Краем глаза вижу, что Артур, присев на край кровати, лицом ко мне, как будто прислушивается к обрывкам разговора, которой через внутренний динамик не может быть хорошо различим. Взглядом показываю ему, что пока все нормально. Кажется, я даже нашла достойный повод, чтобы отказаться от встречи и это не будет выглядеть как пренебрежение гостеприимством.
— Слушай, ну не надо париться, раз такие дела! Можно перенести наши планы, как нибудь на неделе к вам забегу. Чтобы и бабушка не расстраивалась — с меня целое лукошко ягод. Самых разных! Где достать, это мое дело. Достану. Вместе и пирог сделаем. Так даже интереснее. Я серьёзно, Эмель! Лечите деда!
— Ой, да что ему сделается! — говорит Эмелька точно так же, как раньше говорила Наташка, и мне почему-то становится жаль дядю Борю с его вечно извиняющейся улыбкой, сединой в светло-рыжих волосах и густой россыпью веснушек на бледном морщинистом лице. Иногда мне кажется, что он так и не вырос, так и остался скромным мальчиком, которого в классе дразнят девчонки. Только теперь эти девчонки — его собственная семья. Не только жена, но и дочери, и даже внучки.
— Нет, нет. Это не гости будут. Давай так, Эмель. Сейчас дай трубку маме, я ей скажу, что мы переносим встречу. А тебя завтра жду где-то на два. Да, у Дениса. Да, я знала, ты оценишь. Нет, в этот раз он не будет подкатывать к тебе с песней про чер-рные глаза, не то я его стукну.
Параллельно замечаю, что Артур снова меняется в лице, и даю ему знак рукой — потерпи, мол, разговор скоро будет закончен.
— Ну те-еть По-оль, — разочарованно тянет Эмель, не воспринимая мои аргументы всерьёз. — Ну приходи-и сегодня. Я уже так настроилась! И без пирога обойдёмся!
Чувствуя, как шпилька стыда начинает шевелиться в сердце, прекращаю подставлять бедного дядю Борю. Не хватало ещё и мне использовать его как жертву. Так ему точно влетит от домашних за то, что заболел не вовремя.
— Эмель… Слушай, только по секрету. Я не только из-за дядь Бори. Это просто дополнительный повод. Мне очень неудобно вас беспокоить, когда ваши планы вверх тормашками полетели. Но и у меня на сегодня неожиданно одно дело возникло. Да, важное. Очень важное. Нет, я не могу отказаться. Не могу и… не хочу. Видишь, все в кучу, как говорится. Да. Да, я серьёзно считаю, что так будет лучше. Не обижайся на меня. Видишь, что у вас, что у меня кутерьма, — снова замечаю, как Артур подаётся вперёд, словно прислушиваясь к тому, что я говорю и снова показываю ему значок «о’кей» — там, мол, не лучшая ситуация для гостей, но в целом все нормально.
— А что за дело, теть Поль? Что-то важное? Что-то… что-то связанное с твоим женихом? А мне расскажешь? Интересно же!
— Нет, Эмелечка, не могу сказать. Это не совсем… не только мой секрет, — взглядом ловлю взгляд Артура и улыбаюсь ему. Но он по-прежнему слишком сосредоточен. — Просто сегодня… ну совсем никак. А дядь Боря пусть быстрее поправляется. Да, передавай привет и пожелания выздоровления. И банками его больше не мучайте. Лучше мазь хорошую купите, в аптеке.
Артур хмурится и, поднимаясь с кровати, медленно проходится по всей квартире из одного угла в другой. Так, надо быстрее заканчивать эти разговоры — по всему видно, что его начинает занимать какие-то свои дела и заботы.
Тем временем Эмель передаёт трубку Наташке, и я слышу уже ее голос:
— Алло, Полинка! Что там у тебя? Малая говорит, ты не придёшь?
