к ними.
— Хотела ударить меня пару раз в живот, чтобы я узнал, что она в эту минуту испытывает. Меня угораздило сказать ей какую-то чушь, когда я пытался ее успокоить. Хорошо, что Молди удалось скрутить ее, прежде чем она меня прикончила.
— Ты что, всем рассказываешь эту историю? — буркнула Гизела и, сняв плащ, вручила его озабоченному Малышу Робу. — Они подумают, что я не женщина, а какая-то мегера. Ну что ж, Камерон, поскольку твоя жена вот-вот подарит мне внука или внучку, думаю, я могу теперь тебя простить.
— Вы очень добры, миледи. — Камерон склонился к руке тещи. — Эвери!
— Что, мама приехала? — донеслось сверху.
— Эвери ведет себя чересчур шумно, — нахмурилась Гизела. — Я здесь, малышка! — крикнула она. — Уже поднимаюсь к тебе.
— Наконец-то! Только сначала стукни, как следует Камерона от моего имени, ладно, мама?
— Право, Эвери… — начал было Камерон и вскрикнул: — Ой! — Потерев больное место, он изумленно воззрился на мать Эвери. Мило улыбнувшись, та поцеловала его в щеку. — Неужели вы и правда меня ударили?
— Чего не сделаешь ради дочери, которая рожает, — ухмыльнулась Гизела и направилась к лестнице. — Иду, Эвери! — Войдя в спальню, она остановилась на пороге. — Ба, малышка, да ты блестишь!
— Это от пота! — воскликнула Эвери.
— Что ж, пусть будет так. Может быть, тебе чего-нибудь хочется?
— Да. Мне хочется, чтобы ты принесла мне очень длинный и острый нож. И когда все это закончится, я подкараулю Камерона и отрежу у него…
Камерон с облегчением вздохнул, когда дверь за тещей захлопнулась, обрубив конец фразы. Отправив Малыша Роба за вином и едой, Камерон повел мужчин в большой зал. Ему очень хотелось быть сейчас вместе с женой, поддержать ее хоть немного в тот момент, когда она в муках рожала их первенца, но, пожалуй, сейчас самое лучшее — это держаться от нее подальше. Помощниц у нее и без него хватает: Энни, Джиллиана, Элспет и мама. Они о ней позаботятся.
— Не волнуйся, парень, — сочувственно пробурчал Найджел, попивая вино. — Большинство женщин нашего клана предпочитают в такие минуты быть с женщинами. А мужчинам лучше держаться в стороне.
— Мама Эвери сердится на тебя, папа Камерон? — спросил Алан, подходя к Камерону.
— Немножко, — ответил Камерон, потрепав мальчугана по густым кудрявым волосам. — Но ничего, это пройдет. Эвери сейчас больно, и ей хочется покричать, вот и все.
— Мама Берт тоже так делала, — утешил отца Алан и направился к очагу, возле которого сидели юный Кристофер, ободранный кот по кличке Мадди и няня Агнес. За девять месяцев, прошедших после женитьбы Камерона на Эвери, Алан уже три раза приезжал к ним, и каждый раз в сопровождении Кристофера и Агнес. Мальчик с радостью воспринял сообщение о том, что его фамилия Макалпин, хотя было ясно, что пройдет еще немало времени, прежде чем его можно будет забрать от приемных родителей. Алану нравились обе семьи, и его вполне устраивало такое положение вещей. Камерон даже начал сомневаться в том, стоит ли разлучать малыша с Кристофером. Эвери оказалась права. Между двумя мальчиками, которых бросили родные матери, возникла крепкая дружба. Хорошо уже то, что ребенок считает его отцом, размышлял Камерон, хотя и приходится делить это почетное звание с Кормаком. Ведь Кормак и Элспет спасли малышу жизнь, вырастили и воспитали как собственного сына и были готовы и впредь заниматься им, и потому несправедливо отнять у них Алана, который очень их любит. На этот визит Камерон возлагал большие надежды — предполагалось, что Алан пробудет в их замке несколько месяцев: Камерон решил обучить Кристофера азам воинского искусства, а поскольку мальчики были неразлучны, Алан приехал вместе с ним. Так что хрупкая ниточка, связывающая Камерона с сыном, со временем наверняка укрепится. Мысли о детях и семье заставили его вновь взглянуть в сторону лестницы. Несмотря на уверенность в том, что женщины, если понадобится, придут на помощь Эвери, он не мог избавиться от страха. Эвери сильна духом, но телосложение у нее хрупкое. Камерон оглядел Кормака и Найджела и попытался успокоить себя тем, что Элспет и мать Эвери — женщины невысокие и хрупкие — не умерли во время родов. Если бы он был нужен Эвери, она бы за ним послала. Значит, все идет как положено. К тому же Камерону вовсе не хотелось наблюдать за страданиями Эвери. И он радовался тому, что в его присутствии нет необходимости.
