Уивер вдавил ее череп ногой в бетон и повернулся к чудовищам, окружившим Роджера. Теперь, чтобы напасть на дайвера, вперед рвались только пять. Парень опустил пистолет, в котором не осталось ни одного патрона, и врезал твари прикладом винтовки, затолкав его ей в пасть.
Еще двоих снял Уивер, но уложить остальных уже не мог. Зверюга, которую ударил Роджер, все еще держалась на ногах и выла от злобы.
– Коммандер! – закричал тот, когда она сбила его с ног, собираясь прикончить.
– Иду!
Он добрался до конца балки и спрыгнул на гору мусора. Под ботинками захрустели осколки кирпича и стекла. Чуть дальше впереди на помощь Роджеру рвалась Магнолия. Молодой дайвер давал отпор нависшей над ним твари, но к его груди неумолимо приближалась ее зияющая пасть.
– Помогите! – закричал он.
Уивер твердо уперся ногами в землю, расправил плечи и взял монстра в перекрестье прицела. В окуляр была хорошо видна густая слюна, свисавшая с переломанных зубов.
Пуля проделала в гладком лбу твари аккуратную дырочку, вроде уродливой глазницы циклопа, из которой хлынула кровь. Не успела еще пустая гильза звякнуть о землю, как Уивер полез дальше наверх. Восхождение по склону давалось ему с трудом, звук собственного дыхания заглушал крики Эндрю.
Доносившиеся с севера ружейные выстрелы внезапно смолкли.
– Держись, Бочка, мы уже рядом!
Магнолия на вершине холма заколола одну из тварей, ударив в ухо. Затем выдернула нож и закричала, пытаясь отвлечь на себя внимание последней сирены, которая оставила Роджера в покое и вихрем рванулась к ней. Воздух полоснули когти размером с нож, однако девушке удалось отскочить.
Уивер поудобнее упер карабин в доспехи и выпустил в бок сирены очередь из трех выстрелов. Магнолия отпрыгнула назад, чудовище повалилось на землю, забрызгав кровью ее ботинки, и в последний раз рванулось к ней, но девушка уже бежала к Роджеру, который в этот момент стирал со щитка шлема кровь.
– Помоги ему встать, – произнес Уивер, отчаянно пытаясь отыскать глазами Эндрю.
Теперь ему стало ясно, почему прекратилась пальба. Эндрю окружила стая тварей. Самая большая из всех сирен, каких только доводилось видеть Уиверу, вонзила свои когти в плечо дайвера и потащила вниз к дороге, визжа и нанося удары.
Уивер сделал выстрел, прикончивший одного из монстров, обошедших Эндрю с фланга. Следующим снял еще одну, но уложить всех ему все равно было не под силу.
Он прицелился Эндрю в грудь. Убить парня сейчас было бы милосердно. Именно этого хотел бы от своего отряда Уивер, если бы сам оказался в таком положении. Он приготовился к стрельбе, положил на спусковой крючок палец, задержал дыхание…
И не смог выстрелить.
Когда твари поволокли Эндрю за холм и скрылись из виду, коммандер опустил винтовку.
Роджер обнимал Магнолию за плечи. Она без конца спрашивала его, все ли с ним в порядке, попутно помогая спускаться и перелезать через горы трупов. Парень медленно кивал, но Уивер не мог с уверенностью сказать, ранен он или же просто в шоке.
– Шевелите задницами! – закричал им Уивер. – Нам надо добраться до Бочки до того, как они его прикончат.
Спускаясь вниз по противоположному склону холма и ориентируясь по кровавому следу, он вдруг понял, что сирены тащат Эндрю не в какую-то берлогу в городе, а к Бастиону Хиллтоп.
Чтобы безопасно спуститься с груды строительного мусора и подойти к грязному холму, ему понадобилось пять минут. Огибая его, Уивер выставил вперед винтовку, готовый в любую секунду открыть огонь. Но Эндрю уже исчез, признаков утащивших его чудовищ тоже нигде не было.
Уивер опустил винтовку и поднял глаза. Бастион Хиллтоп напоминал собой трехслойный торт, образованный снаружи землей, а внутри металлом и бетоном. Сверху строение прикрывали железные жалюзи – надо полагать, это был наблюдательный пункт.
Расположенный внизу главный вход закрывали массивные, тронутые ржавчиной двустворчатые стальные двери. Чуть правее зиял проем, по размеру напоминавший люк «Улья». Кровавый след тянулся именно туда.
Уивер повернулся к Роджеру с Магнолией и сказал:
– Похоже, что у нас теперь новая задача – вместо поиска и спасения потенциальных выживших нам надо искать и спасать Эндрю.
– А откуда вам знать, что здесь нет живых? – спросила Магнолия.
Уивер показал на открытую дверь.
– Не думаю, что люди научились сосуществовать с сиренами.
Роджер за щитком шлема широко распахнул глаза.
– Сражаться сможешь, Родж? – спросил Уивер.
– Думаю, да, – прошептал тот.
Уиверу показалось странным, что Роджер ведет себя так тихо, и он решил проверить, не пребывает ли тот по-прежнему в шоке. Помимо прочего, он, как командир, по долгу службы был обязан следить за тем, чтобы каждый дайвер был собран и не представлял проблемы для остальных членов отряда. Доспехи и многослойный костюм Роджера были забрызганы кровью. Единственное исключение составлял щиток шлема. Со стороны могло показаться, что он выкупался в ванне крови, но в остальном, похоже, был в полном порядке. Просто немного потрясен произошедшим.
Магнолия протянула Уиверу его бластер.
– Можете взять обратно. Я нашла винтовку Бочки.
Она извлекла магазин – убедиться, что в нем достаточно патронов. Потом вставила обратно в гнездо и сказала:
– Вперед, его надо найти.
– Первым пойду я, – ответил Уивер и подошел к открытой двери.
Над ней на одной заклепке болталась вывеска. Она потускнела от бесчисленных лет непогоды и была изрыта оспинами пуль, но ему все же удалось прочесть на ней надпись:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ТРИНАДЦАТЫЙ ЖИЛОЙ БЛОК ИТК. ЗДЕСЬ ПРЕДЛАГАЮТ СПАСЕНИЕ ТЕМ, КТО ЕГО ИЩЕТ, И БЫСТРЫЙ СУД ТЕМ, КТО ЕГО ЗАСЛУЖИЛ.
Двенадцать
Майкл еще раз поднес записку капитана Эш к свету и разочарованно ее сложил. Может, в ней скрывался какой-то тайный посыл, который ему никак не удавалось уловить? Они с Лейлой десять раз прочли девяносто четвертую страницу «Нового мирового порядка», но он по-прежнему не мог понять, почему Мария отослала их найти древнюю книгу о какой-то давно забытой корпорации.
Лейла положила книгу в твердом переплете обратно на стол и провела рукой по пожелтевшей странице. Затем несколько минут молча читала текст, чтобы у Майкла было время подумать обо всем, что случилось в последние двадцать четыре часа. По правде говоря, от этих мгновений тишины ему ничуть не полегчало. Мысли то и дело перепрыгивали со шторма и направляющих то на капитана Эш, то на падение Магнолии, то на миссию на поверхности. Что-то явно было не так. Он это чувствовал. Там, в спусковом шлюзе, он размышлял о том, что тишина и спокойствие никогда не длятся долго, но череды бед сродни сегодняшней не было уже десять лет – с того самого дня, когда погиб Икс.