— Это у вас там что? — наученная не одним годом общения с ней, я сразу перехватываю инициативу, чтобы она не успела встать в обвинительную позу. Тем более, сейчас, когда на душе у неё уже несколько дней неспокойно.
— Да у нас тут такое! Дурдом с утра! Светопреставление… Девки! А ну цыц мне! Чего-то опять поспорились… Вот я вам дам сейчас, только договорю! Все у меня получите! Полька? Так что тебя — ждать, не ждать?
— Нет, Наташ, не жди… Да не кричи ты! Дай мне сказать! — стараюсь достучаться до нее в то время, как она, отвлекшись, опять орет на девчонок, которые затеяли между собой какую-то перепалку.
Ловлю себя на том, что улыбаюсь — все, как в детстве. Всегда у Никишиных было так шумно, бурно и на первый взгляд вверх тормашками, но за всем этим чувствовалось жизнь — настоящая, громкая, со своими страстями и потрясениями, а не тихое унылое болото, как у меня дома. Только тогда разборки устраивала Наташка и ее сестры, а сейчас — ее подросшие дочери.
Из круговорота ностальгических мыслей меня выбивает резкий звук — громкий хлопок закрывшейся двери. Растерянно моргаю, пытаясь прислушиваться к голосу Наташки в трубке и оглядываю своё внезапно опустевшее жилище. Артур, не дождавшись окончания разговора просто вышел, без слов, без знака или предупредительного жеста. Не могу понять, почему так происходит — то ли, чтобы дать мне возможность поговорить наедине, то ли устав от того, что сегодняшние проблемы никак не закончатся.
В любом случае — выглядывая через большое окно на улицу и стараясь увидеть, на месте ли его машина, — надеюсь, он не психанул и не уехал восвояси. Он же не идиот и не склонен к истеричным поступкам.
— Да, да, Наташ, согласна! — автоматически отвечаю в трубку, вскакивая с кровати и подходя к дверям, открываю их. — Вот бывают такие дни — как будто не с той ноги встала!
Понимаю, что говорю чистую правду. Сегодняшний день вполне можно причислить к таким — не только у Никишиных, но и у меня.
Выхожу на порог и облегченно вздыхаю — Артур на месте, у своей машины, оперевшись о неё спиной, говорит с кем-то по телефону.
— Поэтому я и говорю, давай лучше перенесём встречу. У меня тут тоже все через пень-колоду. Да нет, нет, все в порядке, ничего страшного! Хорошо. Хорошо, что согласна. Я с понедельника в любой день могу, ты только свистни!
Наташка, все еще отвлекаясь и продолжая прикрикивать на своих девчонок: «Кто тебе звонит?», «Куда побежала?!», соглашается, что лучше не испытывать судьбу и перенести мой визит на другой день.
Облегченно вздыхаю. Как хорошо, что удалось безболезненно и легко решить этот вопрос! Обстоятельства действительно сыграли мне на руку. А это значит… Может быть, у меня есть шанс переломить суетливое настроение дня в ту сторону, которую изначально хотелось — расслабления и отдыха. И свободы от любых обязательств.
— Ладно, Наташ, договорились. Да, я позвоню. Нет, сегодня точно нет — а вот завтра с утра — обязательно. Плюс я еще и с Эмелькой встречаюсь в кофейне недалеко от вас. Что значит, за твой спиной? Ну ты что, дурочка, что ли? Я же тебе сама об этом и говорю! Да, да, можешь считать, что дразнимся. Хотим, чтобы ты с нами тоже выходила, не сидела там у себя на кухне! Ты же такая красотка! Дай людям на себя полюбоваться! И… извинись перед Тамарой Гордеевной за меня. Да, сошлись, что день такой. Магнитные бури! Еще и астрологи не рекомендуют. Все, пока! Пока, Нат! До завтра!
Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы громко и с облегчением не выдохнуть еще до того, как нажать на отбой. Да неужели? Неужели я действительно на сегодня свободна?
