– Ну что ты…
– Ты с ней спал.
Фрэнк долго молчал, прежде чем ответить, а когда наконец заговорил, голос его звучал холодно.
– Я устал смотреть на вереницу твоих любовников, дорогая, ждать своей очереди и играть по твоим правилам. У меня есть полное право быть с теми, с кем хочу, писать для тех, для кого хочу, и предлагать роли тем, кому хочу. Я не связан ни с кем обязательствами. Я не обязан перед тобой отчитываться. Но с ней я не спал, можешь быть спокойна.
– А с кем?
– Какой бестактный вопрос. И ради этого ты приехала из Лондона? Глупо.
– Так ты не дашь мне роль в своей новой пьесе, – начала понимать Клара.
– Не дам.
– Почему?
– Ты перестала быть моей музой, милая. Прости.
Это было невероятно. Невозможно. Клара открыла рот и закрыла его снова. Ей нечего было сказать. Она опустилась на темно-зеленый, обитый шелком диван и застыла. Клара никогда не рассматривала такую возможность. И что же теперь? Как же…
Как она вернется в Лондон? Через несколько дней все уже будут знать о том, что ставится новая пьеса Фрэнка, и в ней не нашлось роли для нее, Клары. Все будут шептаться по углам, сплетничать, упиваться ее провалом, ненавистные Лили и Мэйбл Уайт поднимут головы, в газетах будут писать об их успехе, а не о ее. Боже…
– Фрэнк, ты не можешь так со мной поступить, – прошептала она.
– Как так, Клара?
– Ты не можешь взять и вышвырнуть меня из своей жизни.
– Но ведь ты это сделала давно. Я слишком долго ждал, когда ты вернешься, но прошедшее лето в Лондоне окончательно лишило иллюзий бедного драматурга. Я стал кем-то вроде комнатной собачки, которая всегда готова прибежать к ноге. Знакомиться с твоими любовниками и поддерживать с ними светские беседы, знаешь ли, мне уже давно не по возрасту и не по званию.
– Но раньше…
– Я тебя любил.
– А теперь… – она подняла свои огромные потрясенные глаза на Фрэнка. – Не любишь?
– А теперь не люблю.
– Кто она? – спросила чужим голосом.
Неужели это все? Неужели это правда все?!
– Одна замечательная женщина, не имеющая никакого отношения к театру. И порой мне кажется, что только теперь, избавившись от своих несбыточных иллюзий, я начинаю жить.
– Не говори такие высокопарные банальности, прошу. Она тебе быстро надоест, вот увидишь.
– Я женюсь.
– Ооо…
– Может быть, я еще успею стать отцом.
– Ты жесток, – медленно проговорила Клара, поднеся руку к горлу. Ей стало тяжело дышать.
– Не больше твоего, дорогая.
– Когда следующий поезд на Лондон? – спросила она слабым голосом.
– А куда так спешишь? Зачем ты приехала: ради меня или пьесы?
– Ради тебя, конечно. – Слова давались с трудом, актерский талант совсем не помогал.
– Я рад. – Фрэнк подошел к дверям и открыл смежную комнату. – Знаешь, мне на днях прислали изумительную сонату. Сейчас я тебе ее сыграю, ведь ты всегда любила музыку.
– Да, милый, будь так добр.
Он приблизился к роялю, открыл крышку и легко прошелся по клавишам.
Клара не видела Фрэнка, но без труда могла представить его, сидящего перед инструментом, степенного, держащего прямо спину, легко перебирающего черно-белые клавиши.
Он ее уничтожил. Этим разговором и своей холодностью.
Красивая музыка заполнила комнаты. Мелодия была чистой как родник, лиричной, без кокетства и заигрываний с музыкантом и слушателями. Простой и вместе с тем какой-то очень настоящей, рассказывающей свою историю. Клара вдруг поняла, что это музыка прощания. Фрэнк таким образом прощается с ней, Кларой. Навсегда. Кларой, которая привыкла к его любви и обожанию, его терпению и бесконечным уступкам. Она привыкла, вот в чем суть. Привыкла и принимала все как должное. Перестала видеть во Фрэнке мужчину. Комнатная собачка. Он прав, тысячу раз прав. Упустила, не поняла… И что теперь?
Теперь он стал независим. Клара сама освободила его, сама. Вспомнилось минувшее лето и роман с американцем, за которого так и не удалось выйти замуж. Как выяснилось, тот мечтал о титуле. У Клары титула, конечно, не было. Откуда?
– К тому же мне нужен наследник, – цинично сказал он на прощанье, – а ты, дорогая, уже стара для этого.
Громкое театральное имя не прельстило. Да, матерью уже не стать. Еще год-два, и на роли героинь будут брать других – молодых и свежих. Вся надежда была на Фрэнка, который напишет ей пьесу… и ту потеряла. Не сообразила. Упустила.
«А ведь я больше сюда не вернусь, – подумала вдруг Клара. – Здесь скоро будет хозяйка, обязательно переставят мебель, позовут нового обойщика, заменят оранжевые жалюзи на что-то более спокойное. Это я когда-то посоветовала заказать их, сказав, что надо быть современнее и смелее. Первое, что сделает новая женщина, – вытравит все следы старой».
Фрэнк играл. Музыка была тихой, даже немного печальной. Самое время уходить.
Клара действительно была настоящей актрисой. Она знала, что уходить надо вовремя. И красиво.
Все слова сказаны. Лишние сцены с положенными «прощай» ни к чему.
Кларе стало больно и одиноко. Наверное, он не раз чувствовал себя так же. Странно, что об этом она подумала только сейчас, а не раньше.
Фрэнк освободился, Клара потеряла больше чем друга.
Никому не нужны фальшивые «я буду писать», «я приду на премьеру» и «встретимся в Лондоне». Долгая пьеса, длиной в пятнадцать лет, закончена. Декорации с оранжевым окном казались теперь устаревшими. Звучала финальная музыка. Медленно опускался занавес. Пора.
Клара тихо поднялась на ноги, взяла перчатки и бесшумно удалилась.
Смелый Лев из шестой квартиры
Уважаемой Александре Викторовне
Верочка шла из библиотеки, бережно прижимая к груди книжку. Книжка была самая любимая – «Волшебник Изумрудного города». Не так-то легко удалось ее получить, все время кто-то брал. Верочка сама собиралась читать эту книжку уже в четвертый раз. Там были такие яркие картинки! А еще – умный Страшила, благородный Дровосек и добрые волшебницы в длинных платьях. Верочка мечтала о таких нарядах. И еще о длинной остроконечной шляпе, с которой красиво падала бы прозрачная вуаль. У мамы был просвечивающийся шарфик, она его берегла и надевала по праздникам. Вот Верочка мечтала о такой вуали. И о Смелом Льве. Лев в книжке ей нравился больше всех, он был похож на заколдованного принца. Каждый раз, переворачивая последнюю страницу повести, Верочка придумывала свой конец этой истории. Элли, конечно, возвращалась в Волшебную страну и расколдовывала Смелого Льва, волшебница Стелла дарила ей красивое платье…
