Федор пригласил их в «Кукушку», рассчитывая, что в будний день посетителей будет немного. Они оказались единственными. Иоланта отказалась снять дубленку, сказала: потом, когда согреется. Во всяком случае, Федор так ее понял.
– Не помню таких холодов, – заметил Котляр. – А у нас дождь, едва уговорил Иоланту одеться потеплее.
Девушка принесла заказ: чай для Иоланты и кофе для мужчин. Она прижала ладони к чашке и закрыла глаза.
– Вы, наверное, удивлены, – начал Котляр. – Поговорить с вами мне велела Мария, невеста Дениса. Я собирался встретиться со следователем, но она велела сначала с вами. А потом как получится. Она умеет быть убедительной, – он вздохнул. – Вы, кажется, подружились? Сына вы тоже знали?
– Дениса я видел один раз, мельком, – коротко сказал Федор, чувствуя, как загорелись скулы.
Котляр кивнул:
– Она говорила вам, что нам нужно встретиться?
– Нет. Признаться, я удивлен. Думаю, вам лучше встретиться со следователем…
– Мария необычная девушка, даже странная, – Котляр словно его не услышал. – Она нам понравилась, хотя Иоланта считает, что она… вештица. Это что-то вроде чародейки. Она говорит, у Марии знанье, она понимает людей. Уж не знаю, что она имеет в виду. У Дениса были своеобразные вкусы, мне никогда не нравились его подруги. Я даже пожалел его, между ними не было искры… как между нами. – Он с улыбкой кивнул на Иоланту. – Если бы не она, не знаю, как пережил бы… – Он замолчал, полный недоумения Федор – тоже. – Денис рос слабым, впечатлительным мальчиком… – продолжил Котляр. – Я пытался сделать из него мужчину, приучить к охоте, к спорту, но… не вышло. Когда ему было пять лет, умерла моя жена, его мать. Он словно сломался. Через пару месяцев стал спрашивать, когда мама вернется. Он забыл о том, что она умерла, про кладбище, куда мы с ним ходили… про все. Я сводил его к психиатру, тот успокоил, сказал, что детская психика так защищается от потрясения и нужно быть с ним помягче. Я раскручивал бизнес, возможно, уделял ему мало внимания, тем более одна мачеха, другая, третья… Ни одна не нашла с ним общего языка. Он был замкнутым, молчаливым, много читал… Не помню, чтобы у него были друзья. Учился хорошо, и я старался приучить его к бизнесу. Он закончил экономический, и я понял, что у меня есть на кого опереться. Поверите, присматривал хорошую девушку… У партнера дочка умненькая, мы с ним в шутку планировали свадьбу и внуков, но тут Денис влюбился. Любовь – дело такое… Радоваться бы, да не тут-то было. Это была не любовь, а болезнь, наваждение, истерика. Иоланта считает, что его сглазили. Она в этом знает толк, ее бабка была знахаркой. Денис впал в депрессию, замкнулся, стал злым и агрессивным. Я вызнал про его… предмет, так сказать, и схватился за голову! Актриска из нашего Молодежного, известного вечными скандалами, таланту с гулькин нос, репутация та еще, гульня, любовники… и мой сын в гонке. Пытался с ним поговорить, да куда там! Он и слушать не хотел. Думал с ней встретиться, дать отступного… как-то решить, но колебался, ожидал, может, само рассосется. У меня партнер был в Англии, наш человек, по старой памяти мы кое-что проворачивали, вот он-то и предложил прислать Дениса к нему: мол, он вправит ему мозги. Я и не надеялся, что он согласится. Совсем плохой стал: похудел, забросил работу, грубил… К моему удивлению, сын согласился. Видимо, понял, что тонет. А может, случилось чего между ними, она его оттолкнула… Это было в декабре, семь лет назад. Короче говоря, Денис уехал. Прижился там, пообвык, и я решил, что актриса забыта как дурной сон. Здоровье у меня пошаливает, бизнес после кризиса в пике, и я вдруг понял, что пришло время… собирать