У Эвана перехватило дыхание, что не укрылось от внимания Фиоиы. Но только она повернула голову, намереваясь взглянуть на него, как он схватил ее за косу и притянул к себе. Фиона не сопротивлялась, лишь вздрогнула под его взглядом, заметив, что глаза его потемнели от страсти. Если после такого взгляда он вновь отошлет ее прочь, значит, ей никогда не удастся его соблазнить.
– Я же сказал тебе, что было бы лучше, если бы за мной ухаживала Мэб, – проговорил Эван.
– Мэб куда-то ушла, – ответила Фиона. – И потом, какая разница, кто будет снимать швы, Мэб или я.
– Очень большая. Если бы здесь сейчас была Мэб, мне бы не захотелось сделать вот это.
Фиона тихонько ахнула, когда Эван молниеносным движением подхватил ее под мышки и потянул на себя. Фиона уперлась руками в его широкую гладкую грудь, чтобы удержаться, и Эван тихонько застонал и прильнул губами к ее губам.
Поцелуй оказался более страстным и требовательным, чем все предыдущие. Оставалось лишь надеяться, что это означает, что он наконец-то начал поддаваться страсти, которую до сих пор ему удавалось обуздать. Фиона вдруг почувствовала, что с каждой секундой ей становится все труднее и труднее подавить желание, которое вспыхнуло в ней яростным огнем. Тем не менее она заставляла себя сохранять здравый рассудок, решив, что должна быть настороже, чтобы не упустить момента, если Эван вдруг придет в себя и вновь, как это бывало уже не раз, попытается оттолкнуть ее. Хотя она понятия не имела, что делать, если это произойдет.
Она погладила его рукой по груди, ощутила прикосновение теплой кожи, упругих мышц и жестковатых волос в самом центре груди и почувствовала, как трепетная дрожь прошла по ее телу. Как же ей хотелось гладить все его тело, каждую выпуклость, каждую впадинку! Однако несмотря на жар во всем теле, который вызывали страстные поцелуи Эвана, Фиона почувствовала легкое раздражение: положение, в котором она находилась, оказалось не слишком удобным. Она лежала на Эване сверху, он прижимал ее к себе обеими руками, и ей трудно было удовлетворить свое желание ласкать его.
Словно поняв это, Эван лег на бок, и Фиона тоже оказалась на боку, лицом к лицу с ним. Она обняла его обеими руками и погладила по спине. Эван тотчас же начал целовать ее шею, и слабый стон сорвался с ее губ. Остатки здравого смысла быстро покидали его под напором страсти.
– Лучше будет, если ты сейчас сбежишь от меня, Фиона, Обладательница Десяти Кинжалов, – проговорил Эван, развязывая шнуровку на ее платье, объятый жаждой увидеть ее обнаженной, прикоснуться к ее теплой нежной коже.
– Почему?
Фнона почувствовала, что он начал раздевать ее. Ощущение неловкости слегка остудило ее пыл – как он отреагирует, увидев ее шрамы? – но она безжалостно подавила этот страх и приподнялась, чтобы Эвану удобнее было снимать с нее платье. Если, увидев ее шрамы, он почувствует к ней отвращение, что ж, лучше об этом сразу узнать. Значит, Эван не такой, каким она его считала, и она совершенно напрасно отдала ему свое сердце.
Глядя на Фиону, оставшуюся лишь в тонкой нижней рубашке, которая открывала гораздо больше, чем скрывала, Эвану было ужасно трудно, а быть может, и невозможно совладать с собой.
– Потому что ты разбудила во мне зверя.
– Звучит интригующе, – заметила Фиона.
Он открыл было рот, чтобы объясниться понятнее, но в этот момент Фиона провела своей мягкой рукой по его бедру, и с губ его сорвался лишь протяжный стон. Поздно! Фиона уже не спасется от него, хотя она, похоже, и не собиралась этого делать. Чувствуя, что руки у него ходят ходуном, Эван принялся расшнуровывать ее рубашку. То, что она абсолютно ему не сопротивлялась, более того, радостно подчинялась, лишало его остатков разума. Отбросив рубашку в сторону, Эван взглянул на Фиону. И одного этого взгляда оказалось достаточно, чтобы он понял: его уже ничто не остановит. Он возьмет то, что хочет, и плевать ему на последствия.
Увидев, что Эван на нее смотрит, Фиона замерла от волнения, однако, заметив, что глаза его затуманены страстью, немного успокоилась.
– Так, значит, зверь, которого я в тебе разбудила, уже на свободе? – дрогнувшим голосом прошептала она.
– Да. На свободе и неистовствует.
Фиона не поняла, что он имеет в виду, но уже через секунду ей стало все равно. Эван положил свою крупную руку с длинными пальцами ей на грудь, и внутри ее разлился такой жар, что Фиоиа даже удивилась, не увидев огня, который, как казалось, непременно должен вырваться наружу. Уверенная в том, что теперь Эван ее оттолкнет, Фиона, наплевав на здравый смысл, всецело отдалась страсти. Эван принялся ласкать ее тело, сопровождая свои ласки целуями, и через несколько секунд Фиона обнаружила, что лежит на спине. Послышался тихий треск – это Эван, срывая с себя рубашку, порвал ее. Открыв глаза, Фиона глянула на него. Вид крупного мускулистого тела вселил нee некоторый страх, и она решила, что будет лучше сейчас его не рассматривать. В этот момент Эван взял в рот ноющий сосок, и все мысли вылетели у нее из головы. Эван судорожно пытался хоть как-то обуздать свою страсть, однако это оказалось невозможно. Тихие стоны, которые издавала Фиона, движения ее упругого тела лишили его остатков разума. Он принялся еще исступленнее ее ласкать, заметив, что она не меньше его объята страстью. И только когда он рывком вошел в нее, прорвавшись сквозь преграду, встретившуюся у него на пути, и услышал, как она вскрикнула, он немного пришел в себя. Судорожно пытаясь отдышаться и подобрать подходящие слова, Эван вдруг почувствовал на своей талии сильные стройные ноги Фионы. Вот она слегка приподнялась, без слов призывая его войти в нее еще глубже, и Эван понял, что пропал. Теперь он всецело отдастся своей страсти, и ничто его уже не остановит.
Фиона лежала, бездумно уставившись в потолок и машинально поглаживая Эвана по широкой спине. Он прерывисто дышал, распластавшись прямо на ней, придавив ее тяжестью своего тела. Сознание того, что она только что доставила ему удовольствие, было приятным, и в то же время Фиона ощущала некоторое неудовлетворение.
Она никак не могла понять, что ей не нравится, и вдруг ее как громом поразило: Эван не смог заставить ее кричать. Она вспомнила, как Джилли пыталась объяснить ей, что женщина чувствует, занимаясь любовью с мужчиной, и почему она, Джилли, всегда так стонет и кричит, когда Коннор ею обладает. Фиона тогда не слишком поняла ее объяснения. Но она знала точно: Эван не смог заставить ее издать восторженный вопль.
Сначала Фиона подумала, что сама в этом виновата, однако уже в следующую секунду отбросила эту мысль. Она испытала страсть, очень сильную. Поднялась почти до немыслимых высот, и даже острая боль, когда Эван лишил ее невинности, не смогла погасить желание. Каждый раз, когда Эван вонзался в нее, она чувствовала, что восходит к неземным вершинам. Но потом он достиг блаженства, оросив ее своим семенем, и рухнул на нее всем телом, а вот она осталась не до конца удовлетворенной. Эван подвел ее к вратам рая, вошел в них, а ее оставил на пороге.