камни. Поговорил с Денисом, сказал: забирай себе компанию, а я на заслуженный отдых. Тем более судьба подкинула мне подарок… – Он усмехнулся. – Был у друзей в Черногории и познакомился с Иолантой. Такое счастье мне привалило под занавес. Подумал, доживу свой век спокойно, на жизнь нам хватит. Иоланта меня поддержала. Разузнал про ту актрису, на всякий случай… Хотя Денис сообщил, что у него есть невеста, танцовщица из мюзик-холла. Час от часу не легче! Если не актриса, так танцовщица. Ладно, думаю, ты теперь взрослый, выпутывайся сам. Узнал, что актриса теперь бизнесвумен и тоже вроде собирается замуж за делового партнера. Ну и ладно, подумал, тем лучше. Денис не собирался возвращаться домой и предложил продать бизнес. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь. Договорились, что приедут они к нам в Тиват и мы все обсудим. Да и на его новую хотелось посмотреть. Когда они приехали, я понял: что-то случилось. Денис был сам не свой. Злой, раздражительный, стал пить. Сидел дома, не хотел выходить, валялся в кровати весь день. Мы выходили погулять втроем. Мария нам понравилась, я уже говорил, но… как бы сказать правильнее, она холодная. Я подумал, что дело в ней, Денису с ней неуютно, но оказалось, он снова спутался со своей актрисой. Я спросил, когда свадьба, и он ушел от ответа, понес какую-то ерунду. А потом признался, что всегда любил ту, прежнюю, ничего не может с собой поделать. Я вышел из себя и ударил его! Впервые в жизни. Она снова ломала ему жизнь! Мы перестали разговаривать, и на другой день они уехали. Я звонил ему, хотел помириться, но он не пожелал со мной общаться. А с Марией мы говорили несколько раз. Она сказала, что они собираются возвращаться в Лондон, и я подумал, может, пронесет. А двадцать восьмого января она позвонила и сказала, что Денис…
Котляр так и не смог произнести «убит», замолчал. Иоланта прижалась к нему, погладила по голове, что-то прошептала на ухо. Федор молчал. Пауза затягивалась. Он уже собирался предложить встречу с капитаном Астаховым, но Котляр достал из внутреннего кармана куртки конверт и протянул ему. Федор взглянул вопросительно, но взял.
– Это письмо Дениса, я нашел его в сейфе в нашем офисе. Оно меня… добило. Мне кажется, я подспудно ожидал чего-то страшного, но гнал от себя дурные мысли… Все время боялся, что добром это не кончится. Прочитайте его, а дальше… на ваше усмотрение. Завтра днем у нас самолет. У моего юриста доверенность на продажу бизнеса и квартиры. Сюда я больше не вернусь. Спасибо, что согласились встретиться с нами. Йоля, мы уходим!
Иоланта поспешно поднялась; он помог ей одеться, застегнул дубленку; оделся сам. Федор проводил их до выхода. Они обменялись рукопожатием, и он спросил:
– Мария читала письмо?
– Нет, – коротко ответил Котляр.
Иоланта кивнула, как показалось Федору, с облегчением, и они ушли. Он смотрел на них через большое окно: двое пожилых людей шли по улице осторожно, медленно, поддерживая друг дружку. Чай Иоланты и кофе Котляра остались нетронутыми…
Перед Федором на столе лежало письмо. Девушка принесла ему вторую чашку кофе. Он не торопился открывать конверт. Ему казалось, он знает, о чем письмо, и Мария тоже знала, потому что… вештица, и у нее знанье. И ему, Федору, она намекнула… Нет, сказала прямо! А он, поднаторевший в толковании Савелия, не сумел ее понять. Его охватило чувство горечи и сожаления оттого, что они вряд ли встретятся в обозримом будущем. На миг ему показалось, что легко – несколько часов самолетом, всего-то! Он убеждал себя, что это пустяки, весь мир теперь на расстоянии вытянутой руки, все в его силах, понимая в то же время, что ничего уже не будет…
